— Спасибо тебе, Марина, что направила ко мне девушку, которую я полюбил! Я женюсь на ней!
Я пыталась возражать, но, натыкаясь взглядом на презрение в глазах Сашки, замолкала.
— Что-то ты какая-то дёрганая, — пробормотала Лиза, как только мы встретились внутри торгового центра, намереваясь сначала зайти в несколько магазинов — Лизе был нужен купальник для отпуска, — а потом погулять по ближайшему парку. — Как будто у тебя завтра сложный экзамен по математике.
— По математике? — я через силу улыбнулась. Два часа до «времени икс» — я ещё могла улыбаться. — Боюсь, что я завалила бы этот экзамен.
— Вот про это я и говорю, — вздохнула Лиза, качая головой. — Ты словно заранее знаешь, что завалишь этот экзамен, поэтому волнуешься ещё сильнее. Расскажешь, что случилось?
Что я могла сказать? Что собираюсь устроить мужу ловушку, в которую он наверняка попадётся? Представляю, как на это отреагирует Лиза. Она однозначно будет меня осуждать, но она ведь не была на моём месте! Она не знает, каково это — когда человек, которого ты любишь, много лет дурит тебе голову, обманывая. И отчаянно хочешь перестать его любить, но никак не получается.
— Мы с Сашкой разводимся, — ответила я то единственное, что могла, но Лиза только улыбнулась.
— Я знаю, но мне кажется: дело не в этом. Ладно, не хочешь — не говори. Пойдём, будем купальники смотреть. Я хочу два — открытый и закрытый, на тот случай, если спина обгорит.
Лиза, в отличие от меня, была человеком с абсолютно белой кожей. Точнее, её кожа была какой-то голубоватой, полупрозрачной. Светлые волосы до плеч, густые и совершенно прямые — Лиза была натуральной блондинкой, но подчёркивала цвет волос при помощи мелирования, — голубые глаза, тонкие губы, неяркая россыпь веснушек на носу… Лиза не была красавицей, но всегда казалась мне очень приятной. Они со Славкой поженились давно, задолго до нас с Сашкой, и жили душа в душу.
Раньше я думала, что и мы так живём.
Купальник Лиза выбирала долго. В итоге купила то, что хотела, заставив и меня приобрести понравившийся — ярко-оранжевый и очень открытый. Я в этом купальнике выглядела как юная девочка, а не взрослая женщина. Если бы не морщины и откровенно тоскливый взгляд…
— Да что с тобой такое, — ворчала Лиза, когда мы уже выходили из магазина. — Ты как рыба замороженная. О, кстати! Пойдём в кафе, что ли? Мороженку поедим. Может, тебе веселее станет?
— Может, — согласилась я, поглядывая на телефон. Ещё где-то полчаса…
— И что там, в мобильнике? — поинтересовалась Лиза, заметив, как я смотрю на экран. — Ты, пока мы в тряпках копались, постоянно в него таращилась.
— Просто время проверяю.
— Ну да, ну да, — улыбнулась Лиза с иронией. — А мне вот кажется, что тебе надо выговориться, Марин. Все вокруг видят, что ты на взводе. Вон Сашка даже мне позвонил — сказал, вытащи её куда-нибудь, а то она с ума сходит. Понять не может, что с тобой.
Я сглотнула и на мгновение перестала дышать.
Значит, Сашка попросил Лизу…
— Тогда тем более не буду ничего тебе говорить, ты же Сашке всё расскажешь, — выпалила я, и Лиза покосилась на меня с изумлением.
— Когда я так поступала? Нет, разумеется, я ничего ему не скажу, да он и не просил меня об этом. Он просто хочет, чтобы тебе стало легче, но не знает, что для этого нужно сделать.
— Не нужно было гулять от меня по бабам, — устало огрызнулась я, и Лиза кивнула.
— Тут даже не спорю — безусловно, Сашка виноват. Но сколько можно об этом думать, переживать то, что было четыре года назад? Ты же бесконечно возвращаешься в прошлое, а жить надо настоящим. Сейчас-то что? У Сашки ведь никого нет?
— Почему ты так думаешь? — уцепилась я за зацепку, которую дала мне сама Лиза. — Я вот не могу быть в этом уверена. Проверить его хочу.
— Проверить? — она недоуменно нахмурилась. — В смысле — проверить? На детекторе лжи, что ли?
— Нет. Как думаешь, если к Сашке будет подкатывать красивая девушка, он выдержит или сорвётся?
Лиза молчала, глядя на меня так, будто видела впервые.
— Слушай, Марин, — протянула она в конце концов, — а зачем тебе это? Ты же вроде решила разводиться, Сашка завтра съезжает. Или ты не уверена, что хочешь разводиться, поэтому и проверку устраиваешь?
Вопрос был не в бровь, а в глаз. Но ответить я не успела.
— И вот ещё… — продолжала Лиза со вздохом. — Ты почему-то так уверена, что Сашка сорвётся. А если нет? Что ты в таком случае будешь делать?
И вновь вопрос был не в бровь, а в глаз. Но если ответ на первый был очевиден, то, как отвечать на второй, я не представляла.
Поэтому промолчала. Только пожала плечами и пробубнила что-то невнятное.
66
Сашка
Я всю неделю переживал за состояние Марины, поэтому к пятнице почувствовал себя вывернутым наизнанку и выдохшимся, как лошадь после скачек. Но быть лошадью проще — ты по крайней мере знаешь, что когда-нибудь твой бег закончится. А когда весь этот ужас прекратится у нас с Мариной, я не представлял.
Завтра я перееду. Вика к этому готова, Даша со временем приспособится, я тоже. Наберусь терпения, чтобы постепенно возвращать свою жену — не мытьём, так катаньем. А Марина? Что наш разрыв значит для неё? Почему ей всю неделю нехорошо, о чём она думает? Что собирается делать, как только я перееду? Пустится во все тяжкие или, наоборот, постарается отрешиться от реальности? А со временем, быть может, и поймёт, что со мной всё-таки лучше, чем без меня?
Пока, к сожалению, в подобное почти не верилось. Точнее… Понять-то можно, но надо же и шаги какие-то навстречу делать. А у меня было ощущение, что Марина за последние годы напрочь разучилась делать такие шаги. Отдаляться, молчать, игнорировать и даже оскорблять — это да, но не пытаться пойти навстречу.
Наверное, кто-то сказал бы, что с моей стороны кощунственно даже рассуждать о подобном — всё-таки именно я виноват, что такое происходит с Мариной. И я не имею права рассчитывать на снисхождение после всего, что было. Но мне казалось неправильным постоянно жить прошлым, отравляя обидой настоящее и уничтожая совместное будущее. Зачем? В конце концов, это ведь мои грехи, а не Марины. Оставь меня с ними, а сама иди дальше, освободись. Я уже и на развод согласился, да что там на развод — я на всё ради неё согласен! Но нет, Марину по-прежнему что-то беспокоило. И я весь издёргался, пытаясь понять, что опять не так. Может, наоборот — мне не следовало затевать всю эту историю с разводом и отъездом? Может, Марина поэтому унывает: думает, что я сдался и другую бабу себе нашёл?
Не знаю. Что угодно она может думать. Но зачем мучить себя мыслями, если можно спросить? Спросила бы — и я бы честно сказал, что надеюсь со временем на примирение.
Наверное, надо самому сказать, не дожидаясь вопроса. Хотя… фиг знает, а вдруг я ошибаюсь, и Марина после подобных признаний разозлится и разнервничается? Её же сейчас не поймёшь…
Рассуждая обо всём этом, я шёл по направлению к залу с бассейном. В пятницу я всегда плавал — вода отлично снимала напряжение, скопившееся за неделю. Правда, сегодня я сомневался, что чему-то по силам справиться с моим напряжением. Даже сексу наверняка бы не удалось, хотя возможностей проверить это у меня нет.
Я вошёл в зал и, подойдя к шезлонгу, на котором обычно оставлял халат, невольно скользнул взглядом дальше — туда, где находился вход в бассейн, а рядом — трамплин для прыжков. Они тут были невысокими — наверное, метр от воды, вряд ли выше. Я иногда прыгал, но нечасто, плавать мне нравилось гораздо больше.
Сейчас на одном из трамплинов стояла девушка в закрытом изумрудном купальнике, облепившем стройное тело. Тонкая талия, идеальные бёдра, потрясающая грудь — там было на что посмотреть. И я залип, глядя на то, как девушка несколько раз грациозно подпрыгивает на трамплине, а затем красивой ласточкой уходит в воду.
И только когда она вынырнула над поверхностью и поплыла дальше, я сообразил, что уже видел эту девушку. Неделю… нет, пять дней назад, аккурат в понедельник. Как там её звали? Ника? Да, точно.