и порядочным ребятам иной раз трудно понять, что подозреваемый может быть психически больным и одновременно оставаться вменяемым и рациональным. Вопрос не в том, являлся ли убийца Сюзанны Коллинз психически больным, эмоционально неуравновешенным или страдающим характерными расстройствами. Вопрос в том, отличал ли он правильное от неправильного, понимал ли он, что поступает неправильно, и мог ли сдержаться, если бы знал, что его заметят и поймают.
На мой взгляд, исходя из психических доказательств и поведенческих представлений, нет никаких сомнений в том, что убийца Сюзанны был вменяем, понимал и контролировал свои действия.
Во время расследования попытки поддержать утверждение о диссоциативном расстройстве личности или другом калечащем психическом заболевании не увенчались успехом. Самый близкий для Элли человек, его мать Джейн, дала такие показания: «С ним всегда было что-то не так».
Да, он социопат. Но это не делает его безумцем с юридической точки зрения.
Излагая свои последние аргументы, участник обвинения Бобби Картер сказал присяжным: «Вы наблюдаете за ним уже две недели, и все это время он был в состоянии контролировать свое поведение».
18 марта 1987 года суд присяжных в составе десяти женщин и двух мужчин перешел к обсуждению. Они совещались около шести часов, прежде чем вынесли вердикт о виновности в убийстве первой степени, похищении и изнасиловании при отягчающих обстоятельствах. Им потребовалось еще два часа, чтобы обдумать наказание, и за это время они определили, что убийство было «особо отвратительным, зверским или жестоким» и что оно совершено во время похищения или изнасилования. Они предложили казнь, судья У. Фред Эксли это предложение принял вместе с назначением сорока лет тюремного заключения по двум менее строгим обвинениям. Судья Эксли назначил казнь на электрическом стуле, постановив дату 11 сентября, хотя все понимали, что это всего лишь формальность. Апелляционный процесс стал началом следующего этапа тяжелых испытаний для семьи Коллинз.
Глава 10. Одна личная история
«Итак, он сидит в камере смертников, – сказал я, завершая свое выступление в Вандербильте. – И он находится в камере смертников дольше, чем Сюзанна Коллинз прожила на свете. Как вам такое?» Я выключил презентацию PowerPoint и посмотрел на безмолвную аудиторию.
Затем я рассказал им о семье Коллинз, о том, как они пообещали «идти до конца, несмотря ни на что» по поводу дела Сюзанны, пока справедливость не восторжествует, и так и поступили, не успокоились, пока не добились своей цели. Я сказал им, что когда Джек и Труди, переехавшие из этих мест, вернулись в Вашингтон, они остановились у Марка и его жены Кэролайн, и я вместе с ними всеми пошел на Арлингтонское кладбище навестить могилу Сюзанны.
Джек разговаривал с ней, его религиозные убеждения были настолько сильны, что позволяли верить в жизнь после смерти. «Сью, это мама и папа. Кэролайн, Марк и Джон здесь с нами. Они помогают нам в нашей битве за справедливость для тебя. Ты не одна, Сью. Ты никогда не будешь одна, твои друзья всегда будут рядом с тобой, активно участвуя в борьбе».
Трудно было сохранять самообладание.
Вскоре после похорон Сюзанны Джек решил провести еврейский ритуал, во время которого каждый посетитель берет небольшой камень и кладет его на надгробие могилы дочери. Есть несколько интерпретаций того, что означает этот ритуал. Для Джека, как и для других, это был способ запомнить посещение и показать, что все, кто любили Сюзанну и заботились о ней, духовно находятся рядом с ней все двадцать четыре часа в сутки.
Его ритуал также включал просьбу к посетителям, исповедующим любую религию, прочитать поминальную молитву согласно их собственной вере, после чего он сам прочел последний стих англо-ирландской народной баллады «Мальчик Дэнни»:
А может статься, без твоей улыбки Зачахну я, как роза без дождя. Ты отыщи тогда мою могилу, Чтоб помолиться на коленях за меня. И вот когда я голос твой узнаю, От слов любви мне станет вдруг теплей, В сырой земле душа моя оттает И с миром в сердце я дождусь тебя к себе…[13]
В конце он преклонял колени и целовал надгробие.
Однако это было лишь начало их с Труди деятельности, показывавшей всю преданность Сюзанне. Они стали частью группы поддержки расследования убийств в городе Фэрфакс, штат Вирджиния (она официально называлась «группа выживших сверстников»), которую возглавляла Кэрролл Эллис, и начали посещать регулярные встречи участников этой группы. Они связались с другими людьми, которые пережили смерть близких и, наконец, стали появляться в теле- и радиопередачах, представляя точку зрения жертв.
Их послание было простым и убедительным и до сих пор таким остается. Они говорили о невыразимом горе, которое пережили вместе с сыном Стивом – это горе бросило вызов даже несокрушимой католической вере Джека, – оно угрожало разлучить их или лишить способности нормально существовать. Они описывали, как смерть ребенка, особенно такая насильственная смерть, может разрушить брак, и как они изо всех сил пытались удержать друг друга на плаву, после того как один из членов семьи так трагически погиб. Они объясняли, что их жизнь теперь изменилась навсегда, что боль никогда не оставит их, но при этом они обнаружили, что по-прежнему могут продолжать вести полноценную и богатую событиями жизнь – даже более наполненную смыслом, чем раньше.
И они отмечали, что это всего лишь одна личная история.
В журналистике существует старый принцип, согласно которому показать все тела на поле битвы не так эффективно, как сосредоточить все внимание на одном из них. Точно так же статистика не так убедительна для создания эмоциональной реакции, как конкретная история. Однако послание Коллинзов было похоже на то, что и мы пытались передать, описывая отдельные случаи: их единственная потеря стала разрушительной для многих людей, которые знали и любили их дочь. И все