которой мы раньше не ходили. Сквозь ветви над головой пробивался лунный свет, и под ногами на снегу вытанцовывали серебристые лучики.
Торин криво мне улыбнулся.
– Возможно. Вот что я тебе расскажу, Ава. Мне нужно быть уверенным, что ты переживешь этот турнир. На последнем испытании может случиться кровопролитие, и моя задача – убедиться, что ты пройдешь его живой. Мне не нужна очередная смерть на моих руках. Не хочу, чтобы меня преследовал призрак Авы Джонс. – Он достал маленькую серебряную фляжку и сделал глоток. – За моей спиной достаточно призраков, желающих отомстить.
Я фыркнула от смеха, и холодный воздух обжег легкие.
– А сколько именно смертей на твоих руках?
Он стиснул зубы.
– Если я не выберу королеву, число жертв будет исчисляться сотнями тысяч. А что касается прошлого… – Он встретился со мной взглядом, его глаза сверкали в тусклом свете. – В мирное время от короля ждут, что он будет участвовать в дуэлях. Я и участвовал. Предполагается, что король должен показать, что он обладает силой победить демонов и монстров, но на самом деле это делается для того, чтобы никто из королей кланов даже не думал о восстании против своего верховного короля. Потому я убивал благородных фейри на дуэлях, проливал кровь ради сохранения мира. Здесь, в Фейриленде, верховный король подобен богу. Но я должен доказывать это всем снова и снова.
Я с трудом сглотнула.
– И королева должна уметь делать то же самое?
Он искоса взглянул на меня.
– И именно поэтому мы продолжаем тренироваться, да.
– Значит, смерти, которые тебя преследуют, связаны с этими дуэлями?
Его глаза блеснули в темноте.
– Есть одна смерть, которая особенно тяготит мои мысли, и это, мой подменыш, тайна, которая умрет вместе со мной.
Разумеется, это был тот самый секрет, который я должна выяснить.
Он протянул мне свою фляжку, и я сделала большой глоток. Во рту разлился торфяной привкус.
По мере того как мы поднимались по крутому склону, темный лес редел и между деревьев начал завывать ветер. На вершине холма скалистая местность обрывалась и шла под уклон. От открывавшегося вида захватывало дух – горная гряда, окружавшая долину с замерзшим озером, серебрившимся в лунном свете. Покрытые шапками снега черные склоны, а на их вершинах величественные замки, окна которых сияли вдалеке теплым светом.
Я залюбовалась красотой Фейриленда.
– Черт бы меня побрал.
Торин взобрался на большой камень и стряхнул с него снег, очищая для меня место. Над нами склонялись дубовые ветви.
Я сделала еще глоток виски и вернула Торину фляжку.
– И все это в твоей власти?
Он указал на темные горы по ту сторону долины, где, казалось, прямо из обрывистых склонов вырастал черный замок.
– Там находится маленькое королевство Красных Колпаков. На данный момент уже шесть их юных принцев вызывали меня на дуэли.
– И шестеро погибли?
– Погибли четверо. Двое выжили, но они больше не могут сражаться. И, следовательно, их отец, король Красных Колпаков, казнил их.
– Он убил собственных сыновей?
– Я не появляюсь в королевстве Красных Колпаков без крайней необходимости. Король ужасен. – Он указал на замок из светлого камня на склоне слева от нас. – Малое королевство Дерг-Дью. Когда-то они заманивали в свое царство людей, чтобы высосать из них кровь. Теперь им приходится довольствоваться охотой на оленей и лосей. – Он показал на кристальную гладь озера. – На заболоченных берегах живут кланы Келпи. Раньше они могли превращаться в лошадей, хотя больше этого не делают. Земли других кланов отсюда не видно.
– Это прекрасное место.
– Но беспокойное. Когда-то кланы воевали друг с другом, и по сей день у них мало общего. Мое предназначение – поддерживать их единство. И найти королеву, которая вернет Фейриленд к жизни. Это необходимо. – Он снова передал мне фляжку.
– А что, если однажды ты захочешь жениться по-настоящему?
– Не захочу.
У меня начали стучать зубы от холода, и Торин наклонился ко мне ближе. Через одежду от него исходило тепло, и я наслаждалась им больше, чем хотела бы признать.
– Знаешь, Ава, – мягко произнес он, – когда я впервые встретил тебя, то решил, что ты не в себе. Это казалось таким очевидным. Но несправедливо осуждать тебя, потому что ты жила в мире, которому никогда не принадлежала.
– Но мне и здесь, кажется, не место, – сказала я и вздохнула.
– Мы принадлежим семье. А у нас ее нет, верно?
В моем сознании вспыхивали фрагменты воспоминаний о моей маме и о связанном с ней тепле, которое я чувствовала в далеком детстве. Мне всегда хотелось быть к ней как можно ближе.
Мое тело разрядом тока пронзило чувство одиночества, в то время как холод пробирал до костей.
Я встала, потирая ладони, чтобы согреться, и поискала в снегу свой плащ.
– Я собираюсь назад. Ты идешь?
– Нет, благодарю. Останусь тут еще ненадолго.
Я натянула плащ и, прежде чем побрести по снегу, взглянула напоследок на Торина. Он сидел, понурив плечи, в темной тени под дубом. В воздухе кружились снежинки.
Король – самый могущественный фейри из всех существующих – выглядел совершенно одиноким.
19
Торин
Я сидел в конце длинного стола и осматривал зал. Изящную отделку из дерева и темно-красные стены над панелями из красного дерева. На стенах висели старинные доспехи, а передо мной расстилался пол в черно-белую клетку. В огромном каменном камине полыхал огонь, отчего моей спине стало неприятно жарко.
Я посмотрел на ужасный гобелен на стене – победа Благих над демонами три тысячи лет назад. На изображении король Финварра держал отрубленную голову демона с золотыми рогами и черными глазами. Чего на изображении не было видно, так это того, что демоны нас прокляли. После завоевания демоны обрекали нас на бесконечные зимы, пока мы не научились сдерживать их силой королевы и трона. Но нас снова прокляли, и теперь каждую сотню лет появляется Эрлкинг и несет свою ледяную смерть.
И когда мы последний раз попытались с ними помириться, они прокляли всю мою семью. Они ослепили Орлу. Они приговорили моих родителей к смерти. И приговорили меня к убийству любой женщины, которую я полюблю.
Даже без гобелена я никогда не смогу позабыть ужасных рогатых демонов и то, что они сделали с нашим миром.
Я налил себе бокал вина, в мыслях царила смерть.
Мои родители сражались с демонами в этом Большом зале, проливали кровь на кафельный пол, но это была далеко не первая резня здесь. Более тысячи лет назад верховный король Триан, правитель шести кланов, устроил здесь