Чем занимался Патрис в остальные три дня недели, Сильви не осмеливалась спросить. Разве он не сказал ей, что работал, так же как и она? Наверняка у него были деловые ужины или, может, светские приемы. Он, как казалось Сильви, имел широкий круг знакомств, посещал места, где собирался «весь Париж», но Сильви не знала этот мир и чувствовала бы себя там неловко. Она понимала также, что не стоит задавать слишком много вопросов мужчине в самом начале связи, не рискуя оборвать ее. Так или иначе, через три недели Сильви уже не представляла себе жизни без Патриса.
В один из вечеров, которые Сильви проводила дома, раздался звонок в дверь. Осторожно, стараясь не выдать своего присутствия, Сильви подошла к двери и заглянула в глазок. Кто бы это мог быть? За дверью стоял Дэдэ… Сильви не двинулась с места, пока, отчаявшись, Дэдэ не ушел, предварительно нацарапав записку и подсунув ее под дверь.
«Я прихожу уже третий раз, — читала Сильви, — в одно и то же время, надеясь застать тебя. Безрезультатно. Поскольку я знаю, что тебе это не нравится, я не решился встретить тебя у входа в магазин. Что происходит? Ты сердишься на меня? Мы не виделись уже почти четыре недели! Пошли мне письмо по пневматической почте и сообщи день и час, когда ты можешь со мной встретиться, как тебе будет удобно, даже в обеденный перерыв. Я непременно приду. Надеюсь, что со здоровьем у тебя, как и прежде, все хорошо. До скорого. Твой уже «старый» друг Дэдэ».
Со здоровьем? Сильви никогда не была такой цветущей! Конечно, она не послала Дэдэ никакого письма, уверенная в том, что этот всепрощающий поклонник поймет со временем, что у него нет решительно никакого шанса. Влюбленная без памяти в «своего» голубоглазого великана-блондина, Сильви ни на минуту не подумала о том, что, узнав правду, фотограф будет очень сильно страдать. Но как он мог узнать правду? Сильви с Патрисом никогда не ходили на дискотеки и в бистро, которые посещал Дэдэ… Патрис принадлежал совсем к другому кругу! Стоило его послушать, чтобы сразу убедиться в этом. Это совсем не означало, что он много говорил! Скорее он был скрытен, что касалось его работы и развлечений!
В конце четвертой недели их романа, вернувшись из Шантильи после очаровательной прогулки по лесу, Сильви, почувствовав, что Патрис находится в благодушном настроении, собралась с духом и между двумя глотками виски обратилась к Патрису:
— Дорогой, ты ведь знаешь, я не задаю тебе много вопросов, с тех пор как мы знакомы.
— Ты правильно поступаешь! Я не терплю девиц, которые задают слишком много вопросов! — сказал он.
— Но я не девица! — возмутилась Сильви.
— Ты меня неправильно поняла, — спокойно произнес Патрис. — Скажем, ты потрясающая девушка, которая работает в Доме моды.
— А ты, чем ты занимаешься? — осторожно спросила Сильви. — Ты никогда не говорил об этом. Теперь, когда мы настоящие любовники, я думаю, с моей стороны не будет бестактным спросить тебя об этом?
— Нет, в этом нет ничего бестактного. Я работаю с недвижимостью, — ответил он.
— Интересно? — Сильви хотелось расспросить поподробнее.
— Несколько лет назад — да. Но теперь, к сожалению, слишком много конкурентов. Ряд громких скандалов нанес вред нашей профессии! Но, в общем, я неплохо выкручиваюсь, — бесстрастно произнес Патрис.
— Если бы ты знал, как я счастлива, что у тебя дела идут хорошо! Я так тебя люблю! — Сильви прижалась щекой к его щеке.
— Я почти готов тебе поверить…
— А ты меня любишь? — не удержавшись, спросила девушка.
— Знаешь, чтобы полюбить по-настоящему, надо узнать друг друга как следует, — назидательно сказал он.
— Мы все же продвинулись в этом направлении? — с надеждой спросила Сильви.
— Мы сейчас на стадии желания. Любовь, возможно, придет позже. В этом деле никогда не надо спешить! — Патрис подошел к бару и плеснул в свой стакан виски.
— Но… я нравлюсь тебе? — помедлив, спросила девушка.
Патрис не отвечал, Сильви задала следующий вопрос. Лучше бы она тогда промолчала!
— Когда ты увидел меня в первый раз, я, наверное, все же тебе немного понравилась, раз ты овладел мной?
Прежде чем ответить, Патрис закурил.
— Я не люблю врать, Сильви. Я увез тебя в тот вечер по двум причинам. Во-первых, мне стало жаль тебя, ты была с этим негром… И я подумал: раз она дошла до такого, значит, не нашла ничего лучше! Во-вторых… — Патрис замолчал.
— Во вторых?.. — переспросила Сильви сдавленным голосом.
— Во-вторых, когда ты сидела на этом диване, где сидишь сейчас, признаюсь: твоя внешность вызывала во мне желание, я никогда раньше не занимался любовью с девушкой не очень красивой, — сказал он.
— Только желание? — Сильви изо всех сил пыталась сдержать слезы.
— Это уже много! Поверь, меня далеко не все женщины возбуждают! Я выбираю! Я подумал, что с тобой это будет иначе, по-другому… Иначе, потому что до того дня все женщины, которых я трахал, были, в общем, очень симпатичные… Для меня это был контраст, понимаешь? — терпеливо объяснил он.
Едва слышно Сильви спросила:
— И с той первой ночи я все еще… возбуждаю тебя?
— Естественно, раз ты здесь! — Он сделал большой глоток виски.
— Патрис, это ужасно, то, что ты сказал мне сейчас. То есть никогда, ни разу ты не хотел меня иначе?
— Почему ты стараешься все усложнить? Я занимаюсь любовью, когда у меня есть желание, и все!
Сильви делала нечеловеческие усилия, чтобы не расплакаться. Между тем Патрис продолжал:
— Все вы одинаковы! Как только начинаешь относиться к вам более или менее ласково, вы тут же воображаете, что мы вам принадлежим! Черт побери! У меня была куча девиц до тебя, и я собираюсь еще многих узнать и после.
— И безусловно, снова хорошеньких, чтобы восстановить равновесие?
— Не язви! Разве мы не счастливы сейчас? Зачем искать вчерашний день? Ты хороша такая, какая есть, и великолепна в постели. — Патрис залпом допил виски.
— Тебе этого достаточно? — спросила Сильви.
— Уверен, что этого было бы достаточно очень многим мужчинам! Что еще требовать от женщины?
— Чтобы она любила тебя, Патрис!
— Не так быстро! Это все портит!
— Возможно… Мне не следовало говорить этого. Патрис… Ты свободен? — внезапная догадка омрачила лицо Сильви. — Может быть, ты женат?
— Боже упаси! — рассмеялся он.
— И у тебя нет любовницы, с которой ты встречаешься, например, в те ночи, когда мы не вместе? — допытывалась она.
— Насколько мне известно, в настоящий момент нет.
— В настоящий момент! — с горечью повторила Сильви.
— Ни один нормальный мужчина не может предугадать, что будет завтра. О! Это уже похоже на сцену ревности! — Патрис раздраженно поставил на столик пустой стакан.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});