Легкий всплеск воды и затем тихий смех послышались из-за ее плеча.
Уголки его рта дрогнули.
— Мне нужно забрать Ребекку. Ей следует приготовиться к визиту.
— Конечно, я не задерживаю тебя.
Джеймс подошел, взял ее руку, длинные пальцы обхватили ладонь — такое знакомое пожатие! — и поклонился. В его глазах она прочла обещание чего-то большего.
Дыхание замерло в груди. Страсть ожила и с такой быстротой наполнила все ее существо, что она покачнулась.
— До вечера.
Его низкий голос коснулся тыльной стороны ее руки, затянутой в перчатку. Мурашки пробежали по телу.
Все, что она смогла сделать, — это кивнуть, пока ее пальцы выскальзывали из его ладони. Джеймс выпрямился, слегка поправил сюртук и направился к Серпентайну.
Подвинувшись на кожаном сиденье, Роуз внимательно посмотрела в окно наемной кареты. Здание с черной дверью и простым серебряным молоточком вместо звонка вызывало особый интерес с ее стороны.
Четвертый игорный дом, который они посетили за этот день. Роуз не выходила из кареты с тех пор, как они уехали от Рубикон несколько часов назад, предпочитая оставаться внутри, пока Тимоти расспрашивал персонал. Каким образом ему удавалось достать нужную информацию, оставалось для нее секретом, да она и не спрашивала. Она просто отдала ему деньги, которые складывала в свою сумочку после каждого утреннего посещения Рубикон, сказав, что он может воспользоваться ими, когда потребуется. Вспышка вожделения, которую она почувствовала, встретив Джеймса в парке, отступила после того, как Тимоти посетил второй игорный дом. Его отчет был таким же, как и после посещения первого. Третий принес облегчение. И вот теперь четвертый…
Она надеялась, что на этот раз интуиция его подведет. Слишком много неприятных новостей за один день. Нет, с нее достаточно.
Группа мужчин прошла мимо кареты, загораживая обзор. Роуз отклонилась вправо, стиснув руки на коленях и ничего не видя за прохожими. Размеренным шагом группа проследовала дальше по тротуару мимо двери.
Ей были знакомы названия первых трех притонов. Но что касается этого, то он был более чем знаком. Игорный дом «У Беннета», с милым комфортабельным интерьером, в котором чувствовалось подражание дизайну многих мужских клубов на Сент-Джеймс-стрит. Пять лет назад Роуз частенько входила через эту черную дверь, составляя компанию лорду Уитли. В красивом вечернем туалете с изысканными украшениями на шее, она стояла за его плечом, шепча слова поддержки и поздравлений, когда он играл в карты или в свою любимую рулетку. Роуз прекрасно знала отведенную ей роль и отлично справлялась с ней. Улыбка на ее губах эффективно маскировала напряженное ожидание каждый раз, когда колесо вращалось, затем раздавался щелчок, и белый мраморный шарик останавливался. Когда Уитли выигрывал, ее ночи проходили без инцидентов. Он был в превосходном настроении, на грани счастья, так что Роуз не приходилось подогревать его желание в постели. Но когда удача изменяла ему…
Дрожь пробежала по спине.
Господи, один вид рулетки приводил ее в ужас. Если мужчина ищет повод стать неприятным, деспотичным ублюдком, то игорные столы, как ничто другое, подходят для этого.
Черная дверь открылась, и высокая, элегантная фигура Тимоти появилась на пороге. Хмурое выражение его лица говорило само за себя. Роуз задрожала.
Тимоти вошел в карету, сел на скамью напротив нее и захлопнул дверь. Резкий стук в потолок заставил карету тронуться, и кучер повез их назад на Керзон-стрит.
Нахмурившись и стараясь оттянуть разговор, Тимоти поправил манжету на рукаве сюртука.
— Пожалуйста, просто расскажи мне. И не старайся ничего скрыть.
— Что ж, его долг на сегодняшний день составляет пятьсот пятьдесят семь фунтов. Меньше, чем я уже использовал, чтобы расколоть эти заведения. — Тимоти говорил спокойным тоном, просто излагая факты, ничего больше. — Я поделился частью суммы, что ты дала мне. Неприятно, что мистер Марлоу не спешит разобраться со своими обязательствами. Я так понимаю, он начал играть, как только его нога ступила в Лондон.
Это означало, что на это утро долг Дэша превышает сумму в шестьсот фунтов. Он бросил Оксфорд после осеннего семестра и пробыл в Лондоне чуть больше трех месяцев.
Все юные джентльмены подвержены этой страсти. Это обычный ход вещей и ожидаем от джентльмена с хорошей репутацией. Но такой большой долг за столь короткое время?
Годы ушли на то, чтобы Роуз могла рассчитаться с долгами отца, и это закончилось не так давно. Действительно, совсем недавно ей удалось пополнить фамильные сундуки. И со дня его переезда в Лондон содержание Дэша обходилось весьма дорого. Не говоря о ремонтных работах в Пакстон-Мэноре. Сейф в кабинете отца содержал душераздирающе ничтожную сумму, которую она надеялась увеличить. А может быть, и удвоить.
— Ты не возражаешь, если мы вернемся сюда в среду, прежде чем я уеду домой? Двух ночей работы недостаточно для того, чтобы покрыть все долги, но уже кое-что.
Несколько фунтов хотя бы покажут ее намерение заплатить, а подпись кредиторов предпочтительнее, чем молчание или недоговоренность.
— Конечно, я съезжу с тобой. Какие могут быть сомнения?
Деньги, с таким трудом заработанные Джеймсом, будут использованы таким образом… Роуз вздохнула. Мысль о других долгах заставила ее закрыть лицо руками и съежиться. Она верила, что страшные опасения остались позади, когда наконец смогла рассчитаться с кредиторами, заплатив долги отца. Отработав неделю у Рубикон, она вернется в Бедфорд и даже не сможет положить десять фунтов в сейф! Ей потребуется работать по крайней мере две недели, чтобы заплатить за Дэша. И никто не может быть уверен, что в ее отсутствие он не наделает новых долгов.
Плечи Роуз опустились под гнетом тяжелой безысходности. Она чувствовала себя такой одинокой. Чувство горькое и пронзительное. Она так устала от этого одиночества. Слава Богу, у нее есть Тимоти, она просто не знает, что бы делала без него. И все же у нее нет никого, с кем она могла бы разделить свою ношу. Кого-то, кто мог бы обнять ее и заверить, что все будет хорошо.
— Ты понимаешь, что у него могут быть свои личные долги? — спросил Тимоти. — Клятвы, которые даются во время карточной игры или во время шумных пирушек с друзьями… И у нас нет способа узнать истину, если он сам не расскажет тебе.
— Да. Я понимаю.
Пока кредиторы не появились в Пакстон-Мэноре, Роуз не знала толком, что означают эти визиты. Джентльмены, о которых она представления не имела. Однако Дэш жив и здоров, значит, они начнут давить на него, угрожая потерей чести. Отвратительно до тошноты, но это ни к чему не приведет, если карманы Дэша окажутся пусты. И она не сможет дать им ничего, кроме обещания, что сделает все возможное, чтобы разрешить ситуацию.