Читать интересную книгу Невинный сон - Карен Перри

Мне надо было привести в порядок мысли. Я сидел в машине и следил, как волны накатывали на берег и возвращались восвояси. Чтобы успокоиться и унять трясущиеся руки, я принялся глубоко дышать. Потом извлек из бардачка хранившуюся там фляжку. Встряхнул ее, чтобы убедиться, что внутри ее еще что-то осталось, и сделал большой глоток. Дыхание сразу перехватило, а по телу прошла дрожь. Второй глоток помог расслабиться.

В море виднелись несколько пловцов. Они купались неподалеку от скал. Когда-то перед рождественским обедом сюда, к Форти-Фут, меня приводил отец. Мы приходили только вдвоем. На Рождество у нас всегда был поздний обед. «Меньше будет гостей», – говорил отец, и по его тону я догадывался, что именно этого ему и хотелось.

Под влиянием минуты я потянулся к заднему сиденью и из одной из картонных коробок, использованных мною для переезда, вытащил полотенце. Я выскочил из машины и побежал к воде. После всего съеденного и выпитого за обедом и в том нервном напряженном и тревожном состоянии, в котором я пребывал, большей глупости, чем отправиться плавать, трудно было придумать. Но именно это я и сделал. Голова моя плохо соображала, и я был полон решимости. На меня снова обрушились вопросы: «Почему? Почему ты это сделал? Почему?»

Я двинулся к скалистому участку, где была переодевалка: железобетонное укрытие с каменными скамьями. Там стоял мужчина в оранжевых плавках и бил себя в грудь, приговаривая: «Огромное удовольствие». Он указал на сидевшую рядом с ним женщину. Голова ее была повязана шарфом, а на лице сияла довольная усмешка.

– Мою жену, – сказал мужчина, – заманить в воду можно либо круизом, либо Томом Крузом.

Женщина добродушно кивнула, а мужчина крякнул и запел: «Я мечтаю о снежном Рождестве». Их веселость меня ничуть не тронула. Для меня сейчас, кроме собственного одиночества, ничто не имело значения.

Я разделся. Женщина сделала резкий вдох, а ее муж сказал что-то насчет «прежних времен». Обнаженный, я подошел к камням, собрался с духом и прыгнул в воду. Вода была ледяная. Я набрал в грудь воздуха и нырнул. Вернувшись на поверхность, я глубоко вздохнул и вскрикнул. Затем какое-то время я плыл, пока не почувствовал усталость. «Ты его одурманил. Ты оставил его погибать». У меня заболел живот. Я сделал двенадцать взмахов и решил возвращаться назад, но как только я развернулся, резко кольнуло в боку. Я постарался взять себя в руки, но снова почувствовал резкую боль. «Почему ты его там оставил? Почему ты не взял его с собой?» И тут я почувствовал, что у меня нет сил бороться. Я глубоко вдохнул и расслабился. Не было никакого смысла бороться. Я распростер руки, голова снова ушла под воду. Как ни странно, но вода уже больше не казалась холодной. Я вытянул ноги и еще глубже ушел под воду. Я погружался все ниже и ниже, чувствуя, как вода постепенно смыкается надо мной, тянет вглубь. Глаза мои были открыты, и я видел темное зернистое дно. Оно напоминало те самые кадры видеосъемок. И тут мое тело вытолкнуло на поверхность к свету, и голова моя выскочила из воды, прежде чем погрузиться обратно. На этот раз на зернистом экране моря всплыли те самые образы, которые я сохранил на диске и показал Робин. Возникло ощущение, что я вот-вот достигну дна, как вдруг мое тело, точно буек, опять взлетело на поверхность, и на этот раз я уже не вернулся в стальные объятия моря.

Я доплыл до берега и вышел на сушу. Мужчина в оранжевых плавках протянул мне мое полотенце.

– На, глотни этой штуковины, – сказал он, протягивая мне фляжку с горячим кофе, слегка сдобренным виски. – Ты испугал мою жену до смерти.

Я извинился.

Он рассмеялся.

– Ты в порядке?

– Да, в порядке, – все еще дрожа, ответил я и вернул ему фляжку.

Тех немногих, что плавали, когда я нырнул, уже не было видно. Незнакомец сказал мне, что на сегодняшний день я, очевидно, последний.

– Ты то и дело уходил под воду, я даже заволновался. Когда плаваешь, лучше, чтобы кто-то за тобой наблюдал.

Он пожелал мне хорошего Рождества и направился к машине, где его уже поджидала жена. Я тоже двинулся к пикапу, чувствуя, что они оба не сводят с меня глаз.

Я оделся и позвонил домой. Сам не знаю почему. Телефон звонил, но никто не отвечал. Я представил, как он надрывается в пустом доме и звук эхом разносится по комнатам, как спускаются сумерки, а на столе стоит недоеденный десерт…

Сидя в машине, я закрыл глаза и перенесся мыслями в прошлое. Я попытался всмотреться в руины нашего дома и увидеть среди них безжизненное тельце моего сына. Это видение затмилось пеленой пыли – мое сознание отказывалось принять подобную сцену: тело моего сына, сброшенное на землю и придавленное обломками здания, тлеет, превращаясь в прах. Я сидел с закрытыми глазами, пытаясь почувствовать, как это происходит, пытаясь поверить этому. Но ничего не получалось. Что-то внутри меня сопротивлялось и не позволяло мне смириться. Я открыл глаза и порылся в куртке. Вынул телефон.

Среди входящих сообщений одно было от Спенсера: «Это он?» К нему был приложен сделанный издалека туманный снимок мальчика. Я пристально вгляделся в фотографию и почувствовал, как во мне крепнет убежденность, что это он. Я знал: это был он.

Я позвонил Спенсеру.

– Дай мне адрес, мне нужен адрес.

– И тебя тоже с веселым Рождеством. Гарри, я не дам его тебе по телефону. Заезжай ко мне завтра.

Я повесил трубку.

От веявшего с моря холода пробирала дрожь. Меня всего трясло. Я взглянул на свои руки: они посинели и покрылись какими-то пятнами. Я сразу невольно подумал о Козимо: о его хрупких, покрытых пигментными пятнами руках старика. И вдруг я вспомнил его слова: «Очень трудно поверить. Трудно, но можно». Сейчас я мог отправиться только в одно-единственное место. Я вывел машину на дорогу и двинулся в сторону центра города.

Спенсер открыл мне дверь в футболке с фотографией Ллойда Коула, в носках и шапке Санта-Клауса. В руке у него была банка с пивом.

– Господи! Гарри, что с тобой?

Я прошел мимо Спенсера в теплое нутро его жилища, мне нужно было хоть немного согреться. На диване сидела Анжела – последняя подружка Спенсера. Мы с ней знали друг друга уже давным-давно.

– Привет, незнакомец, – сказала она.

На ней был халат Спенсера, и, судя по ее растрепанным волосам, она только что выбралась из постели. Я стоял посреди комнаты, потрясенный и растерянный, а рядом со мной уже оказался Спенсер, которому явно было не по себе. Он поглядывал на меня с легким раздраже-нием.

– Гарри, что с тобой? – снова спросил он.

Анжела встала с дивана и дотронулась до моей руки.

– Ты, зайчик, похоже, замерз. И волосы у тебя мокрые.

Она бросила взгляд на Спенсера.

– Рождественский заплыв, – смеясь, сказал я, но мой смех прозвучал как-то фальшиво, и было ясно, что я его из себя выдавил.

Они обменялись тревожными взглядами. Я держался из последних сил.

– Черт возьми, – сказал Спенсер. – Сядь посиди, а я принесу тебе что-нибудь согреться.

Из кухни струился дымок.

– Сожгли индюшку, – объяснила Анжела.

Спенсер пожал плечами.

– Сгорела, и получилась сосиска.

– Ну и ладно, – сказала Анжела. – Я иду в душ и одеваться. А потом позвоню в «Шелбурн» и закажу нам столи-к.

– Последняя из транжирок, – заметил Спенсер.

Тон у него был легкомысленный, но выражение лица тревожное. Кажется, он что-то прошептал Анжеле. А может, мне это почудилось. Я мало что соображал.

– Тебе надо согреться. Принести тебе свитер или полотенце?

– Спасибо, Анжела, я в полном порядке.

Она пожала плечами и вышла из комнаты.

– Я пришел за адресом.

– Гарри, сегодня, черт подери, Рождество.

– Я не могу больше ждать. Я знаю, что он у тебя. Выкладывай!

– Послушай, приятель…

– Спенсер, не говори мне «послушай».

– Хорошо. Хорошо!

Он поднял руки вверх и шагнул в другой конец комнаты, снял со спинки дивана джинсы и, пошарив в карманах, вытащил клочок бумаги. Перекладывая листок из руки в руку, Спенсер с явной неохотой двигался ко мне, а я в это время не сводил с него глаз. Он словно меня поддразнивал.

– Я дам его тебе при одном условии: я еду вместе с тобой, – сказал он.

– Тогда поехали.

Он вздохнул и покачал головой.

– Знаешь, Гарри, я думаю, что, возможно, это пустое дело.

– Что?!

– И адрес, и мальчик.

– Ты же его видел. Фотография, которую ты мне послал…

– Гарри, я видел какого-то мальчика…

– Ты же сам его видел. Своими собственными глазами. Фотографию…

– Гарри, это не он.

Я замер. Затаил дыхание и ждал, что еще он скажет, и хотя я ждал его слов со страхом, я хотел, чтобы он высказался.

– Послушай, когда я получил этот адрес, я решил, что прежде чем отдавать его тебе, я сам туда съезжу и посмотрю, что к чему. Я поехал. И проверил. Дом этот – обыкновенный коттедж в глуши. Ничего в нем злодейского нет. Живет там супружеская пара с ребенком.

– С Диллоном.