– Отдай ведьму, ты, щенок! – взвизгнула женщина.
Ее бойцы обнажили мечи и встали в боевые стойки. Еще немного – и кинутся рубить всех без разбору. Наша команда ощутимо напряглась, погладывая на меня косо. Я даже успела с горечью подумать, что по старой доброй традиции сейчас меня сдадут свои же, но Рик удивил. Он стоял между мной и Изабеллой спокойный и сильный. Просто стоял, скрестив руки на груди, и фонил чистой, светлой магией. А затем ответил Изабелле. Просто, коротко и предельно ясно:
– Нет.
Та зашипела, окончательно теряя прекрасное лицо. Я опустила руку к поясной сумке, готовясь к стычке, и с удивлением поняла, что ребята аккуратненько взяли меня в защищающее кольцо.
Не знаю, чем бы все обернулось, если бы началась реальная стычка, но без жертв бы точно не обошлось. Мне очень не хотелось в лапы этой чокнутой, но и подставлять ребят под мечи не хотелось еще больше. И пока я размышляла, как вывернуться из этой внезапной ситуации, по полигону прокатился грозный рык:
– Отряд инквизиторской зачистки! Всем оставаться на своих местах! Применение магии и оружия расценивается как нападение на бойцов и жестоко карается!
Обалдеть! Столько шума и из-за меня одной? А нет, не из-за меня.
Никогда бы в жизни не подумала, что когда-нибудь увижу, как инквизиторы хватают светлую магичку и чуть ли не волоком тащат куда-то в неизвестном, но явно неприятном направлении. Ее сопровождающих разоружают, вытряхивая клинки и зелья из разных удивительных мест, а потом тащат туда же, куда и их хозяйку.
Не прошло и получаса, как на полигоне остались стоять только обалдевшие мы и командир инквизиторского отряда.
– Баронесса Эльза Шаттер! – рявкнул командир, и я вздрогнула от непривычного обращения. – Вы будете выдвигать обвинения в адрес Изабеллы Крейг?
Меня хватило только на глубокомысленное:
– А?
– Ясно, – хмыкнул инквизитор, – ну ты подумай, девочка. Ей, правда, и так уже светит высшая мера наказания, но будет довольно интересный прецедент, если ты тоже выступишь со стороны обвинителя.
И с этой загадочной фразой капитан инквизиторского отряда удалился.
– Уффф! – шумно выдохнула Фредерика. – Я почти что поверила, что сейчас начнется бой!
– Он бы и начался, если бы инквизиторы так удачно не подоспели, – пожал плечами Рик.
Я подошла к парню и немного неловко произнесла:
– Спасибо, что не отдал меня.
– Я у тебя в долгу, – просто ответил этот огромный паладин.
– Но разве эта ситуация не снимает эм… твоих обязательств?
Рик отечески потрепал меня по волосам.
– Я – паладин, Эльза. Для меня долг крови не пустой звук. А это… ну просто маленькое недоразумение. Но, конечно, если бы начался бой и я бы тебя спас, тогда другой разговор.
– Но ведь такого случая может никогда и не представиться, – заметила я.
– И я очень надеюсь, что так и будет, – серьезным тоном ответил Рик. – Ты, конечно, усиленно тренируешься, но боец из тебя никакой. Зашибут при первом же взмахе меча.
Мне оставалось лишь удивленно хлопать глазами – логика в его словах была, но я никогда не задумывалась, что настоящие паладины – это рыцари без страха и упрека. Настолько без упрека, что исполняют долг крови даже перед идейным врагом – темным магом.
53
Вечером месяц спустя я, привычно завернувшись в одеяло, уже почти провалилась в сон, когда меня растолкала Фредерика:
– К тебе пришли.
– Скажи, что я сплю, – буркнула я, переворачиваясь на другой бок. Последние пару недель я из-под полы приторговывала укрепляющими зельями для студентов, и заказчики имели свойство заявляться в самое разное время суток.
– Сказала.
– Ну вот и славно, – натягивая одеяло повыше, ответила я.
– Но это не за зельем.
– Да без разницы, – отозвалась я, снова проваливаясь в сон.
Паладинша еще что-то там говорила, видимо, уговаривала подняться, но услышала я ее только когда она сдернула с меня одеяло.
– Эй! – возмутилась я, моментально проснувшись.
– К тебе пришли!
– Да наплевать! Отдай одеяло!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Эльза! – соседка сжала кулаки. – Ты просто… просто выйди, и все!
– Отравлю, – пообещала я, испытывая жгучую ненависть к визитерам.
Я накинула свою любимую дырявую, но такую теплую шаль на плечи и распахнула дверь в коридор.
– Ну чего вам? – хмуро спросила я, ища глазами тех отчаянных, кто уговорил Фредерику растолкать меня.
Стену напротив моей комнаты подпирал Алекс Крейг.
– Привет. – тихо поздоровался он.
И мне сразу стало как-то неловко от своих растрепанных волос, дешевой сорочки из грубой ткани, латанной-перелатанной шали.
– Привет, – мрачно ответила я.
Парень молчал, как-то изучающе рассматривая меня.
– Помогло? – решила поинтересоваться я на всякий случай про антидот. Результатов-то я не знала – о таком в газетах не пишут.
– Да. Отец тебе очень благодарен.
– О. – только и ответила я.
– Оденься, – кинул Крейг.
– Зачем? – не поняла я.
– Нужно пройтись.
– Прямо сейчас? – я вскинула бровь.
– Да.
– До утра не потерпит?
– Нет.
Я вздохнула:
– Ладно. Надеюсь, это не очередная задачка на алхимию.
Фредерика в комнате очень скверно изображала спящую, но и на том спасибо. Разговаривать с ней, предательницей, сейчас у меня не было никакого желания. Я немного поколебалась, стоит ли одеваться тепло или красиво? Но потом одернула саму себя – ну что я, в самом деле. А потому натянула теплый костюм, завязала волосы в тугой узел на затылке и вышла в коридор.
Парень таким родным и привычным движением отлепился от стены и пошел на выход из общежития. На улице тихо шел снег. Большими, красивыми хлопьями он кружился в свете магических светильников, создавая невероятное ощущение уюта. Мы шли по дорожкам академгородка без какой-либо цели. Просто гуляли в первом часу ночи.
– Изабеллу на той неделе приговорили к казни, – заговорил Крейг спустя какое-то время.
– А ребенок?! – ахнула я.
– Приговор приведут в исполнение после родов. Ребенок… если это действительно мой брат, будет принят в семью.
– А если нет? – хмуро спросила я.
– Тогда я позабочусь, чтобы он попал в семью к хорошим людям, – пожал плечами Крейг. – Оставлять при отце напоминание о собственном позоре… небезопасно для малыша.
Я молча кивнула.
– Отцу лучше. Я выбрал средний вариант.
– Хорошо, – ответила я.
– Софию сослали в монастырь.
– Туда ей и дорога, – не удержалась я.
– Я очень сожалею, что меня не было рядом, когда Изабелла заявилась в академию, – произнес он.
– Все обошлось. Рик меня защитил.
Мы снова помолчали, дойдя до той самой лавочки, где Крейг орал на меня, красуясь восхитительной синей шевелюрой. Парень вздохнул и впервые за всю прогулку посмотрел мне в глаза.
– Я должен поблагодарить тебя. Но у меня нет слов.
– Простого «спасибо» будет достаточно, – подсказала я.
Крейг закатил глаза:
– Шаттер, ты невозможная ведьма.
– Почему это? – взмутилась я, собрав снег с лавочки и запустив в мага плохо слепленный снежок. – Очень даже возможная, чувствуешь?
– Нет, – усмехнулся парень, шагнув ко мне.
– Как это нет? – возмутилась я.
– Не чувствую, – тихо произнес он, делая еще шаг. Мой ладони уперлись ему в грудь.
– И даже теперь? – почему-то так же тихо спросила я.
– Может быть, чуть-чуть… – прошептал он, убирая мою прядь волос с лица.
В его восхитительных синих глазах пылало магическое пламя, он наклонялся ближе… ближе… ближе…
– Алекс… не надо.
54
Парень дернулся, как от пощечины, и резко отстранился. А я… я набрала в грудь воздуха и выпалила все то, о чем думала эти месяцы:
– Я… я, конечно, темный маг, ведьма и вообще сущий кошмар, но тоже немножко живой человек. И еще не дура. И понимаю, какая между нами бесконечная пропасть. И… пожалуйста, не надо. Это будет очень больно и, боюсь, я не выдержу, – поникнув головой, тихо закончила я.