Протянул мне угощенье:
— Маг нанес обманный удар отравленным клинком.
И серьезно добавил:
— Вы ранены, вы проиграли… Вы умираете.
Я вздохнул и принял канапе.
Абуминог даже не представлял насколько был близок к истине.
— Магический поединок… — сказал я.
И соединил желтый и красный кубики новой зубочисткой.
— Маги борются за влияние на исход поединка. Создавая друг для друга негативное будущее и ослабляя вероятностными ударами.
Посмотрел на друзей.
— Желтый пропустил три удара, потерял влияние на вектор и проиграл.
Я снял с кубиков зубочистку и наткнул три оливки вероятностных ударов, затем желтый кубик мага, креветку события и последнюю оливку результата.
Протянул Ма:
— Убит… Красный навязал свою волю и свой результат будущего.
Канапе осталось нетронутым. Я какое-то время держал его в воздухе, а потом положил на тарелку.
Ма с абуминогам смотрели на опустевшее поле битвы.
— Жалко желтого… — сказал Илья. — А что с красным магом?
Я взял с салфетки последнюю зубочистку, наткнул подряд несколько оливок, а сверху красный кубик мага.
Отдал ее Илье:
— Красный получил свою порцию вероятностных ударов… Ни один не исполнился. Маг вернулся в момент «сейчас»… Живым…
И добавил:
— Теперь можно есть.
Абуминог рассматривал столбик оливок, увенчанный красным кубиком.
— Это ты… — Он глянул на меня, а потом на сестру. — И ты…
Забрал у нас канапе, снял с них креветки и быстро слопал оливки с кубиками салата.
— Вкусная демонстрация! — удовлетворенно проговорил абуминог. — Особенно вероятностные удары.
Ма тихо смеялась:
— Хитро…
До меня, наконец, дошло.
— Ты затеял целый спектакль ради оливок? — изумился я, пытаясь осознать абуминогово коварство.
И отдал Илье их все:
— Браво…
Абуминог выхватил газету из пачки свежей прессы, что принесла Ма ранним утром.
Торжествующе бросил в центр стола:
— Кто бы говорил про спектакль! — воскликнул Илья. — Вчера зажигал по полной программе… Тебя тут обзывают «темной лошадкой».
Развернул листы, Ма склонилась над его плечом. Я тоже подошел сзади и заглянул.
Заголовки громадными буквами били в глаза:
«Кого выберет Принцесса Ма?»
«Аристократ или Темная Лошадка из подворотни?».
— Что пишут? — с интересом спросил я.
— Дразнятся. И глумятся во всю… — Илья вздохнул. — «Иго-го… Лошадка, цок-цок…»
И ниже фотография пресловутой «Темной Лошадки». Как раз того момента, когда синеглазый в развороте ударил в лицо локтем. Жалкий я — опешивший и потерянный, с разбитым носом. А рядом Грэг — фото изысканного аристократа во фраке.
— Рука-лицо… — пробормотал я. — Ну и зрелище.
И зачитал абзац вслух:
— Дружеский поединок на балу перерос в жестокую и бескомпромиссную схватку из-за дамы. На кону стояли ее душа и сердце. Молодые люди так и не смогли решить, с кем юная особа проведет ночь…
Ма поморщилась:
— Фу-у… «юная особа», «проведет ночь». Пошлятина желтая…
Посмотрела шапку газеты на первой полосе:
— Не удивительно… — сказала Ма с отвращением. — «Вестник Снов». Пишут всякую ахинею…
Илья перелистнул страницу, открывая следующий разворот и заголовок.
«Ураган «Нео» унес жизни десяти человек.»
Взглянув на фотографию, я воскликнул:
— Да это же… то самое место! На побережье… Где были вчера.
И мы посмотрели друг на друга.
— Колокол пробил двенадцать… — произнесла Ма медленно. — Шел обходчик. Мы улетели почти сразу. Ураган пришел через несколько минут… в четверть первого.
И она перевела взгляд на страницу:
— Мы ускользнули буквально чудом.
На фото громоздились перевернутые баркасы и лодки, разрушенные причалы. Подпись под снимком сообщала:
«Собрав кровавую жатву, «Нео» ушел на север…»
В подвале газетной полосы размещался следующий материал.
Ма рассмеялась, и показала Илье:
— А это про тебя… — она хлопнула брата ладонью по спине. — «Новый фаворит».
Я официальным голосом прочитал:
— Светлейший Принц и Лорд Илья… с мэром города Снов прибыли на Историческую Арену, где началось открытия Тридцать Первого сезона.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Погодите… — вдруг сказала Ма. — Откуда это?
В мире Ритуала можно было ожидать что угодно, только не этот звук, абсолютно обыденный в земном мире.
Где-то совсем рядом, вибрируя, тихо звонил телефон.
Ма приподняла газеты над столом, и мы уставились на оживший черный прямоугольник из сверхпрочного стекла.
Илья взял телефон в руки, на его экране мерцали два кольца. Тысячи предположений пронеслись в наших головах.
Он приложил палец к зеленому кольцу, принимая вызов.
Поднес телефон к уху:
— Да?
И тут же передал мне:
— Это тебя. Принц…
Глаза Ма расширились, а я удивленно взял телефон.
В нем зазвучал бодрый голос Принца.
— Да… — сказал я. — Хорошо… Будем.
И связь прервалась.
Я озадаченно посмотрел на Илью:
— Приглашает на какой-то тест… Говорит, ты в курсе.
Абуминог хлопнул себя ладонью по лбу:
— О, блин!
Ма отложила в сторону газеты:
— Для начала вопрос… Как он позвонил? Здесь нет сети…
#
5.
Абуминог поковырял вилкой в спагетти и сказал осьминогам:
— Ну вот… — упрекнул он их. — Остыли.
Поставил тарелку в печь. Вскоре пропищал таймер. Затем он открыл дверцу и пошел обратно к столу.
Остановился на полдороге:
— Загадочный агрегат… Ставил на минуту. Но, по-моему… стало холоднее.
Ма, не отрываясь от газеты, отозвалась:
— Естественно…
Я отложил газету, подошел к «агрегату» и склонился над панелью управления. Устройство выглядело обычным высокочастотным индуктором, вроде микроволновки.
— Подогреть: отрицательные значения, — по-прежнему не гладя на нас, сказала Ма. — Охладить: положительные.
Потом добавила, глядя на Илью:
— Это не печь… Вы смещаете время объекта вперед или назад. Чем ближе к моменту приготовления, тем горячее.
Мы с абуминогом опешили, пытаясь это осмыслить.
Наконец, Илья произнес:
— Машина времени… мать вашу…
Ма усмехнулась:
— Вы инструкции вообще не читаете?
Илья вернул тарелку со спагетти и бэби-осьминогам в устройство и крутил ручку против часовой стрелки.
Потом сказал:
— Дальше не уменьшается…
На табло светились красные цифры «минус двадцать пять».
— Это локальное время блюда… — ответила Ма и перевернула газетную страницу. — Его отметил шеф-повар.
Наконец, она не выдержала.
Подошла и решительно отодвинула нас в сторону…
Выставила «минус двадцать минут» и дважды нажала клавишу. Время сместилось, пропищал сигнал. Илья схватил горячие спагетти с осьминогами и умчался за стол.
Я вернулся на место, подтянул к себе «Вестник снов».
И, гримасничая, продолжил читать статью о «темной лошадке цок-цок». Узнавая новые и пикантные подробности. Более гнусного и коварного существа еще не видел белый свет…
Поднял взгляд на Илью:
— Куда в тебя столько лезет?
— Да он ест утром только… — заступилась Ма. — Потом целый день носится голодный.
Абуминог проглотил осьминога. Нанизав на вилку другого родственника, он, нисколько не смутившись, заявил:
— В центре абуминогов есть черная дыра… Разве ты не знал?
— Там проклюнулся и растет новый абуминог, — объяснил я Ма теорию размножения абуминогов. — Требует продолжения банкета.
Илья прищурился:
— Ох, пернатый… Мстя моя будет страшна…
Сбил меня со стула и повалил на пол.
С гордостью оседлал.
— Ты скомпрометировал меня при дворе… — заявил абуминог. — Теперь принцесса не будет меня любить…
Ма отложила газету.
— Дети малые… — проговорила Ма, вздыхая. — Вы размножаетесь почкованием. Хватит дурака валять…
За ухо сняла с меня абуминога и сказала:
— Покажи вероятностные удары.
Я допил молоко и посмотрел на черный кусок стекла. Пожалуй, стоит перекинуть видео с точек наблюдения на телефон, чтобы не бегать каждый раз к зеркалу…