Тактика Майка Клинка состояла в том, чтобы дать участникам группы возможность быть собой. Он не пытался что-то привнести, а скорее помогал сделать альбом таким, чтобы он отражал сущность группы. Наиболее важным пунктом в их видении музыки была экспериментальность, импровизация, внесение в композиции новых элементов. Благодаря тому, что Клинк с группой начали применять цеппелиновские уроки «света и тени», «Jungle», «Rocket Queen», «Му Michelle» и «Paradise City» заиграли в студии новыми красками.
«Вот почему мы работали с Майком Клинком, — говорил Эксл позднее. — Нам нужен был сырой звук. Мы знали, как звучим вживую, и понимали, что единственный способ сохранить это на записи — сделать ее более непосредственной: снять бас, ударные и ритм-гитару одновременно. Мы записали их немного быстрее, чем играем вживую, чтобы добавить еще немного энергии. Затем остается выбрать лучший дубль и добавить много вокальных партий и наложений гитары. Такова была схема».
«Paradise City», с которой Guns попадут на радио, является примером того, как строились их песни. Она родилась во время первого «адского тура» в Сиэтл, когда Guns неожиданно почувствовали тоску по пыльному Голливуду, который оставался их домом. Песня наполнена романтическим томлением по домашнему уюту, простой жизни в городе, где все девушки прекрасны и никого не заразят герпесом. Эксл рассказывал журналу «Kerrang!» о процессе записи: «Я придумал две первые дорожки вокала — всего их было пять, — и они звучали очень таинственно». Потом Эксл с Клинком начали экспериментировать, складывая две эти дорожки вместе — «две самые приглушенные». Клинку они не нравились, но он проявил дипломатичность. После прослушивания он сказал Экслу: «Ну не знаю, чувак».
Эксл вспоминает: «А я ему: „Я тоже не знаю. Давай вернемся к ним завтра?"» На следующий день Эксл позвал Клинка и признался, что все еще не уверен в идее. «Но он ответил: „Нет, теперь мне кажется, что звучит круто". Так что он передумал! Мы наложили еще три дорожки, и тогда песня зазвучала. Все дело в том, что мы такого не планировали. Мы не знали, что из этого получится». («Paradise City» также является единственной композицией, в которой присутствует синтезатор. Его предложил добавить Эксл.)
Для себя Эксл делил песню на куплеты и припевы. «Куплеты рассказывают о существовании в джунглях, — объяснял он. — Припев словно возвращает на Средний Запад или еще куда». Припев вызывал у Эксла воспоминания о раннем детстве, когда он в изумлении смотрел на бездонное небо: «В некоторых частях песни сильнее проступает ощущение дома, и когда я стал накладывать остальные дорожки, они начали напоминать что-то ирландское или шотландское».
Представление Эксла Роуза о «Rocket Queen» типично извращенное. Песня, по крайней мере, ее растяжная вторая часть, рассказывала о надежде и дружбе. Но Эксл также слышал в ней нечто порнографическое и был твердо настроен записать в студии настоящее совокупление, чтобы использовать в песне крики женщины в момент оргазма. Клинк позже признался интервьюеру: «Парни по очереди трахали эту девушку в студии. На записи слышны звуки настоящего секса». Бывший сотрудник «Geffen Records» утверждает, что Эксл трахал в студии двух или трех девушек, по крайней мере, два или три раза, пока не был удовлетворен результатом. Ассистенту звукорежиссера Виктору Дейглио приходилось забегать в темную студию и поправлять вокальные микрофоны, пока Эксл развлекался там с девушками. Одной из участниц этой записи стала подруга Стивена Адлера, 19-летняя стриптизерша по имени Адрианна, которая мстила Стивену за измену. Пока шла запись, Эксл ругался на нее: «Давай, Адрианна! Прекрати притворяться — сделай это по-настоящему!» Когда об этом узнал Стивен Адлер, он вышел из себя.
Эксл рассказывал: «Я написал эту песню для девушки, которая хотела создать группу и назвать ее „Rocket Queen". Она какое-то время помогала мне выживать. Последняя часть песни — мое послание этой девушке всем тем, кто сможет что-либо из этого вынести для себя».
Естественно, по Голливуду пошли слухи о сексуальных записях группы. Эксл не удосуживался их опровергать: «Для этой песни я хотел провернуть кое-что с разными людьми — записать сексуальный акт. Предполагалось нечто спонтанное, но спланированное. Это была сексуальная песня, и мы провели дикую ночку в студии».
«Му Michelle» родилась как милое посвящение бывшей подружке Эксла, Мишель Янг. Она все еще оставалась другом группы и отозвала по просьбе Эксла обвинения в изнасиловании. Однажды вечером, когда Эксл и Мишель ехали на концерт, по радио в машине зазвучала «Your Song» Элтона Джона, и Мишель призналась, что всегда хотела, чтобы ей посвятили песню. Так что Эксл написал песню для Мишель, но потом понял, что текст слишком далек от реальности. Он переписал слова, изобразив Мишель юной проституткой из несчастной развалившейся семьи, которая пристрастилась к кокаину и героину. Вокал к песне Эксл записывал на студии «Rumbo», облаченный в синюю бандану, темные очки и футболку, завязанную на животе узлом. Его ковбойские сапоги украшали цепи, собачьи ошейники, кожаные ремешки и серебро.
Несмотря на чудесное спасение Мишель в конце песни, остальные участники группы считали, что новый текст слишком жесток. Эксл вспоминал: «Слэш и кое-кто еще из группы заявили, что текст слишком жестокий для бедной милой Мишель. „Она взбесится, чувак!" Но это правдивая история. Она описывает ее жизнь. Эта девушка действительно ведет такую сумасшедшую жизнь — употребляет наркотики и все такое, — что не знаешь, протянет ли она следующие три дня… Каждый раз, когда я вижу Мишель живой, я испытываю офигенное облегчение».
Дебаты вокруг текста к «Му Michelle» продолжались еще около трех недель. Наконец Эксл пригласил в студию саму героиню истории. Она пришла, и Эксл прочитал ей текст, а потом сыграл песню. Он пообещал, что не будет включать трек в альбом в таком виде без одобрения Мишель: «И она была просто счастлива, что я не стал рисовать слащавую картинку. Это была настоящая песня, о ней. Ей реально понравилось. Даже ее отцу понравилось!»
«Nightrain»
Вопреки всем рациональным ожиданиям и общим опасениям, Guns N' Roses закончили основные треки для «Appetite for Destruction» достаточно быстро. Для группы песни воплощали лучшее из того, что Дафф позже называл «двумя годами, посвященными музыке». На благоприятный результат повлияло и то, что сессии проходили на студии «Rumbo» в тихом Канога-парке в долине Сан-Фернандо, в часе езды по загруженному шоссе (а там всегда бывали пробки) от соблазнов Голливуда. «Девицы, дилеры и прочие паразиты просто не могли отвлекать их, потому что они записывались в Долине, — объяснял один из друзей группы. — Это было сделано специально, для большей концентрации на записи».
Все были впечатлены усердием Слэша, который полностью сконцентрировался на работе над треками и доведении звучания гитар до совершенства. Слэш добирался до студии сам, поскольку разбил арендованный фургон группы: взятый напрокат «гибсон SG» еле тянул и разжег в Слэше тягу к разрушению. Существовала даже фотография этого фургона на парковке «Take One Studio» в Бербанке — с разбитой электрогитарой, торчащей из лобового стекла. Поэтому большую часть песен Слэш записал на копии «Les Paul», воткнутой в усилитель «Marshall». Он работал во второй половине дня и вечером. После этого приходил Эксл и пел до рассвета, в результате чего Майку Клинку приходилось работать по восемнадцать часов в день.
Слэш мастерски работал в студии, выкладываясь на полную. Казалось, альбом стал для него всем. Позже он описывал песни диска как «историю всего, через что группа прошла в Голливуде с начала восьмидесятых и до того момента, когда была закончена запись». Слэш официально бросил тяжелые наркотики, но он и его змеи (Клайд и Кранстон) часто ночевали у Тодда Крю, который открыто употреблял героин, так что вопрос о наркозависимости Слэша был открыт.
Но его преданность альбому не угасала. Он проявил себя самоотверженным рок-солдатом. «Слэш прирожденный музыкант, — говорил Роберт Джон. — Если на сцене ему становилось плохо, он блевал за усилителями и продолжал играть. Если во время соло ему на джинсы падала сигарета, и все принимались орать: „чувак, ты горишь!", он все равно доигрывал, как бы ему ни было больно».
Слэш внушал людям благоговейный страх. Эксл называл его своим любимым мультипликационным персонажем. Он действительно выглядел чуть ли не мифологическим героем: наполовину человек, наполовину монстр — кентавр рока.
Единственным приглашенным музыкантом на записи основных треков альбома стал Джефф Фенстер — один из юристов группы.
Фенстеру тогда было тридцать три. Он приехал из Нью-Йорка, окончил факультет права Колумбийского университета и получил работу в «Warner Bros.», когда у руля компании стояли Мо Остин и Ленни Уоронкер (сейчас то время считается золотым веком лейбла). Фенстер уже был знаком с Guns, поскольку подрабатывал по ночам диджеем в хипповом клубе «Scream» в центре города, где группа любила тусоваться, чтобы послушать новинки музыки — так называемый индастриал и новые группы вроде Ministry.