Данный вариант деизма в истории польской духовной культуры был первой формой мировоззрения, освобождающегося от религии и схоластики. Это близкое соседство повлияло, несомненно, на то, что такой деизм обнаруживает еще немало связей со схоластическо-религиозной картиной мира. Это подтверждается, быть может, не столько содержанием и направлением решений, сколько самим способом постановки философских вопросов. Так, вопрос о причине мира обременен схоластической познавательной перспективой, в которой мир понимался как данный, законченный во времени и требующий для своего объяснения какого-то внешнего по отношению к нему принципа. Здесь не умещалось понимание мира как существующего спонтанно и динамично в бесконечном времени. Коллонтай освобождался от схоластической познавательной перспективы, что было показано в цитированных нами его размышлениях о понятии «природы», но он не отрицал деистической гипотезы.
Все же, с другой стороны, знаменательным для этого нового видения была своеобразная секуляризация самого бога, этой причины причин, лишенной ореола святости и низведенной до ранга бытия, вынесение приговора о существовании или несуществовании которого было предоставлено свободному разуму в исследованиях, естественнонаучных и философских гипотезах. Поэтому можно сказать, что просветительский деизм был по сути дела формой разрыва с теоцентрическим мировоззрением и выступал как элемент философского целого, ориентированного аитропоцентристски, т. е. как элемент той философии, которая главным предметом рассуждений сделала человека, его положение и разнообразные связи с миром. Понимание Коллонтаем судьбы человека в мире было отмечено оптимизмом, обоснованным онтологически. Бог как прибежище от зла и шаткости мира перестал быть необходимым; этот мир сам по себе устроен хорошо, а зло проистекает единственно из незнания или из различных преходящих причин нарушения людьми законов «физическо-морального порядка». Достаточно познать этот порядок и устранить преходящие преграды, мешающие его реализации, и таким простым способом раз и навсегда будет положен конец злу в мире.
Наукой, «самой первой и самой важной для человека», Коллонтай считал «познание самого себя». Главная цель собственных исследований и размышлений представлялась ему как поиск ответа на вопрос: каким образом человек мог бы быть свободным, равноправным, счастливым? Существовавшие в Польше и других странах Европы социальные системы он считал противоречащими принципам свободы, равенства и справедливости, так как они были основаны на принципе привилегий и индивидуальной зависимости; они закабаляли большинство рядовых членов общества. В политике эта система представляла собой деспотизм властелина, но, так же как в случае Польши, и анархию, произвол, своеволие магнатов и шляхты.
Таким образом, итог исследования Коллонтая был однозначным: общественный мир устроен плохо, господствующие в нем системы неразумны. Чем вызвано такое состояние дел? Можно ли его исправить и каким образом это осуществить — вот вопросы, которые он ставил перед собой.
Отвечая на них, Коллонтай выдвинул почетную для себя задачу — начать «совершенно новую работу», в которой он намеревался создать собственную науку о человеке, собственную «моральную философию».
Основой этой науки явилась идея «физическо-морального порядка», ведущая свое начало от физиократов. В свете этой идеи человек понимается как естественное звено в цепи существ, «которая связывает все вещи в единый порядок» (14, 367). Весь мир, «доступный чувствам», состоит из предметов, или вещей, «существующих через самих себя». Все существующие предметы делятся на «три разряда» («царства»): минералы, растения и животные. Под «минералами» подразумеваются любые неорганические тела; к растениям причисляются «органические тела, которые растут на поверхности земли»; к миру животных относится также и человек (см. 30, 154–155).
Коллонтай неоднократно говорит об относительном характере представленного выше деления всего, что существует. Он подчеркивает, что это деление человек установил для себя с целью «подтверждения своего понимания», так как нет точных границ между отдельными разрядами, в которые входят определенные предметы; есть посредничающие виды бытия, которые невозможно отчетливо отнести к какому-либо из названных разрядов. Более того, имеются свойства, общие для предметов всех трех разрядов. Основу этого явления он видит в однородности материального вещества, из которого построена вся Вселенная: «Все существа имеют общее между собой благодаря единой сущности частичек, из которых они состоят» (там же, 392).
Человек не является исключением. Он принадлежит к миру животных, но имеет некоторые свойства, присущие растительному миру. Наконец, «его тело имеет общее с минеральными предметами благодаря тем элементам, из которых он состоит… Все эти существа имеют одну и ту же участь: все они возвращаются в землю и, утратив свой первоначальный вид, ничем больше не являются, как только землей» (там же, 393).
Однако, несмотря на то что мир представляет собой неразрывную цепь, в «которой все существа связаны друг с другом», можно все же выделить различия между частями, включающими в себя разнообразные предметы. Признаком, положенным в основу такого выделения, является «живая организация», свойственная растениям и животным. В животном мире растения выделяются единственно тем, что обладают «живой организацией», т. е. материальными факторами, составляющими способность жить. Животные кроме этого свойства обладают способностью двигаться и испытывать ощущения. Отличительная особенность человека в животном мире заключается в его способности «совершенствовать собственные силы» и в существовании свойственных только ему моральных закономерностей, вытекающих из отношений между людьми.
Существование жизни Коллонтай пытается объяснить с натуралистических позиций, что соответствует общей тенденции его философии. Решающее влияние на формирование его взглядов в этой области оказала работа Е. Снядецкого «Теория органических естеств». Об этом свидетельствует как терминология, которой пользуется Коллонтай, так и непосредственные ссылки на указанное сочинение.
Способность организовываться в живые естества свойственна не всей материи. Некоторая ее часть вовлечена в движение исключительно силой тяжести и притяжения; эта часть постоянно остается в границах неорганического мира. Другая часть способна к организации жизни и вовлечена в движение специальной «органической силой». Впрочем, этот термин, употребляемый также и Е. Снядецким, у Коллонтая имеет смысл, существенно отличающийся от тогдашней традиции в области теории жизни. Он не означает никакой сверхъестественной витальной силы как мистической тайны жизни. «Органическая сила» поддается научному исследованию так же, как и физическая сила тяжести, и означает некоторый еще не исследованный состав свойств определенной части материальных первоэлементов, образующих живые существа (см. 15, 443–444). Эту часть первоэлементов Коллонтай обозначает понятием «материи, входящей в состав органических тел» (materia odzywna). Гарантией постоянства жизни на Земле является своеобразный процесс круговорота «этой материи» в природе. В результате этого круговорота первоэлементы, образующие жизнь, переносятся в виде разложившихся остатков живых существ в более глубокие геологические слои при помощи воды. Однако вулканы, а также периодически повторяющиеся потопы снова выносят на поверхность Земли необходимые для жизни первоэлементы. Таким образом, отдельные живые существа преходящи, а жизнь длится вечно (см. 33, 166–167). Следовательно, Коллонтай включает жизнь в общий порядок и движение всей природы. Она утрачивает характер мистического и сверхъестественного феномена. Эта концепция тем более важна, что в этот порядок она включает человека.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});