вода в ванне, чистая одежда, сытный ужин… Но таких вечеров Рок боялся едва ли не больше визитов Ратмира в подземелья. Ведь там, сидя напротив него, отведывая вкусные яства, Рок видел такую невыразимую тоску во взгляде врага, хоть волком вой. И хотелось уже рассказать все про Дарена, когда заговаривал Ратмир мягко и по-доброму, спрашивал, как гостя, не как узника. Но Рок понимал, что уловка это! А после прирежут его, как только не нужен станет. И молчал.
Не понимал он одного. Зачем теперь к нему по-хорошему? Так что нервно сглотнул, когда его втолкнули в нужные двери.
***
Ратмир уже ждал Рока. Он предупредил слуг, чтобы они завели его не просто в покои, а сперва отвели в настоящую ванную. Где он провел довольно много времени и пришел отмытый до скрипа, с влажными черными волосами, лежащими на плечах, в нужные покои. Ратмир сделал приглашающий жест и кивнул Року, доброжелательно улыбнувшись:
– Надеюсь, слуги помогли тебе привести себя в порядок? Подходи, Рок, не стесняйся. Выбери себе одежду сам.
На кровати лежали богатые княжеские одежды темно-синего цвета, отделанные серебряной нитью. Кутаясь в длинный халат, Рок поморщился и перевел страдальческий синий взгляд, коснувшись тонкой цепочки на шее, блокирующей магию.
– Да, Рок. Мои геральдические цвета, – терпеливо объяснил Ратмир, сам поражаясь своей мягкости. – Ты мой пленник. И будем честны… тебе с твоим цветом волос и глаз очень идет синий.
Ратмир подошел ближе и покачал недовольно головой и перехватил пушистое полотенце, лежащее на кровати.
– Слуги плохо постарались. Твои локоны мокрые. Давай помогу, вытру?
Рок снова уставился на него огромными глазами, не двинувшись с места. Наверное, подумал, что тот издевается? А Ратмир чувствовал вину и не знал, куда деться от нее. Вот и пытался хоть малость сделать для своего пленника.
Рок нервно поправил плотный, богато расшитый халат, явно заморский, по длинным полам которого шли замысловатые узоры. Нельзя было выдать себя и Дарена, но… он понимал, что теперь не нужен. Что Ратмиру стоило подкрасться, якобы вытирая волосы, а потом перехватить за них, чтобы открыть беззащитное горло и полоснуть по нему кинжалом? Иначе зачем эти игры кота с мышью: одежды на выбор, повышенная забота, как к гостю дорогому?
– Благодарю, – Рок потянулся за полотенцем сам, чтобы промокнуть влажные локоны. – Я справлюсь. Скажи, Ратмир, зачем вывел меня снова из подземелий? Неужто все ждешь, что заговорю я, увидев от тебя добро?
Рок грустно улыбнулся, глядя на Ратмира, незаметно присматриваясь, есть ли при нем оружие.
Ратмир вздохнул и неловко сжал руку Рока напоследок. Тот сильно вздрогнул. Крупная дрожь прошила его крепкое тело. Ратмиру стало его жаль. До чего же сильно запугал? В темных глазах снова заплескалась вина.
– У меня нет оружия, – сдавленным голосом проговорил Ратмир.
Не стал напоминать, что он обладает магией и может скрутить Рока, как котенка, в считанные мгновения. И он это делал уже… не раз, в прошлом. Когда Рок бросался злым зверем на него, пытаясь сломить магию цепочки на шее и убить.
– Ты в безопасности, Рок. Я просто хотел… немного развлечь тебя. Мы же изредка с тобой выбираемся вот так, поговорить, поужинать и поиграть в шахматы? Ты прекрасный противник и интересный собеседник, – голос Ратмира стал мягким и рокочущим, словно он успокаивал зверя. – Я хочу тебя кое с кем познакомить. С важным для меня человеком. Это девушка. Ты не против? Но я думаю, не стоит демонстрировать ей этот халат, хотя он довольно симпатичный, – Ратмир позволил себе легкую улыбку. – Переоденься, пожалуйста. Я подожду тебя за дверью, чтобы не смущать.
Рок кивнул, глядя на закрывшуюся за Ратмиром дверь. Кончики пальцев задумчиво скользнули по серебряному шитью на темно-синей ткани. Хоть и богат князь, а все равно слишком щедро для пленника.
«Неужели винится он? И глаза такие тоскливые…» – мелькнуло в голове.
Рок отбросил лишние мысли, переодеваясь. Уже закончив, застегнув бархатный кафтан с рядом серебристых застежек, он вышел в коридор к Ратмиру и завертел головой. Дворец ему не показывали, так что Рок слабо тут ориентировался.
– И кто же эта девица незнакомая? Неужели женишься, князь, хозяйку в дом приводишь, вот и решаешь показать ей всю подноготную? – его глаза чуть посмеивались, но в голове были слова Дарена про некую Злату.
Ратмир улыбнулся, окинув довольным хозяйским взглядом пленника. И перехватил его стыдно за цепочку, натягивая ее, как на звере. А что он дразнился?!
– Я закоренелый холостяк! – рассмеялся Ратмир, хотя глаза его остались серьезными. – Хватит с меня, была уже хозяйка. Шею в это ярмо больше не суну, и не надейся. Но… эта девушка особенная. Важна она для меня.
– И все-таки знакомишь ты нас.
Ратмир подошел ближе и шепнул на ухо Року, смущаясь:
– Покажешь ей, Рок, что не любовница ты моя, а мужчина, пленник, враг мой? А то прознала она про наши вечера с тобой за шахматами да разговорами душевными. И ревнует, представь себе, к тебе, как к девке развратной! Я уже и клялся ей, и божился… ничего не помогает. Не верит она мне! Надобно, стало быть, познакомить вас. Чтобы увидела она своими глазами, с кем я вечера провожу, что чист я перед нею, как свежевыпавший снег!
– Что же она, думает, что пленница прекрасная у тебя тут для утех, а не враг заклятый? – рассмеялся Рок. – Ладно. Успокою я девицу твою. Что нет у тебя никаких зазноб после…
Рок запнулся, коротко прикусил губу так, что побелела. Будто даже имя чернить не хотел тем, что вслух произнесет. Настолько святым оно для него было. Имя той девушки, которая стала женой Ратмиру, а Року разбила сердце. Даже не этим, а тем, как быстро покинула этот мир.
Рок погрустнел, отводя взгляд, тихо вздыхая. Столько лет прошло с тех пор, как она умерла при родах, а он все никак отойти не мог, отпустить.
Ратмир вздохнул и отвернулся. Болью сердце кольнуло, когда вспомнил Рок об их возлюбленной, о жене Ратмира. Сразу настроение его стало мрачнее тучи. И Ратмир едва сдержался, чтобы не натянуть цепочку посильнее. Да не швырнуть на колени Рока… чтобы поплатился он за грехи все свои.
– Спасибо, Рок, – уже другим, более прохладным голосом проговорил Ратмир.
Он нарочито бережно спрятал его цепочку под широкий ворот кафтана. Чтобы не позорить перед Златой.
Они