– Вам бы пошла дочка, – не сбавляет обороты тупой подкат.
– Может быть… – Царицын реагирует так, будто не понимает происходящего.
– О, я знаю что вам нужно, – я, просто балдея с наглости последней продавщицы, выглядываю из-за стеллажа и смотрю, как она утягивает Макса за собой. – Девочки в этом возрасте просто обожают игрушечные дома. У нас есть целая серия.
Психуя, беру просто самую дорогую кухню и иду следом за Царицыным.
Не, ну просто наглость!
У меня так подгорает, что пар, кажется, сейчас из ушей повалит.
– Дорогой! – говорю громко и убийственным взглядом смотрю на продавщицу, которая, демонстрируя свои филейные части тела, достаёт с верхней полки запакованный домик. – Я выбрала подарок.
– Да, я тоже выбрал, – отзывается Макс сначала растеряно, а потом, сообразив в чем корень моей воинственности, начинает нахально улыбаться. – Большое спасибо, – кивает «старательной» продавщице и забирает у неё из рук коробку.
Я вихрем несусь на кассу. Ну вы видали его? Страдалец! Да Царицын просто чемпион по съему женского пола!
– Аська, ну перестань, ревнивица, – он все-таки ловит меня за руку и останавливает.
– Я не ревную, – отвечаю запальчиво. – Просто ты мог бы спокойно подождать, пока я закончу, и мы бы выбрали подарок от тебя. А не любезничать с… – осекаюсь, понимая, как глупо выгляжу.
– Ну извини, малышка! – покаянно распахивает глаза Царицын, – Я просто хотел ускориться, чтобы повести вечер вместе.
– Ладно, – остываю я. – Ты прав. И дом с животными – это отличная идея. Лизе понравится.
Макс обнимает меня за талию и ведёт к кассе.
Немного не доходя до неё, тормозит возле детских кроваток.
– Ась, смотри какая классная! Круглая! – С неподдельным восторгом восклицает Царицын. – Закажем…
– Макс, – я обрываю его. – Ещё пока рано об этом говорить. Срок маленький. И ты, наверное, прав. Нужно сделать ремонт…
– В моей-то, – Царицын подходит ко мне сзади и втыкается губами в ушко. – В моей-то квартире ремонт не нужен.
– Давай отложим этот вопрос, – прошу его. – Я пока не могу.
– Окей, – он, жарко выдыхая, целует меня в макушку. – Ну тогда давай на кассу.
Оставив игрушки в машине, мы поднимаемся на последней этаж торгового центра, где расположен панорамный ресторан. Сегодня я никак не протестую по этому поводу, потому что готовить сама не могу категорически, а выбор блюд даёт шанс остаться сытой.
– Какой предпочитаете столик? – спрашивает администратор. – Поближе к центру зала или потише возле окна?
– Возле окна, – отвечает Царицын.
Мы проходим к столику, к нам присоединяется официант с меню, и только я хочу его поблагодарить, как мой взгляд застывает на мужчине за соседним столиком.
Я не видела этого человека пять лет. Он постарел, но взгляд ни капельки не изменился. Цепкий, жесткий, заставляющий чувствовать себя блохой на зеркале микроскопа.
Все мои страхи и обиды вновь вспыхивают, заставляя задыхаться и желать прямо сейчас оказаться в другом месте и в другом времени.
– Макс, – шепчу и трогаю его за руку.
– Что такое? – он, не глядя по сторонам, отодвигает мне стул.
– Посмотри, – киваю ему.
Макс несколько секунд молча смотрит в глаза своего отца, а потом переводит взгляд на мать.
– Ну раз уж мы встретились, – небрежно вытирает рот его отец тканевой салфеткой. – Глупо делать вид, что мы не знакомы. Присаживайтесь, – делает широкий взмах рукой на соседние стулья.
– Мне изменить сервировку? – интересуется официант.
– Макс, действительно, – нервно вторит отцу мать.
– Да, – накрывает мои пальцы Царицын и сжимает в знак поддержки. – Мы подсядем за соседний стол, – отвечает он официанту, а я с досадой понимаю, что поесть мне сегодня не судьба.
Глава 41. Эмоции
Ася
– Обязательно попробуйте корпаччо, – советует мне мама Макса.
Я чувствую запах сырого мяса и срочно делаю несколько глотков сока.
– Чем вы сейчас занимаетесь? – вальяжно интересуется отец Царицына.
– Преподаю в ВУЗе несколько дисциплин, учусь в аспирантуре, – отвечаю, с легким вызовом. – Сею доброе, разумное и вечное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Похвально, – хмыкает он.
Макс незаметно успокаивающе гладит меня по бедру. Господи, это же настоящее издевательство!
А Макс… Я не понимаю, почему он не может просто встать, подать мне руку и увести отсюда. Ведь прекрасно понимает, как я сейчас себя чувствую. Или…
Ну нет. Макс бы не стал. Или стал? Он же не мог специально подстроить наш совместный ужин? Поэтому так торопился в магазине игрушек?
– Шампанского, Аня? – предлагает Мирослава Семёновна.
– Нет, спасибо, – качаю я отрицательно головой. – У вас какой-то праздник? – интересуюсь вежливо.
– Годовщина свадьбы, – выразительно осуждающе стреляет отец Макса в него глазами. – Тридцать лет.
– Поздравляю, – говорю обескуражено и тоже смотрю на Макса.
После этого уйти – это просто верх хамства. И я жду, как он будет разруливать ситуацию.
– Совсем из головы вылетело, – как ни в чем не бывало, Царицын уплетает салат. – Поздравляю. Может быть, после завтра со мной на Домбай полетите? Мам, ты же давно хотела покататься, а тебе, отец, я бы показал проекты гостиниц, раз уж ты согласился принять это направление…
– Нет, Макс, – отвечает он. – У нас ещё завершились не все переговоры с Айзенкоским. Его юристы творят какую-то дичь и трактуют условия договора, как хотят! – на глубине психует его голос. – А, вы, значит, упорная девушка, Анастасия? – он переводит взгляд на меня, и я на мгновение чувствую, кого именно старший Царицын винит в своих бизнес-неудачах.
– Не понимаю, о чем вы! – стискиваю вилку.
– Дамир! – предостерегающе повышает голос Царицына.
– А вообще, старается сгладить неловкость Макс. – Мне кажется, очень символичным, что мы встретились случайно в одном ресторане именно в день вашей свадьбы. Ведь если бы ты, папа, закончил институт, то мама успела б выйти за другого.
– Ой, – это правда, – она смущенно всплескивает руками. – Папа тогда мне нашёл какого-то майора. А мне все эти солдафоны, во где были, – проводит ребром руки возле горла.
– Это ты так плавно подводишь к тому, – напрягается отец Макса и кладёт руки, сжатые в кулаки на стол, – что не успела у тебя печать о разводе в паспорте просохнуть, как собираешься жениться второй раз?
– В подобной формулировке, – леденеет голос Макса, – это не твоё дело. – О браке и свадьбе я буду говорить только с Настей, а вам сообщу в случае положительного решения.
– Действительно, дорогой, – мать Макса накрывает ладонью кулак отца. – Будто тебя волновало мнение моего папы. Своровал паспорт и расписал нас…
– Здорово, – не могу сдержать я улыбки.
– Так я и не против, – ухмыляется мужчина. – Вот только заставил он меня подписать такое брачное соглашение, после которого любой нормальный мужик бы взбесился. О том, что в случае развода, Макс остаётся с тобой, – кивает в сторону жены, – и твоими родителями.
Я нервно пью сок из стакана, пока он не заканчивается.
Если Макс вдруг решил, что я сильная, он ошибся.
Нет, я могла бы простить его родителей за прошлое, и со временем вежливо общаться, но у меня никто не просил их простить. Более того, старший Царицын продолжает проецировать свои юношеские обиды на всех окружающих, не замечая, как сам сильно обижает близких. Я не собираюсь становится в этой семье «девочкой для битья».
Мать Макса бледнеет и пытается разрядить повисшую за столом тяжесть, подзывая официанта с просьбой принести чай и десерты.
– Как видишь, – она гладит мужа. – Никуда я от тебя не делась. Будем вместе внуков воспитывать.
Меня начинает мутить от всех разом обострившихся запахов, и боясь открыть своё положение, я подскакиваю со стула, извиняюсь и успокаивая себя подсчетом стуков каблучков по кафелю, дохожу до туалета.
Открываю воду и пью ее из-под крана. Нет, я – просто нервная слабачка. Идти против воли родителей – это очень тяжело. Это страшно, когда есть сила, способная за мгновение разрушить твой мир, за твоей спиной.