водить пальцем по губам Мелании.
— А женщина, которая ее… эм… которая исчезла вместе с этой Демоникой?
— Моя мать, — быстро ответил Виллоу и поцеловал Меланию. Чтобы она меньше болтала.
Каждый раз, когда губы Виллоу осторожно целовали ее, словно изучая, Мелания прислушивалась к своим ощущениям. Она ни на минуту не забывала о том, что этот красивый парень — не человек. Но он вёл себя абсолютно обычно. Его руки гладили ее спину, он часто дышал и так же, как и все парни, закрывал глаза. Мелания просто не смогла найти разницы между вампиром и человеком. Она могла лишь сказать, что ее влекло к нему, как ни к одному парню, которых она знала или знает по сей день.
— Виллоу, — вырвался прерывистый выдох в тишине. — Виллоу, дай передышку. Мне ведь нужно дышать.
Они улыбнулись друг другу.
— Прости. Я забыл.
Мелания встала с кровати, понимая, что скоро надо возвращаться домой. Не могла же она вечно оставаться здесь. Она подошла к зеркалу, чтобы поправить одежду, пригладить растрепанные волосы.
— Знаешь, вот во всех этих книжках про вампиров пишут, что вас можно убить, воткнув серебряный кол в грудь, — глядя на себя, говорила она. — Что ты на это скажешь?
— Твои книжки врут, — сказал он, остановившись позади девушки. — Нас тяжело убить. Способы есть, но тебе я о них рассказывать не буду.
— Боишься, что убью? — посмеялась Мелания и вдруг перевела на него взгляд. В зеркале. Вскрикнув, она развернулась к нему, отвернувшись от зеркала. — Ты… ты отражаешься… как…
— В зеркалах виден наш истинный облик. И снова прости, — он развёл руки в стороны. — Прошу, только не пугайся. Я не причиню тебе вреда. Но могу предупредить, что особи не отражаются в зеркалах, витринах и любых отражающих людей поверхностях. Иди ко мне.
Мелания шагнула в его объятия, положила голову на грудь и смотрела в зеркало, в котором видела истинную картину — вампир обнимает девушку.
ГЛАВА 3
Галатия
Туман плотной пеленой окутывал холм, заросший осокой и низкорослыми кустарниками. Чтобы перешагнуть через толстые корни деревьев, она вынуждена была приподнимать подол платья. В самой глубине холма под защитой филигранных серебристых ветвей протекал ручей. Вода в нем была ледяная. Даже вампиры могли прочувствовать его холод. Галатия уверенно шла к нему. Что она могла там увидеть, оставалось загадкой. Однако вся ее сущность таинственным образом тянулась к этому источнику.
Лес остался позади, а впереди каменистые тропы и невероятных размеров валуны. Над головой вороны тревожно каркали, кружась в холодном чёрном небе. В нескольких шагах от неё шёл какой-то мужчина, вот только разглядеть его из-за тумана было невозможно.
«Это не вампир» — мелькнуло в голове у Галатии.
Он двигался с опаской, остерегаясь нападения, но почему же он не слышит приближения ее шагов? Передвижение. Галатия двигалась настолько быстро, что природа не успевала цеплять ее платье и издавать какие-либо звуки. Секунда и она перед ним.
— Кто ты?
Кто ты… Кто ты…
Эхо собственного голоса казалось девушке неестественным. А мужчина, облачённый в темную рваную одежду, стоял неподвижно и глаза его горели ярким светом.
— Кто ты? — повторила Галатия, но на вопрос отозвалось то же эхо. Этот человек не слышал ее. И НЕ ВИДЕЛ.
Черный ручей журчал прямо за ее спиной, ступни ощущали тянущийся от воды холод. Парень остановился у возвышенного берега и стал смотреть вниз.
— Не смей ступать в воду! — закричала Галатия. — Ты погибнешь!
Но парень ее не слышал. Он снял шапку, показав копну рыжих кудрявых волос, затем сделал шаг и…
Галатия очнулась. На плече лежала рука матери.
— Мама? — произнесла Галатия и посмотрела на руку, крепко сжимающую кисть, а потом взгляд перешёл на мольберт. Она нарисовала его.
— Кто это, Галатия?
— Не знаю, мама. Я только что видела его во сне.
— Ты не спала.
— Но я видела сон.
— Когда я вошла, ты рисовала эту картину. Но я не посмела тебя тревожить, увидев лишь белки твоих глаз.
Галатия в ужасе смотрела на мать.
— Я была… в трансе? Видение?
Они обе посмотрели на черно-белое полотно. Галатия не знала этих мест за холмом. Никакого чёрного ручья и каменистой местности здесь не было, если только это… не в самом городе Вьюрэй. Она в мельчайших подробностях передала свой сон матери, но та точно так же не могла предположить, что могло бы это значить.
— Возможно, ты увидела далекое будущее, — сказала Радегунда, приобняв дочь. — Вампиры с таким даром, как у тебя могут видеть на столетия вперед. Ты всё поймёшь, когда узнаешь этого человека.
— Я должна спасти его, мама. Это я точно знаю.
— Значит, ты его спасёшь. — Радегунда улыбнулась, затем присела. После частых перемещений она теряла силы, и требовался отдых. Ноги уже отказывались держать ее. Сегодня она проделала немало работы, хорошо бы подкрепиться. — У тебя есть кровь?
— Нет, но я могу отправить Излис к Морлеку.
— Не стоит беспокоить сейчас Излис, милая. Я сама отправлю свою особь. Я лишь пришла сказать, что Демоника на холме.
— Что? Как тебе удалось?
— Ты была права насчёт этой девушки. Виллоу был слаб, когда я появилась. Демоника высосала из него всю кровь, чтобы исполнить свой коварный план. Она привела ему ту самую девушку, которой я отдала кольцо. Она хотела уничтожить ее с помощью Виллоу. — Радегунда посмотрела на пламя свечи, скупо освещающее полотно с рисунком. — Демоника опасна.
— Где она сейчас, мама?
— У Зуоры — заточена в магическую тюрьму.
Галатия не подала виду, но всё ее нутро просто кричало: «Да! Там ей и место! Демоника не создана для Виллоу». Когда мать ушла, Галатия пребывала в приподнятом настроении. Она решила прогуляться и уже почти вышла из комнаты, когда в дверях появился Астарот.
— Куда собралась?
— Развеяться! Сегодня намечается прекрасная ночь!
— О-о-о, — со смехом протянул брат, проходя в комнату. — Вижу, у моей сестренки сегодня прилив бодрости. Или есть какой-нибудь особенный повод?
— Н…нет, — ответила девушка, с замиранием сердца глядя на то, как Астарот идёт к картине. Интересно, станет ли он спрашивать, кто тот молодой юноша, что изображён на полотне? А если да, то что же ответить? Галатия не хотела, чтобы брат неправильно ее понял.
Астарот медленным шагом подбирался к мольберту, по пути прихватив свечу.
— Практиковала шираат? Могу взглянуть?
— Астарот! — Галатия сделала шаг, но было поздно. Он уже смотрел на рисунок.
Она ждала осуждения, расспросов, чего угодно, но не такой реакции. Парень изумленно вглядывался в черно-белые линии, а потом посмотрел на сестру, произнеся