До самого Нью-Рошелла они ехали молча. Уже подъезжая к ее дому, Пит спросил:
— С тобой все в порядке?
— Разумеется. Со мной всегда все в порядке.
— Что же все-таки случилось, Кэт?
— Давай назовем это так: я получила еще один жестокий урок в своей смиренной судьбе.
Вырулив на подъездную аллею перед ее домом, Пит остановил машину, выключил двигатель и, участливо улыбнувшись ей, сказал:
— После того как влюбилась в Джеймса?
На мгновение Кэтрин замерла и с явным недоумением и растерянностью посмотрела на Пита.
— Не смотри на меня с таким удивлением, — сказал он. — Ты вся так и светишься, когда находишься рядом с ним.
— Неужели?.. Пожалуйста, не говори об этом Джеймсу, — прошептала она.
— Если он до того слеп, что не видит этого сам, то я ему тут помочь ничем не смогу. — Пит сделал паузу. — Да и не захочу. Особенно если он обидел тебя.
— Если ты имеешь в виду, не обидел ли меня Джеймс физически, то отвечу: нет, вовсе не обидел. Обидел морально.
После этих слов Кэтрин младший из Роккаттеров разжал кулак на своем колене и облегченно вздохнул. Она знала, что братья не были близки друг другу, как знала и то, что Пит пришел бы в ярость, если бы прослышал о поползновениях Джеймса поднять руку на женщину.
— Пит, спасибо, что подвез меня. Очень сожалею, что подпортила тебе такой прекрасный вечер.
— Не шути так. Я все равно хотел сорваться с этого приема пораньше под любым предлогом. Жаль только, что этот предлог оказался не таким веселым.
— Может, заглянешь на чашечку кофе или чая?
— Нет, благодарю. Я знаю, что твоя воспитанность и вежливость не позволяют тебе не пригласить меня в дом, однако, — и он кивнул на ее руку, уже приготовившуюся открыть дверцу автомобиля, — у меня такое ощущение, что сейчас ты хочешь как можно быстрее уйти, скрыться от всего, что тебе напоминает о Роккаттерах. Или я не прав?
Женщина почувствовала, как от досады и огорчения вспыхнули ее щеки.
— Не огорчайся. И не переживай, — успокоил ее Пит. — Я понимаю твое состояние. — На секунду его лицо стало задумчивым. — Что ты собираешься делать в понедельник?
В том настроении, в каком она сейчас находилась, Кэтрин еще не задумывалась не только о понедельнике, но даже о завтрашнем, воскресном дне. Но ответ всплыл быстро сам по себе:
— Приеду с утра в офис, полагаю. Уберу все со стола, приведу в порядок документацию. И займусь поисками другой работы.
Пит весь как-то смяк, и Кэтрин впервые заметила, что его охватило чувство неловкости. И вдруг он взглянул на нее в упор и выпалил:
— Переходи работать ко мне.
— Прости, я не ослышалась?
— Временно. Пока не подыщешь другое, хорошее место, — пояснил он. — Я не хочу, чтобы ты впопыхах хваталась за первую же вакансию, какая попадется. Позволь мне возродить честь и достоинство роккаттеровского флага.
— Твое предложение более чем великодушно, но…
— Не принимай решение с ходу. Тебе надо выспаться, а завтра я позвоню тебе.
Она попрощалась с ним и выбралась из приземистого автомобиля. Пит настоял проводить ее до самой двери дома, и женщина подумала, что рыцари, может быть, еще не перевелись и в современную эпоху.
Отпустив домой приходящую няню и заперев за ней дверь на ночь, Кэтрин почувствовала себя изможденной. Но сон не шел к ней.
Джеймс нетерпеливо вышагивал взад и вперед по своей комнате, ожидая возвращения домой младшего братца, которому собирался набить морду.
В его возбужденном мозгу без конца прокручивался один и тот же эпизод, промелькнувший перед ним при завершении гала-приема. Когда он наконец отделался от нескольких собеседников у бара и ринулся за ускользавшей Кэтрин, ее и след уже простыл. Не найдя ее нигде в зале, он выскочил через парадную дверь наружу и увидел спортивную машину Пита, как раз отъезжавшую от главного подъезда. Освещение было не очень хорошее, но ему явно показалось, что рядом с братом сидела Кэтрин. После расспроса швейцара его подозрения подтвердились…
Сбросив пиджак, Джеймс резко швырнул его на шезлонг, а когда стал срывать с себя галстук, чуть не удушился, хотя, как нашептывал ему какой-то гнусный внутренний голосок, именно такой участи он, возможно, и был сегодня достоин.
Уставший, издергавшийся, мужчина сел на кровать и обхватил голову руками. Несколько раз в течение вечера он пытался дозвониться до Кэтрин, но в ее доме никто не снимал трубку. Мысль о том, чтобы поехать в Нью-Рошелл на машине, он отогнал сразу: часы показывали почти полночь, и его неожиданный приезд наверняка разбудил бы маленькую Энни, с которой нельзя было не считаться.
Что ж, сам виноват, а теперь сиди дома и копошись в своем жалком, гнусном одиночестве, вдалбливал он себе. Его поведению не было никаких оправданий. Да, он действительно не использовал Кэтрин для получения информации о «Лэндмарк мануфэкчурерс». Но о том, что эта компания представляет для него интерес, ему следовало сказать ей с самого начала, как только она стала работать в его офисе.
А теперь она больше никогда не будет верить ему. Черт возьми! Она, возможно, никогда больше не будет даже разговаривать с ним. Ибо он задел ее самолюбие, ранил ее гордость. Но что самое худшее — предал ее доверие. Уж этого-то она никогда не сможет простить ему. Особенно если при этом учесть, как обошелся с ней ее предыдущий работодатель.
Горький урок с отцом Энни. А теперь горький урок с ним, Джеймсом Роккаттером. И когда? Сразу после того, что произошло между ними там, наверху, в библиотечной тиши всего несколько часов назад! И что могло бы стать изумительной прелюдией к настоящему, глубокому счастью…
Пит так и не явился на ночь домой. Джеймс знал, что его младший брат слыл ночным гулякой. Но ведь прямо с приема Пит уехал не просто куда-то на свидание с кем-то. Он покинул особняк вместе с Кэтрин! И куда он повез ее? Или она его? Ведь он звонил ей весь вечер, и весь вечер ее телефон молчал… Всякие абсурдные, безумные мысли не переставали морочить ему голову, и всю ночь он так и провел без сна.
В воскресенье дела с самого утра не стали складываться лучше. Джеймс вновь пытался дозвониться до Кэтрин, но, увы, телефон опять, словно издеваясь над ним, молчал. Когда же он прорвался в Нью-Рошелл на машине и стал названивать в дверь ее дома, его и тут встретило молчание. Дверь издевалась над ним точно так же, как и телефон. Прислонив к ней ухо, мужчина прислушался, но не уловил по другую ее сторону ни единого звука. А ведь у Энни голосочек был такой звонкий! Он бы сразу услышал ее. Значит, их действительно не было дома.
Может быть, она уже просто избегает его, не веря, что он способен взять на себя ответственность за возникший между ними раздор из-за «Лэндмарк мануфэкчурерс»?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});