Читать интересную книгу Добро пожаловать в NHK! - Тацухико Такимото

Кто же этот человек?

Это я.

Как звать этого врага? Я знал имя. Я знал его долгое время, название злой организации, мучившей нас, ужасного Бога, так искренне желаемого Мисаки. Его имя…

N.H.K.

Верно! Теперь я вспомнил всё: имя моего врага, свою миссию, причину своего существования, причину, по которой я жил до сих пор, и причину, по которой я каждый свой день проводил пресно и пусто. Да, вся моя жизнь была только ради твоего спасения. Должно быть, это так. Это всё правда, так что слушай меня!

Всё ещё обнимая Мисаки, чтобы она не смогла вырваться, я объяснил вкратце:

— Слушай, Мисаки. В нашем мире существует злая организация. Она называется N.H.K. N.H.K — гигантская структура, охватывающая весь мир. Это злое секретное общество, причинившее нам столько боли. Это всё из–за N.H.K. Поэтому, если рядом с тобой случается нечто плохое, это происки N.H.K. Всё по вине N.H.K.!

— Вообще, само название N.H.K. — условность. Настоящее имя ничего не значит. Если тебе не нравится «N.H.K.», можешь назвать по–своему. Хочешь, назови хоть сатаной. Или злым Богом. Всё это одно и то же.

— Правда. Имена совсем ничего не значат. Это просто набор звуков. Условный враг, мучающий тебя: вот настоящая суть N.H.K. Например, возьмём эту старшеклассницу из литературного клуба. Для неё это может расшифровываться, как «Nihon Hiyowa Kyokai»[53] , потому как её собственная слабость постоянно одолевала её. Она слаба как духом, так и рассудком.

Прошу, хватит пытаться резать себе вены. Прошу, будь счастлива.

Я продолжал:

— В твоём случае, Мисаки, N.H.K. означает «Nihon Hikan Kyokai»[54]. Потому что из–за неудач, преследовавших тебя с рождения, ты всё видишь в чёрном цвете. Прошу, простите меня за то, что живу. Не презирайте меня. Тебя всегда одолевали такие пораженческие мысли.

Так, теперь моя N.H.K. …

— На самом деле, именно N.H.K. сделала из меня хикикомори, так же, как заставила тебя страдать, Мисаки. Вот истина. Я познал её путём специальных техник. Я боролся с ними. Боролся долгое время, но теперь это бесполезно. Они наконец настигли свою жертву, меня, и скоро убьют. Но ты, Мисаки, будешь в порядке. Ты должна продолжать жить полной жизнью.

Выслушивая этот бред, Мисаки выглядела всё более напуганной.

Я отпустил её и сделал шаг назад. Сейчас я покажу ей чудо, великое чудо, в доказательство существования N.H.K. Явлю свою истинную сущность — сущность борца, воюющего с N.H.K. Я одержу победу ради неё.

Если это сделать, Мисаки, возможно, поверит во всё это. Она продолжит жить и улыбаться. И, возможно, даже прекратит ненавидеть себя и излечится от пессимизма.

Вот ответ. Я дам ей вечную любовь. Ты боялась. Боялась, что тебя станут ненавидеть. Боялась, что чувства других могут перемениться по отношению к тебе. Но с тобой всё будет отлично. Мои чувства не изменятся. Я люблю тебя, и это чувство не изменится никогда.

И причина этому…?

— Ох! Я не могу больше! Это психическая атака N.H.K.! — кричал я, катаясь по снегу.

— Я похож на сумасшедшего? Если да, это тоже из–за N.H.K. Меня скоро убьют! Убьёт N.H.K.! Но я успею нанести им ответный удар! Просто смотри! — я поднялся и побежал к обрыву.

Поначалу, медленно.

— Прощай, Мисаки! Я не управляю своими ногами. N.H.K. сейчас расправится со мной. Но в момент свой смерти я хочу нанести свой удар. Я уничтожу их!

Я разгонялся всё быстрее.

— Правильно! Для победы над N.H.K. я должен пожертвовать своей собственной жизнью, использовав свою спец–атаку. Поэтому я должен уйти, но я защищу тебя!

Теперь я бежал со всех ног.

Я должен со всех сил вбежать в ночное небо. Обрыв был уже близок. Ах, я прыгну. Я нырну. Использую спец–атаку.

Из–за моей невероятно идиотской кончины Мисаки будет вынуждена поверить в существование злой организации. Но в моей спец–атаке она может увидеть её конец. Возможно, это и принесёт ей счастье.

И, несмотря ни на что, Мисаки не нужно будет чувствовать себя виноватой.

Это всё, чего я хотел. Я всё равно собирался умереть.

***

Я исполню цель своей жизни и спасу Мисаки. Идеальный способ разом убить двух зайцев. Именно я был тем, кто планировал умереть. Я всегда, всегда планировал умереть.

Ведь я даже пытался насмерть заморить себя голодом. Как оказалось, это невозможно. Такие слабовольные люди, как я, не могут вынести голодовки: моим пределом были четыре дня. После этого я вынужден был зарабатывать на жизнь. Это был первый и последний раз, когда мне пришлось трудиться. Я всегда искал способ умереть.

Ведь я гораздо безумнее тебя. Всё указывает на то, что эмоционально я ненормален. Если бы был нормален, то не смог бы сделать что–то вроде этого, так? Мисаки, даже если ты смотришь на меня свысока, прими мою любовь, или что бы это ни было. Скоро я умру, но ты, Мисаки, должна жить дальше. Я одержу победу над N.H.K. и разделаюсь со злобной организацией. Прошу, поверь в это. Если поверишь, сможешь остаться в живых. Мисаки, ты можешь продолжить жить.

Посмотри на мою спец–атаку и запомни её навеки. Взгляни, ты видишь это? Видишь Бомбу Революцинера, ярко сияющую в моей правой руке? Это та самая бомба, которой Ямазаки так и не решился воспользоваться, легендарная бомба, истребляющая злодеев. Её мощности мало, слишком мало, чтобы подорвать N.H.K. Но этого более чем достаточно, чтобы разорвать такое крошечное, жалкое и бесполезное существо как я. Ведь если я умру, моя N.H.K. умрёт вместе со мной. Потому, что N.H.K. это Бог, а Бог во всём. С моей смертью мой мир исчезнет, а с ним и N.H.K. Вот поэтому я должен сейчас же использовать мою спец атаку знаменитой Бомбой Революционера.

Я собирался умереть. Я собирался нырнуть со скалы вниз. Позади меня Мисаки кричала что–то, но звук её голоса уже не мог достичь меня. Никто теперь меня не остановит.

Восхитительно! Я летел как ветер. Ах, как мне хорошо. Изо всех сил бежав по скале, во тьме, я чувствовал воодушевление.

Ещё я был напуган. Я не хотел умирать.

Для меня нет причин жить. Я не хотел жить.

Вскоре я умру. Всего несколько метров отделяют меня от обрыва. Пара мгновений, ещё один удар сердца, и я влечу в распахнутое настежь небо.

Ещё несколько секунд, и я, со всех сил махнув руками и насколько можно вытянув ноги, нырну. Впервые я смогу на самом деле вырваться, оставить свою однокомнатную квартирку на шесть татами и лететь всё выше и выше в раскрытое небо. Я прыгну и взлечу.

Ах, ещё немного. Скоро я полечу.

Я прыгну в Японское море, как если бы прыгал в длину. Я прыгну…

Я прыгаю…

Я прыгнул.

Я прыгнул!

Мои ноги оторвались от земли. Я парил в воздухе, но через секунду моё тело начнёт своё падение.

Я упаду и разобьюсь о Японское море.

Близится концовка — в точности, как в эротической игре Ямазаки, я использую свою спец–атаку против N.H.K. Защищая героиню, прорываясь вперёд, к финальной битве. Я желал именно этого игрового сюжета, и сейчас умру именно так, как хотел. Это идеальный хеппи–энд.

Скоро я буду спасён…

***

Потом случилось это. Неожиданно мне в голову пришла беспокойная мысль. Концовка этой игры — как ни пытался, я не мог вспомнить её. Главный герой победил злую организацию? И была ли там концовка вообще?

— Здесь невозможно победить, — заметил кто–то.

Это может быть сон. Может, я уже потерял сознание какое–то время назад. Но пока что я погружался в небытие, и чернильно–чёрное Японское море с ярким, усыпанным звёздами небом, распахнулись перед моим взором.

И тогда я увидел их. Они насмехались надо мной.

Я скоро начну падать. Я умру. Вот что будет.

— Вспомни, — сказали они.

На этом утёсе было совершено слишком много самоубийств, и строительство защитной ограды уже завершено. Бомба Революционера исчезла без следа.

— Так вот вы как!? Трусы! — вскричал я.

Никто не ответил мне.

Эпилог: Добро пожаловать в NHK!

Наступила весна.

Я, конечно же, снова прятался в своей комнате.

Почему?! Почему я снова прячусь?! Возьми себя в руки! Займись чем–нибудь полезным! Так я пытался выместить свой гнев на себе, но это не так–то просто перестать быть хикикомори.

Я все еще страдал от панических атак, желание убить себя иногда снова всплывало на поверхность моего сознания, и еще была целая куча разных проблем (повысилась плата за квартиру, закрылся мой любимый круглосуточный магазин). В довершение ко всему, мне, как охраннику, завтра нужно было идти на дежурство. И это меня чертовски напрягало.

Но несмотря ни на что, сакура за моим окном цвела в полную силу. Новые студенты проходили мимо моей квартиры. Я чувствовал, словно весь мир забыл про меня, и вся человеческая раса насмехалась надо мной.