учат другой трактовке, но эта оставляет куда меньше темных пятен.
– Люцифер отождествлялся с ранней звездой утренней зари, предвестником рассвета. Он же Денница, Венера, Ангел Света… Много разных имен и совместно с непостоянством человеческой памяти, они откололись от одного цельного образа и обрели даже порой отличительные друг от друга свойства и функции…
– И дьявол? – Я впервые перебил рассказчика.
– Знаешь, в какой-то момент правда стала неудобной. Правда – это очень капризная вещь. Она с трудом уживается с властью, – Фалько какое-то время собирался с мыслями, а я украдкой поглядывал на Бояну. Она безучастно смотрела вдаль, где царит лишь пустота, – если человек силой мысли способен добраться до царства Божия, то Господь вовсе не столь велик, как завещали нам священные писания, переписанные и украденные друг у друга у разных народов. И вот тогда наместнику божьему уже становиться некомфортно, ведь первая шальная мысль подобного плана у прихожан открывает целый простор, на окраине которого сомнение, исследование и, упаси Господь, атеизм. Власть имущие стали искать общего непобедимого врага, с которым можно вечно бороться. Ведь лучшая опора власти – страх.
– И его олицетворили. Дали образ, имя и историю. Ты это хочешь сказать?
– Заметь, что в первых переводах Ветхого Завета нет дьявола по имени Люцифер. Дьявол в принципе лишь образ плохих деяний. Известный как Сатана появляется в то же время, что и Христос, во время Вселенского собрания при императоре Константине.
– То есть Иисус Христос был выдуман? – я никогда не относился к христианству с особым трепетом, но возможность услышать доказательства против религии меня взволновало.
– Отчасти. Скорее его божественная природа, – рассказчик тщательно пытался подобрать слова.
– Человеком он был выдающимся, не спорю, но он всего лишь пророк. А в IV веке его возвели в статус сына Божьего. И теперь речь не идет об избранном народе, готовом на все ради обещанных благ. «Зуб за зуб» уже не слышно, теперь на устах «подставь вторую щеку». Чувствуешь, как из избранного народа, готового воевать за землю обетованную, становимся послушными рабами божьими? Но даже такому добряку нужен вечный соперник, некий искуситель, лукавый, если так угодно. И вот на Никейском соборе главы церквей под руководством язычника-императора скидывают Люцифера с неба прямиком в недра пылающего ада. Отныне, знания, присущие Богам, исключительно в руках высших людей, чья голубая кровь жаждет абсолютной власти.
От всего сказанного у меня кружилась голова. Я чувствовал себя альпинистом без подготовки начавшего марафон по восхождению.
– Этот момент является вступительным словом самой кровавой страницы истории. Объявлена война еретикам. За волей божьей можно скрыть свои корыстные намерения, будь то жажда наживы или мания власти. Своего апогея борьба за благословение достигает в период крестовых походов. Истинные цели нашествия защитников «гроба Господня» скрыто под бесчисленным количеством разлагающейся плоти. Среди всех фанатиков формируется орден «бедных рыцарей», готовых бесплатно защищать пилигримов, что скорее всего служило дымовой завесой правдивого замысла. «Красные кресты» хотели стать хранителями доказательства земной жизни Иисуса Христа и его божественности, но вместо того, чтобы укрепить выдуманными артефактами многовековую легенду, они наткнулись на истину, от которой больше не смогли отвернуться, – Гаспаро сделал паузу в рассказе, будто бы собирался духом для продолжения.
– Ну, и что же они нашли? – я не выдержал муки ожидания.
– Никто не знает точно, но эта находка придала Гуго де Пейну, Годфруа де Сент-Омеру и их ближайшим соратникам могущество, перед которым были бессильны короли сильнейших держав и даже сам Папа римский, даровавший ордену неслыханные на тот момент привилегии и полномочия. Говорят то, что они нашли не сравниться ни с какими богатствами, властью или другой какой силой во всем мире. Вроде как, это древние знания… те самые…
– Они нашли первую Библию, – Бояна внимательно следила за рассказом, – священные писания, прочитав которые тебе откроются все тайны мироздания.
– Одна из версий гласит, что рыцари-монахи наткнулись на полное собрание писаний, настолько древних, будто бы их написали еще до создания времени. Фактически со слов Белых Богов.
Какое-то время мне потребовалось на раздумье. Гаспаро Фалько выразил свое понимание через молчание. Он знал, что мир, устоявшийся в личном понимании каждого, меняется со скрипом и со скрежетом. Чтобы построить новый мир, старый нужно снести чуть ли не под фундамент.
– Что произошло дальше? – я был готов для новых ударов по сложившейся картине мира.
– Когда тамплиеры уверовали, что Новый Завет полон лжи, то потребовали объяснений от Папы римского. Неизвестно, как Ватикан добился молчания от рыцарей, тем не менее орден стал процветать. Храмовники преуспели в разрастании финансовой системы, забыли о данных обедах, но не смогли оставить поиски правды. Они чувствовали, что есть какая-то незримая цепочка. Часть тех рукописей, что была у них на руках зашифрована, и найти ключ было крайне сложно, и спасением предстало их расположение. Балдуин поселил тогда еще бедных рыцарей в храме Соломона. Святая земля повсюду наполнена наследием не только Иисуса, но и эпохи Яхве. Для себя обманутые монахи открыли древний культ, целью которого служило достижение света, как источника познания. Знания, за которые Фауст готов повторно продать свою душу.
– Какие знания настолько сильно секретны?
– Одно лишь слово… Но какой величины… Имя Бога, того самого, который не желал наслаждаться существованием один, тот, кто хочет возвысить человека, служившего ему на ступень ближе к себе. Его подданые – избранные люди, выше всех остальных. Элитарное общество на службе высших сил.
– Имя Бога дает могущество и власть?
– Это шифр к древним сакральным знаниям.
– А имя ему Люцифер?
– Люцифер – лишь название ранней звезды, которое появилось гораздо позже. Настоящего имени мы не знаем. Оно не читается в привычном для нас понимании. Некое подобие тетраграмматона. Возможно, мы даже не знаем этого языка, скорее даже о его существовании не догадываемся.
– Они этому Богу поклонялись?
– Храмовники поняли, что свет познания истин никогда не станет общественным достоянием, ведь его достижение – это трудный путь, а этому способствуют жертвы, которые Всевышний требует от нас.
– Ты про кровь? – пазл потихоньку складывался в одну единую ужасную картину.
– Не стоит забывать, что у истоков мировой религии стоит император-язычник, чего только стоит его печать, найденная спустя годы крестоносцами. В то время культ, о котором я говорю, древнейшая религия была известна лишь немногим, а тамплиеры просто нашли доказательства ее существования. На вопрос почему Константин вдруг решил отречься от пантеона в угоду одному чужому для себя Творцу, церковь отвечает в своем стиле: «божье предзнаменование». Видимо, никто из просвещенных не желал, чтобы «Имя Бога» пошло в ежедневный обиход,