— Однако это не помешало ему достаточно долгое время скрывать свой роман с Ельгией, — въедливо напомнила я. — Не забывай, что именно он отец ее еще не рожденного ребенка.
— Да ничего он не скрывал! — отмахнулся от моего возражения Фабион. — Об этом был в курсе весь дом, кроме тебя. Ладно, предположим, что Ольгетте новость шепнула сама Ельгия, и не подозревая, какую смертельную опасность тем самым навлекает на свою голову. Но Гальвар об этом узнал самостоятельно, сопоставив известные ему факты. Даже твой отец уже начал подыскивать сладкой парочке замену. А вот почему ты ничего не заподозрила — другой вопрос. Ум-то у тебя острый, да и внимательностью Светлый близнец не обделил.
— Не знаю, что и сказать в свое оправдание. — Я мило улыбнулась, глядя прямо в глаза Фабиону. — Но для меня известие о беременности Ельгии действительно стало новостью.
Приятель несколько минут задумчиво смотрел на меня, но я продолжала улыбаться, хотя от напряжения у меня уже заболели щеки. Не хочу, чтобы он узнал правду. Я действительно была слишком занята этим летом, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Но он вряд ли обрадуется, если услышит, как именно я развлекалась в свободное время. Особенно если вспомнить его предубеждение к самостоятельному изучению магии.
— Иногда мне кажется, что ты издеваешься надо мной, — пробормотал Фабион и отвел взгляд.
Я украдкой перевела дыхание, почувствовав, как начавшая было концентрироваться в висках ломота, рискующая в любой момент обернуться невыносимой головной болью, рассеялась. Приятель помолчал немного и негромко поинтересовался:
— Катарина, ты точно от меня ничего не скрываешь? Как говорится, все тайное рано или поздно станет явным. Поверь, я очень сильно расстроюсь, если узнаю, что все это время ты ловко водила меня за нос, лишь притворяясь совершенно неискушенной в магических делах, а на самом деле весьма поднаторела в искусстве невидимого.
— Не понимаю, о чем ты, — проговорила я, стараясь как можно убедительнее сыграть роль невинной дурочки. — Фабион, ты ведь читал мои мысли. Более того — даже целовал, что, по твоим же словам, помогает тебе в этом нелегком деле. Разве у меня получилось бы скрыть от тебя что-нибудь?
— Не знаю, — с прежней подозрительностью проворчал он. Недовольно вздохнул. — Как я уже говорил тебе, твои мысли чрезвычайно тяжело читать. Даже сегодня утром, когда ты еще не пришла в себя после проведенного ритуала, я сумел увидеть лишь самый поверхностный слой, но, увы, не заглянул в глубины твоих воспоминаний. Нет, наверное, при определенных обстоятельствах я бы справился, но это наверняка причинило бы тебе боль. А ситуация не требовала столь радикальных решений. Но все равно эта твоя особенность меня сильно смущает, если честно.
— Огромное тебе спасибо, что во имя удовлетворения своего любопытства все же не стал ломать мою хлипкую защиту. — Я с нарочитой радостью всплеснула руками. — И я не понимаю, почему ты так волнуешься. Фабион, право слово, что тебя смущает? Сам же вчера вечером сказал, что я не ведьма.
— Но имеешь все шансы ею стать, — чуть слышно выдохнул он. Тряхнул головой, отгоняя невеселые мысли. — Ладно, довольно об этом. Все равно в ближайшем будущем тебе будет наистрожайше запрещено изучать искусство невидимого.
Удивительно, однако я сдержалась и после этого заявления, хотя больше всего на свете мне хотелось закричать во все горло, что никто не вправе распоряжаться моей жизнью. Но я лишь продолжала старательно растягивать губы в ничего не значащей улыбке, глядя прямо во внимательные глаза Фабиона.
— Ладно. — Он первым отвел взгляд, что лично я расценила как маленькую, но победу. — Поговорим об этом позже. Катарина, мне уже пора идти. Иначе могу прошляпить приход Реаны. Во имя Светлого близнеца — останься здесь! Когда все закончится, ты будешь первой, кто узнает подробности.
— Не выйдет, — проговорила я, сочувственно вздохнув. — Хочешь ты или нет, но я пойду с тобой. Данное дело касается моей семьи. Поэтому я имею право участвовать в происходящем на равных.
— Это слишком опасно! — попытался воззвать к моему рассудку Фабион.
— Я спрячусь, — резонно возразила я. — Не понимаю, почему ты так упорствуешь. По твоим же словам, меня сейчас невозможно обнаружить при помощи магии. Отлично! Затаюсь в кустах, понаблюдаю за происходящим. Если вдруг что — кину камнем в твоих противников. Идет?
— Ты ведь в любом случае увяжешься за мной, даже если я строго-настрого запрещу тебе это делать? — совершенно несчастным голосом поинтересовался Фабион. Я кивнула, и он продолжил с легкой ноткой угрозы: — Я ведь могу тебя зачаровать. Будешь стоять здесь, пока я не вернусь.
— Ты так не сделаешь, — спокойно возразила я. — Во-первых, меня комары съедят, пока ты с Реаной и Ольгеттой разбираться будешь. Во-вторых, слишком опасно меня так оставлять. Мало ли что произойти может. А в-третьих, тебе надо беречь магические силы. Насколько я поняла, каждое заклинание уменьшает твой запас. Тем более ты сам признался, что я тяжело поддаюсь твоим чарам, то есть тебе придется приложить немало усилий для моего обездвиживания, так сказать. Реана вряд ли сдастся без боя. В такой ситуации любая крупица энергии может оказаться решающей.
— Какая же ты все-таки вредная, противная и упрямая девчонка! — Фабион расстроенно всплеснул руками и опять обеспокоенно посмотрел вверх. Луна уже показалась из-за стены близкого леса и сейчас медленно ползла по небосводу. Видимо, это обстоятельство сильно встревожило приятеля, поэтому он затараторил, едва ли не приплясывая от нетерпения на месте: — Ну ладно, Катарина, демоны с тобой! Хочешь залезть в самое пекло — быть по сему. Только потом не жалуйся. Я снимаю с себя всяческую ответственность, если с тобой что-нибудь произойдет! Ясно?
Наверное, Фабион ожидал, что я оценю его пафосное восклицание, испугаюсь и откажусь от опасной затеи. Но я лишь равнодушно пожала плечами. Я и без этого понимала, что приятель все внимание сосредоточит на схватке с ведьмой и вряд ли будет следить, как бы со мной чего не случилось. Но вообще-то я и не собиралась лезть в бой. Зачем? Чай, дурных нет жизнью на пустом месте рисковать. Я ни капли не обманывала Фабиона, когда сказала ему, что намереваюсь выбрать себе куст поукромнее, из-за которого и прослежу за ходом схватки. Уж очень мне хотелось убедиться, что милый юноша не лукавит. Да, он был весьма красноречив, когда живописал мне преступления Реаны и примкнувшей к ней Ольгетты. Однако не оставляло меня смутное подозрение, что не все так ясно и очевидно в этой истории. И больше всего меня мучил вопрос: откуда у Реаны способности к магии? Если Фабион не обманывал меня и они передаются только по наследству, то, получается, мать служанки была колдуньей?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});