- Змея? - спросила она.
- Еще хуже, - ответил я, сковыривая тягучую каплю с ноги.
- Помочь вам? - спросила Аленка.
- Обойдемся, - ответил Гарик, не поднимая головы.
Аленка пожала плечами и ушла. Перестал Гарик бегать за ней. Понял, что бесполезно. По-моему, это сестренку озадачило. Когда за девчонками перестают бегать, они переживают.
Еще издали мы заметили моторку. Она шла к нашему берегу. У мотора стоял худенький мальчишка. На голове - большая соломенная шляпа. Кажется, я его видел на острове.
Моторка еще не успела пристать, как из леса вышла ватага ребят во главе с Сорокой. Летчиков с ними не было. Остались в избушке. Сейчас на озере делать нечего. Солнце в зените. В такое время рыба не клюет. А вот часа через три - другое дело. Как начнет играть - все озеро в маленьких кругах. Сначала играет мелочь, потом начинает окунь. Вот рыбешки заволнуются! Некоторые выскакивают из воды и удирают от обжоры по поверхности. Только животы сверкают. А еще позже у берегов забултыхается щука. Ударит, а потом долго на этом месте круги расходятся.
Ребята стали усаживаться в лодку. Аленка, увидев в окно Сороку, схватила порожнее ведро и пошла к озеру за водой. Хотя я убежден, что в этот момент вода ей была ни к чему. Шла она медленно, и ведро покачивалось в руке. Гарик ни на кого не смотрел. Он заливал горячим варом щели.
Все уже в лодке. Ждут Президента. А он стоит на берегу и смотрит на нас. Аленка подняла платье выше колен и зашла в воду. Зачерпнула ведром, выпрямилась и, взглянув на Сороку, медленно пошла обратно. Ведро оттягивало руку, и Аленка немного изогнулась. Вода плескалась на ее загорелые ноги. Но Сорока смотрел в нашу сторону. Аленка поставила ведро на крыльцо и уселась на ступеньку. Она бы обязательно заговорила с Сорокой, если бы не мы.
- Чего он глазеет? - негромко спросил Гарик.
Сорока подошел к нам. Гарик смолил лодку, я помогал ему.
- Возьми, - Сорока протянул Гарику... часы. Ну да, Аленкины часы!
Гарик взял их, стал разглядывать. А Сорока, больше ни слова не говоря, пошел к своей лодке. Мы с Гариком смотрели ему вслед. Вот он вскочил в лодку, Коля дернул за шнур, раз, другой, мотор затрещал, и лодка понеслась к острову.
- Почему он мне отдал? - сказал Гарик.
- За патрон, - догадался я.
- Чудак, - сказал Гарик. Он улыбался.
Подошла Аленка. С любопытством посмотрела на нас.
- Что у тебя в руке? - спросила она.
Гарик разжал ладонь.
- Нашлись! - воскликнула Аленка.
- Сорока нашел, - сказал Гарик.
- Ты сказал ему спасибо?
- Не успел.
Аленка сложила руки рупором и крикнула: "Спа-си-бо-о!"
- Си-бо-о! - откликнулись берега. Лодка была далеко, и потом мотор трещал так, что Сорока, будь он ближе, все равно бы не услышал.
Аленка приложила часы к уху, вздохнула:
- Они будут ходить?
Гарик взял часы, положил в карман.
- Будут, - сказал он.
Глава тридцать четвертая
Вечером Аленка опять в камышах поймала большого леща. Она не смогли его подвести к лодке. И тогда, прыгнув в воду, поплыли к берегу, волоча за собой удилище. Правда, лещ не упирался. Он смирно плыл на крючке. И, вытащенный на берег, лежал спокойно. Лишь глаза его ворочались, наблюдая за нами.
Мы с Гариком осмотрели леща. Большой, килограмма на два. Только очень спокойный. Верхняя губа была у него поранена. Аленкин крючок застрял в нижней губе.
- Все ясно, - сказал я.
- Хороший лещ, - сказал Гарик.
Аленка посмотрела на нас и спросила:
- Завидно?
- Такие лещи не каждый день попадаются, - ответил Гарик.
- Почему-то только тебе, - сказал я.
- Вы тоже становитесь на это место.
- У нас не клюнет... - сказал я.
- А ну вас, - сказала Аленка и, забрав леща, пошла его чистить.
- Опять Сорока, - сказал я.
- Президент на этот раз ни при чем, - ответил Гарик.
- Сам клюнул?
- Я немного помог ему, - сказал Гарик.
Он показал мне садок, спрятанный в осоке. Там плавали еще пять таких же крупных лещей.
- Утром взял шесть штук, - сказал Гарик. - На косе.
И почему я не отправился сегодня с ним на рыбалку? Ведь он разбудил меня, звал... А я, идиот, отказался. Зато теперь всю ночь спать не буду...
- Хорошо выспался, - утешил Гарик. - Выглядишь как огурчик.
- По-моему, Аленка влюблена в Сороку... - отомстил я ему.
- Ты наблюдательный, - с усмешкой сказал Гарик. Но по его лицу я понял, что удар попал в цель.
Аленка первая увидела Федю Губина.
- Ваш лучший друг идет - встречайте! - крикнула она.
- Как увижу его кепку - сердце радуется... - сказал Гарик.
- Ну и целуйтесь с ним!
Федя подошел к нам, стащил с головы кепку и почесал макушку. Я подумал, он положит кепку на траву, было жарко, но он снова надел.
- Взопрел, - сказал Федя. - Пока до вас дотопаешь...
- Все еще безлошадный? - спросил Гарик.
- С ним надо по-хорошему, - сказал Федя, взглянув на остров.
- Давно бы так, - сказал я.
Из сарая вышла Аленка. В руках - две удочки, подсачок, банка с червями. Аленка направлялась к лодке. Просмоленная, она покачивалась на волне у самого берега. Сестра решила еще одного леща поймать. Поймает... В садке еще пять штук плавает.
- Мое почтение, - Федя дотронулся рукой до кепки.
- Вчера ветер был, - сказали Аленка. - Я думала, твою фуражку унесло куда-нибудь.
- Догнал бы, - сказал Федя.
- За очередным лещом? - спросил я.
- Ты угадал, - сказала Аленка.
- Поймаешь, - взглянув на Гарика, сказал я.
- Сергей, тащи наши удочки! - сказал Гарик.
- Я одна, - сказала Аленка.
Мы с Гариком рты раскрыли: почему это она отправляется на озеро одна? Обычно без нас ни шагу. То ей червя нацепи на крючок, то рыбину вытащи, то подсачок подай.
- А если лодка потечет? - спросил Гарик.
- Я буду у острова ловить, - сказала Аленка. - Тонуть буду - спасут...
И, вскочив в лодку, оттолкнулась веслом. Гарик хмуро смотрел ей вслед.
- Эй, Олена! - крикнул Федя. - Скажи этому... Президенту, что я порох принес и... шнур. А он пускай лодку отдает. По-хорошему.
Аленка не ответила. Лодка быстро удалялась. Только не надо ей за лещом к острову плыть. Вставала бы в камыши. Гарик разделся бы, нацепил маску, ласты, взял трубку в зубы и, пока она смотрела на поплавок, нацепил бы ей хорошего леща. А здорово, если бы Аленка поймала вместо рыбины Гарика, как поймали деда Щукаря...
- Как же ты теперь без бомбы-то? - спросил Гарик, - насмешливо глядя на Федю.
- Я отсыпал немножко, - ответил Федя. - На всякий случай. Только глушить - дело опасное. Вчера рыбинспектор в клубе выступал. Двоих полозовских, говорит, посадили. И до вас, говорит, доберутся. А я и всего-то три раза глуханул. И вот знает. А у Свища сетку конфисковал. И, говорит, радуйся, что на озере не попался, а то бы тоже под суд. Свищ сказал, что в кустах нашел. Мол, не его это сетка. Трое наших мужиков вступили в эти... общественные рыбинспекторы.
- Плохи ваши дела, - сказал Гарик.
- Я такие места знаю - ахнешь! Я и без сетки и бомбы могу натаскать с пуд!
- Слышали, - сказал я.
- Знаю одно место на Березовом плесе - вот это лещи! Далеко плыть туда. Вот если бы мотор был - другое дело.
- Махнем? - оживился Гарик.
- Говорю, грести долго...
- Я сяду за весла.
- Лодки-то нет?
- У Аленки отберем, - сказал я.
- На вашей неохота, - хитрил Федя.
Гарик вдруг сорвал с Фединой головы кепку и спрятал за спину.
- Не озорничай, - сказал Федя, пытаясь отобрать кепку. Но Гарик отбежал в сторону.
- Кому говорю? - стал сердиться Федя. - У тебя руки в смоле измажешь.
Гарик подошел к воде и, подняв камень, положил в кепку.
- Покажешь лещиное место? - спросил он.
- Не дури...
Гарнк замахнулся в сторону озера.
- Считаю до трех!
- Жалко мне, что ли? Покажу!
- Поклянись!
- Крест целовать, что ли?
Гарик вернул кепку Феде.
- Гляди, если обманешь! - сказал он.
- Отдаст Президент лодку - сразу поплывем.
Аленка бросила якорь у самого острова. Мы видели, как она путалась с двумя удочками. Они то перекрещивались, то падали в воду. Наконец удочки были заброшены. Аленка сидела на корме и смотрела на поплавки. Она сидела к нам боком, а к острову лицом. Пока я копал червей в куче слежавшихся листьев и опилок, а Гарик с Федей обсуждали план сегодняшней рыбалки, Аленка исчезла. Первым заметил Гарик.
- Где она? - спросил он.
- За островом, - сказал Федя.
- Или на острове, - заметил я.
- А вдруг в лодке течь открылась?
- С чего бы это? - сказал я. - А потом, она плавать умеет.
- Тут, говорят, обитает какая-то громадная щука... - заволновался Гарик.
- Как бревно, - сказал Федя. - Уток глотает.
- Могла опрокинуть лодку...
- Щука - лодку? Не смеши... - сказал Федя.
- Такую бы щучку поймать! - сказал я.
- Ее есть нельзя, - сказал Федя. - Жесткая и болотом пахнет.
Гарик стал раздеваться.
- Сам не утони, - сказал я.
- Насчет лодки намекни Президенту, - подсказал Федя.
Гарик поплыл к острову. А это не так уж близко. Километра полтора. И отдохнуть ему негде, если Аленку не найдет. Придется висеть на корнях и громко знать Сороку на помощь. Только Гарик гордый - скорее утонет, чем Президента позовет.