Даум кивнул. Очевидно и его беспокоило странное затишье вокруг плавильного завода.
– Разве стратегически важный объект не должен охраняться? – продолжал Майлз свои расспросы. – Неужели непонятно, что пеллиане и Оссер спят и видят, как бы вывести его из строя? Где корабли оцепления?
– Не знаю, – ответил Даум, не сводя глаз с экрана.
– Прямая видеосвязь установлена, – доложил наконец связист.
На экране возник фелицианин в форме полковника.
– Феун! Слава Богу! – воскликнул Даум. Напряженные складки на лбу разгладились, лицо помолодело.
Майлз едва не закричал от радости. Всего несколько секунд назад он готовился к самому худшему. За последнюю неделю Майлз, как и предсказывал Ботари, дошел до полного истощения и теперь с трепетом ждал конца своих злоключений.
Вошел Торн и бодро отсалютовал Майлзу, потом приятельски улыбнулся. «Воображаю, какое у тебя будет лицо, когда весь этот маскарад закончится», – подумал Майлз. И снова радость сменилась тошнотворным страхом школьника, ждущего, когда раскроется обман. Вяло ответив на приветствие, Майлз вновь переключил внимание на разговор Даума с фелицианским полковником. В конце концов, вовсе не обязательно крутиться рядом с Торном, когда подадут трап. Можно найти себе занятие на каком-нибудь другом участке…
– Где же наши? – недоумевал Даум. – Издали кажется, что у вас на борту никого нет.
Изображение на экране на секунду исчезло, затем возникло снова.
– Неделю назад нас атаковали пеллиане, – ответил полковник. – Мы отбились, но солнечные батареи повреждены. Теперь ждем ремонтную бригаду.
– А как дела дома? Баринт уже освобожден?
Экран снова мигнул, но на сей раз изображение восстановилось быстрее. Полковник кивнул:
– У нас все в порядке.
Майлз заметил на столе у полковника крохотную статуэтку лошади. Изящная фигурка была склеена из сотен тщательно подобранных по цвету и форме радиодеталей – какой-то судовой умелец потратил на нее не один час личного времени. Интересно, подумал Майлз, вспоминая дедовские истории, неужели технологическая деградация фелициан зашла настолько далеко, что им снова пришлось использовать кавалерию?..
– Приятная новость! – обрадованно воскликнул Даум. – Я так долго торчал на Бете, что думал – опоздаю к главным событиям. Значит, еще воюем! Как только состыкуемся, с меня бутылка – выпьем за здоровье премьера. Как Мирам?
Изображение снова нарушилось.
– С твоей семьей все благополучно, – почему-то тихо проговорил полковник.
Опять помехи.
– …приготовиться к стыковке.
Майлз перестал дышать. Только что фигурка лошади была по левую руку от полковника, теперь оказалась справа.
– Мы готовы, – сказал сияющий Даум. – В самом деле – лучше продолжить разговор в более подходящих условиях. Это не канал связи, а черт знает что. Что с ним такое? Сплошные помехи.
Словно в подтверждение его слов экран сделался молочно-белым.
– Коммуникационное оборудование повреждено во время стычки с пеллианами.
Лошадь опять очутилась справа от полковника. И вновь белые полосы на экране.
– Приготовиться к стыковке.
Статуэтка перекочевала налево. Майлз чуть не закричал, но вовремя взял себя в руки и жестом приказал связисту отключиться от канала.
– Это ловушка, – выдохнул Майлз, как только экран погас.
– Что-о?! – Даум вытаращил на него глаза. – Феун Бенар – мой старый друг. Уж не хотите ли вы сказать, что он…
– Я хочу сказать, что вы говорили не с полковником Бенаром, а с компьютером.
– Но голос…
– Голос действительно принадлежал полковнику. Его записали заранее. Вы обратили внимание – на столе стояла фигурка? Так вот, как только исчезали помехи, она возникала то слева, то справа. Они специально давали помехи, чтобы скрыть монтажные швы между кусками записи. У них почти получилось, но кто-то прошлепал эту фигурку. Видимо, ответы записывались в несколько приемов.
– Да, это наверняка пеллиане, – вздохнул Торн. – Ничего не могут сделать как следует.
Загорелое лицо Даума стало серым, как глина.
– Он не мог предать…
– У них, видимо, было достаточно времени, чтобы приготовиться. Есть много способов… – Майлз поморщился, – много способов заставить человека делать то, что ему не нравится. Нападение пеллиан действительно имело место, вот только отбить его не удалось.
Все кончено, подумал он. Остается одно – сдаться. А дальше? РГ-132 будет конфискован вместе с грузом. Даум задержан как военнопленный, а Майлз и его люди в лучшем случае – интернированы, а в худшем – расстреляны на месте. В конце концов служба безопасности Барраяра отыщет его и заплатит выкуп, каким бы он ни был, но скандал разразится ужасающий. Потом его ждет бетанский суд, Кольхаун, еще кто-нибудь – мало ли кому придет в голову подать на него в соответствующие инстанции. И в конце концов настанет день, когда Майлз предстанет перед верховным трибуналом – собственным отцом… Интересно, если отказаться от дипломатического иммунитета на Колонии Бета, может, удастся сесть в тюрьму прямо там, с надеждой подумал Майлз. Нет, бетанцы только лечат правонарушителей. У них нет условий для длительного содержания под стражей…
– Видимо, так и есть. – Даум вынужден был признать очевидное. – Каковы наши дальнейшие действия, сэр?
«Вы меня спрашиваете?! – едва не закричал Майлз. – А может, кто-то из вас хоть что-нибудь придумает?» В каюте было полно народу: Даум, Элен, Баз, Торн, Осон, несколько их бывших подчиненных. И все они смотрели на Майлза со спокойным интересом – словно на сказочную курицу, которая вот-вот снесет очередное золотое яйцо. Даже Ботари, кажется, впервые нечего было предложить. Он привалился к стене, прикрыв глаза.
– Они спрашивают, что у нас случилось, почему прервалась связь, – крикнул связист «Ариэля».
Майлз сглотнул ком в горле и, поднатужившись, выдал-таки некое подобие идеи.
– Врубите какую-нибудь слащавую мелодию, – распорядился он, – и выведите на экран сообщение «Извините за технические неполадки».
Связист бросился выполнять приказание. Это значило, что секунд девяносто удастся выиграть.
Осон, чьи руки все еще были в фиксаторах, сидел как громом пораженный. На лице его было написано точно такое же смятение, как у Майлза в душе. Ему совсем не улыбалась перспектива живописать своему адмиралу историю позорного пленения. Торн нервно похрустывал пальцами. Да, скоро ты возьмешь реванш за все, что я тут вытворял целую неделю, подумал Майлз. Заметив, что молодой командир внимательно смотрит на него, лейтенант щелкнул каблуками и осведомился:
– Чем могу служить, сэр?
«Боже мой, – подумал Майлз, – неужели они до сих пор не поняли, что я никто и ничто?» И вдруг в нем вспыхнула отчаянная надежда. До сих пор его слушались беспрекословно. Что, если попробовать… Как помог бы ему сейчас совет отца!
Нельзя отрицать, что Торн – опытнейший офицер, отлично знающий команду и корабль. И самое главное – обладает даром предвидения и способен принимать решения. Майлз выпрямился и звонко крикнул:
– Ну что, стажер Торн, вы готовы принять командование боевым кораблем?
Лейтенант, вздернув подбородок, смог только пробормотать: «Сэр!»
– Нам подвернулась возможность провести небольшое, но крайне интересное тактическое учение. – Майлз вспомнил фразу, с которой отец обычно начинал рассказ о захвате Комарры. – Вот и попробуйте. В запасе у нас около минуты. Итак, что вы намерены предпринять?
Майлз скрестил руки на груди и склонил голову набок – точь-в-точь зловредный проктор на вступительном экзамене.
– Метод троянского коня, – последовал мгновенный ответ. – Наша засада в ответ на их засаду. Захватим станцию изнутри. Прикажете захватить, избегая повреждений?
– О-о! – изумленно протянул Майлз. – Это был бы идеальный вариант. – И он начал лихорадочно рыться в памяти, пытаясь выудить одну-две фразы, которые военный советник мог бы произнести в подобной ситуации. – Однако неподалеку может находиться патрульный корабль противника. Как вы собираетесь оборонять неподвижный объект? На заводе имеется хоть какое-нибудь вооружение?