Взвешивала на микровесах, где возможно, где — нет, измерила специальным циркулем и вычислила по формуле. Много просматривала камушков под линзой своей, капала реагентами из пипетки. Шипело, меняло цвет, дымило. Пару раз Ольви спохватывалась, когда уже плавилось!
Исследовав очередной предмет, данные записывала в табличку, выводила итоги. Удивлялась, очень удивлялась, очень — очень удивлялась.
Почти три часа ушло у неё на оценку, которые почему — то пролетели у меня за миг. А затем она подытожила, посчитав всё на бумаге:
— Сто семьдесят семь тысяч двести шесть таланов, — выдала с видом, будто ей самой не верится. — Невероятно. И это я взяла цены трёх циклов давности, учитывая рынок, всё ещё дороже. Думаю, тебе стоит отнести драгоценности в банк Градира оценщикам. При твоих покровителях, там не зададут вопросов. Ты ведь не соврал, что есть связи в Сотне?
Сразу подумал о Гертруде, которой буду должен ещё больше. Что ж, лучше ей, чем какому — нибудь мужику, который затребует в рабыни Инессу.
А я уж как — нибудь отработаю.
— Нет, не соврал, — ответил, немного помедлив.
— Вот и отлично!
— Какой банк посоветуешь?
— Центральный естественно, — ответила с ходу. — Что касается твоих боевых трофеев. Этим можно заняться чуть позже. Реагенты я тоже приобрела. А пока бы приготовила ужин, если ты не против. Очень хочу отметить наш успех! Ой, я ведь не спросила, как у тебя со временем.
— Весь твой, я же сказал, — выпалил на радостях.
В ответ Ольви посмотрела с укором. А следом прищурилась с ухмылкой. И во взгляде промелькнуло нечто многообещающее.
Глава 14 Чем больше о ней узнаю
Не думал, что в приготовление ужина входит побег в продуктовую лавку. Ольви настояла, чтобы подождал её в доме.
Оставила меня в своей жилой квартире на третьем этаже и умотала, переполненная нездоровым энтузиазмом. Уверен, что обратно вернётся магически. Мне вдруг показалась, что она и рада найти себе единомышленника, который не шарахается от магии. И не следует законам Градира.
А жаждет нарушить его, взбунтоваться, улететь куда — нибудь вместе с ней и позабавиться.
Ольви призналась, что в академии была хулиганкой!
Минут пять высидел на месте, а затем любопытство взяло верх, и я пошёл исследовать квартиру. Три большие комнаты, спальня с огромной кроватью, полки, забитые свитками до отказа. Очень опрятно дома, ничего нигде не валяется. При том, что в мастерской у неё рабочий бардак, здесь всё вылизано. Общая тенденция прослеживается — дверей межкомнатных попросту нет.
Наткнулся на огромную коллекцию кубков в стеклянном серванте. Интересно за что?
Стал вчитываться в таблички. Ого! Всё за магические достижения и соревнования. Нашёл даже командные и индивидуальные награды за магические бои. Не думал, что такое бывает! Первые места всё!
Охренеть, Ольви.
Я бы тоже, будучи великим чемпионом, с сосунком тупым возиться не стал. Собирался уже назад. И один кубок мне показался странным.
Запрятанный за большими, выбивается из общей тематики. Быстро осмотрев сервант и убедившись, что контуров нет, открыл дверцу и полез за ним, затаив дыхание.
На кубке балерина позолоченная в прыжке. И надпись:
«Лучшей актрисе юных дарований балета измени Беринга Шатура леди Ольви Гунуа Деньес».
Охереть. Смотрю на дату. Четыре цикла назад вручено! Ей примерно уже было восемнадцать лет в земном исчислении! Значит ли это, что она в разврате на сцене участвовала⁈ Или то отдельные закрытые показы? Вообще я поражён, она ещё и балерина!!
По дивану белая крыса пробежала! Я чуть не вскрикнул с испуга. А она вдруг у подлокотника ближайшего встала на задние лапы и смотрит на меня с заинтересованностью.
— У какая наглая, — шиплю на неё. — А ну пошла отсюда.
Никакой реакции. Может, это низшая форма оборотня — шпиона? Чур меня! Выскакиваю из комнаты в гостиную — кухню.
Ужин, ужин, ужин.
Какой ужин с женщиной своей мечты без выпивки? Колдую литровую бутылку вискаря. И спохватываюсь! Этикетка, мать её! Я ж ей пиво колдовал, там такие же буквы, она легко проведёт аналогию.
Вырастил ноготок золотой, стал шкрябать. Понял вскоре, что так только хуже делаю. Ибо этикета очень плохо отходит. Полез по кухонным шкафам тару подходящую искать. Нашёл кувшин стеклянный, чтобы перелить, а он в пыли. Покрутил краны мойки, вроде как Ольви делала. И как бахнет вода в умывальник, а оттуда рикошетом мне в лицо и на одежду. Кое — как закрыл под обильными брызгами.
Весь мокрый от пояса и выше. А ещё злой, как собака. Этикетку мокрую содрал остервенело, скомкал и в урну.
— Ой, — раздаётся с прохода от Ольви. — Кристофер, что случилось?
Оборачиваюсь, улыбаясь как идиот.
— Да вот, руки хотел помыть, — посмеиваюсь горько.
— А заодно искупаться, — выпалила Ольви с улыбкой. — Давай переодеваться, что уж теперь.
С этими словами она поставила сумки и двинула в комнату.
— Не стесняйся, заходи, — добавила, когда поняла, что я за ней не пошёл.
Усадила на диван, как маленького.
— Снимай всё мокрое, я принесу что — нибудь, — скомандовала и двинула в смежную комнату, где у неё спальня.
Стал раздеваться неуверенно, помня, что у меня в пиджаке все три камня Дракона, которые я таскаю с собой постоянно, дабы не спиздили или не убились, что ещё хуже. Рубашку сдёрнул. Она идёт с полотенцем! А у меня на шее её кулон.
Ничего лучше не придумал, рукой грудь прикрыл.
— Да видела я уже твой красивый торс, — говорит Ольви деловито, подсаживаясь ко мне на диван. — Мы же взрослые люди. Давай посушу волосы.
Послушно даю шевелюру, которую она накрывает полотенцем и старательно, аккуратно начинает сушить. Перебирает локон за локоном, заключая в ткань. Кажется даже, что увлекается, а я продолжаю сидеть в напряжении, зажав кулон.
Пусть думает, что угодно, но если увидит его — это крах!
Довершает процесс, от которого мне было очень приятно. Убирает полотенце. Смотрит прямо в глаза с иронией.
— Скромник? — Спрашивает, наблюдая, как я всё ещё прикрываю грудь.
— Душевные шрамы, прости, — выпалил.
Потупила взгляд. Протянула бежевую сорочку с рюшами.
— Это мужа, она чистая, — прокомментировала.
— Спасибо, — брякнул и выхватил пиджак, который она ловко решила умыкнуть. — На спинку стула повешу, высохнет.
Посмотрела с подозрением.
— Вот держи, спасибо, — протянул ей рубаху.
Ольви приняла её бережно и пошла в другую комнату. А я быстро напялил сорочку. Млять, вырез сверху большой! Что за подстава. Снимаю кулон, в карман кладу. Впервые ощущаю себя таким уязвимым, ибо никогда в жизни ещё так не делал.
Магичка вернулась переодетая в домашнее, смотрит на меня с задором.
— А тебе идёт, — выпалила.
— Завтра же пойду на пробы в театр, — ответил с улыбочкой.
— Даже не думай, сэр инвестор, твоя сцена теперь это предприятие «Наискра»! — Заявила Ольви и прошмыгнула на кухню, откуда донеслось. — Располагайся, где удобно, я займусь ужином.
— Благодарю! — Выдал, явив себе расчёску.
— Ой, а что это за бутылка?
— Мой вклад в празднование нового проекта, — ответил, начав расчёсывать лохмы.
— Хм… я тоже взяла вина. Но я полагаю, твоё дороже и вкуснее, судя по бутылке.
— Крепче и веселее, — выпалил я.
— Со времён академии не пила, — раздаётся негромкое признание и дальше ещё тише: — Что я делаю?
Последнее явно адресовано не мне.
Мысли такие же посещают, ибо вечер многообещающий. Но ведь она замужем. Все всё знают. А девушка уже взрослая и явно не хватает ей мужского общества.
Ольви с ужином возится около часа. За это время я три раза видел ту долбаную крысу, которая прошмыгивала по своим делам на кухню и обратно. При том, что девушка так ни разу и не взвизгнула, а значит, настолько увлечена, что не заметила.
— Кристофер, всё готово! — Раздалось, наконец, взволнованное!
Мысленно потирая ладоши, двинулся на кухню. Я уже по запаху понял, что будут рёбрышки, картошка жаренная и салат. Но всё так красиво оформлено! Ещё и закуски всякие нарубила с овощами, сыром и ветчиной. Сервировка, бокалы! И лицо Ольви довольное.
Свечек только не хватает.
Да и мы оба в простенькой одежонке.
— Это моё любимое блюдо, — прокомментировала с горящими глазами и одновременным волнением. — Рецепт из Леванта, где я часто бываю.
Нет, ну зашибись. Старый ты пердун.
— Давай пробуй, уверена, удивить сумею, — добавила и сама стала накладывать мне.
— Даже не сомневаюсь, — ответил с лёгкой улыбкой, распечатал бутылку и стал разливать.
И как, млять, мы так разминулись? Иначе бы ты мою рожу запомнила.
— За твой проект, — объявляю, поднимая