Читать интересную книгу Батарея - Богдан Сушинский

– И на том спасибо, – все с той же, только оскорбленной, гордыней поблагодарил Гродов.

– Если честно, ты сам помог мне в этом, захватив вместе со своими бойцами целую группу диверсантов. Как ты понимаешь, по бумагам это числится теперь как выполнение особого задания, за которое ты лично, а также названные тобой в рапорте люди уже представлены к наградам.

– Слишком щедрый поток наград. Не к добру это.

– Кстати, – не стал вдаваться в его предчувствия Бекетов, – твой «крестник», капитан Штефан Олтяну, уже дал согласие работать на нашу разведку и сейчас проходит ускоренную подготовку. Как будем использовать его – то ли заброской за линию фронта, то ли просто оставим здесь после своего ухода из города, – пока не решено, тем не менее кое-какие мыслишки на этот счет уже возникают.

– Какие именно?

– Может, так: оставить вас вдвоем с Олтяну в Одессе, а? – озорно ухмыльнулся Бекетов. – А что, два капитана, два бравых артиллериста… По-моему, вы бы сработались.

– Не боитесь, что вслед за баронессой перейду на службу к Антонеску?

– А что, подобный риск присутствует всегда, – деловито парировал этот вопрос Бекетов. – Тем не менее согласись: такой удивительный тандем. Если бы нам удалось найти еще одного капитана-артиллериста с соответствующими данными, можно было бы планировать операцию «Степные бомбардиры». Впрочем, это уже мои фантазии.

– Только так я все и воспринял.

Полковник наконец-то перестал мельтешить, вернулся на свое место за столом и предложил стул капитану.

– У нас тут, понимаешь ли, снова женский вопрос возникает, комбат, – произнес полковник, глядя куда-то в сторону. – Терезию Атаманчук все еще помнишь? Помнишь, конечно, – упреждающе взмахнул рукой. – Такую женщину забыть трудно. Или как?.. – выжидающе взглянул на Гродова.

– Да помню я Терезию, помню, – скупо отреагировал комбат.

– Было бы славно, если бы ты встретился с ней. Поскольку она об этой встрече мечтает, это подбодрило бы ее.

– Уверены, что мечтает?

– При чем тут «уверен – не уверен»? Вслух было произнесено, в виде просьбы и пожелания.

– Но где она теперь, чем занимается? После ухода из Измаила мы с ней основательно потерялись.

– Это исправимо. Найдешь ее в двух кварталах отсюда, в общежитии курсантов мореходной школы, которые давно мобилизованы. Для нужд контрразведки там выделено левое крыло. По коридору, крайняя комната по левой стороне. Мой ординарец уже просветил водителя твоего мотоцикла, как отыскать это здание. В твоем распоряжении будет два часа.

– Ее отправляют за линию фронта?

Полковник виновато взглянул на Гродова: мол, что поделаешь? Обстоятельства заставляют, а затем все-таки объяснил:

– Ты ведь знаешь, что Терезия уже выполняла задание нашей разведки на том берегу Дуная. Старый, проверенный агент.

– Везет мне что-то в последнее время на женщин-агентов, товарищ полковник. И все с вашей помощью.

– К слову, – в упор не заметил Бекетов его колкости, – Атаманчук прекрасно стреляет из пистолета и винтовки, освоила немецкий автомат, хорошо метнула пять боевых гранат.

– Кто бы мог предположить, что эта женщина владеет столькими «сугубо женскими» достоинствами?! – саркастически заметил Гродов.

– Но, судя по твоей увлеченности, она владеет и некоторыми другими прелестями, – мелко отомстил ему Бекетов. – Я же хотел подчеркнуть, что кое-какую подготовку мы ей все же дали – только-то и всего. При самом переходе риск, считаю, будет минимальным. Собственно, перехода как такового тоже не будет. Терезию оставят в деревне за час до того, как наши войска уйдут из нее, у надежных, проверенных людей, с надежными документами. Ну а дальше… Дальше – как повезет. Одно могу сказать: после выполнения задания она может вернуться в Одессу, к тому времени уже оккупированную, на хорошо оборудованную явку и то ли уйти в подполье, то ли под другим именем легализоваться.

– Значит, это не обычный разведывательный рейд. В чем тогда смысл ее задания?

– Не сметь задавать подобные вопросы, капитан. Ни мне, ни тем более Терезии, кстати, только что получившей звание младшего лейтенанта.

– Буду предельно деликатным и таинственным.

– Тогда не теряй времени, выдвигайся на заранее подготовленные позиции. Встреча с тобой наверняка подбодрит эту задунайскую красавицу. Тебе она ведь тоже нравится.

– Она – да, по-настоящему. Не нравится только выступать в роли взбадрывателя и утешителя вашей женской агентуры.

Бекетов резко запрокинул голову, как делал всегда, когда хотел имитировать хохот, хотя ничего похожего на смех в гортани не зарождалось.

– Знаешь, что меня больше всего поражало в твоих отношениях с Валерией? Что она не просто пыталась использовать тебя с дальним прицелом, как использовала многих других, в том числе и меня, а что действительно зацепилась за тебя.

– Видно, не такой уж я урод, чтобы…

– Не в этом дело. Наверное, ты мужик – что надо. Но есть одна закавыка, – хитровато ухмыльнулся полковник. – Как бы тебе это деликатнее высказать…

– Хотите огорошить меня тем, что у баронессы давным-давно появился муж?

– Наоборот, Валерия Лозовская – убежденная, закоренелая лесбиянка. Тебе знакомо это понятие? – недоверчиво поинтересовался Бекетов.

– В общих чертах, – так же неуверенно признался комбат.

– Оно означает, что в течение длительного времени эта фурия признавала в постели только смазливых баб, подобных себе. Поэтому ей совершенно безразлично, с кем из мужчин оказаться в постели. То есть я хотел сказать – с кем из нужных ей мужчин переспать. Так или иначе мужчин она подпускает к себе в двух случаях: когда нужно использовать их рвение для каких-то деловых целей или когда нужно самым грубым способом утолить свои сексуальные потребности. При этом никаких особых чувств к мужчинам она не испытывает, даже когда отдает кому-то из них явное предпочтение перед остальными. По-настоящему же она увлекается только женщинами, влюбляется тоже только в женщин. Поэтому так или иначе а семейная пара у вас с баронессой вряд ли получилась бы. Или все-таки считаешь, что?..

Встретившись взглядом с комбатом, полковник хитровато прищурился. Он хотел насладиться шоком, который, по его представлениям, неминуемо должен был поразить сознание парня, над чувствами которого так нагло поглумились.

– Бред какой-то, – процедил капитан.

– Это ты – о моих выстраданных признаниях?

– Да нет, в принципе.

– Если о самых общих принципах – тогда… согласен: полный бред.

– Не думайте, что это сообщение поразило меня больше, нежели сообщение о давнишних связях баронессы с абвером.

– И правильно, что поразило, – прибег к своеобразной уловке Гродов. – Мы сами, в своем узком кругу, немало позубоскалили по этому поводу.

– Вынужден огорчить, господа: ничего такого, противоестественного, в поведении баронессы я не заметил.

– Не сомневаюсь. Она вообще прекрасно отыграла свою роль «аристократки в плену у пролетарского быдла», причем даже в мелочах, в самых незначительных эпизодах.

– Но вы… тоже зарекомендовали себя, товарищ полковник. Нет чтобы сразу же, по-мужски, предупредить меня.

– Зачем? Ведь, невзирая на свои лесбиянские заскоки, женщиной она быть не перестала. На заскоки эти мы, конечно, пытались закрывать глаза. Особенно поначалу. И даже использовали баронессу как приманку, будучи уверенными, что всерьез увлекаться она не станет. Этим, собственно, Валерия и ценна была для нас как «агент в бабьем обличье». В нашем деле красота в соединении с чувственной холодностью и сексуальным безразличием – это, знаешь ли, редкий, неоценимый дар.

– Поэтому-то вы и были удивлены, что в случае со мной эта ваша «наживка» неожиданно сорвалась.

– Наоборот, довольны экспериментом: узнали, что, как оказалось, мужчин она тоже не гнушается. Причем не только в агентурных целях и ради конспирации.

– Тоже мне экспериментаторы!.. – недовольно повел подбородком Гродов.

Полковник вновь запрокинул голову, и, хотя смеха не последовало, плечи его судорожно задергались.

– Кстати, если верить нашим сведениям, в Кишиневе и Тирасполе она так ударилась в это свое греховное прелюбодеяние, что, возможно, ты окажешься последним мужчиной в ее жизни. Во всяком случае, из тех, с кем она переспала, не чувствуя отвращения.

Несколько мгновений эти суровые мужчины молчали, чувствуя какую-то неестественную неловкость, которая в одинаковой степени мешала им и продолжить разговор, и окончательно прервать его.

– Уж не собираетесь ли вы наводить Терезию на след баронессы? – все-таки нарушил ее Гродов.

– На след баронессы? – взметнулись вверх брови полковника. – Странно. До сих пор не собирались. Но чувствую, что ход мыслей у тебя правильный.

– Только не вздумайте внедрять ее к баронессе в роли подруги-лесбиянки.

– И на сей раз ход мыслей тоже правильный, – двусмысленно отреагировал Бекетов, задумчиво, отвлеченно глядя при этом куда-то в сторону.