* * *
как это происходит? Нечто, погружаясь в поток,становится жизнью — например, растеньемили январским вечером кто-то идет в кино,иногда не присутствуя здесь из-за силы течения.безмолвны начала зрения — говоришь о любви,где ты можешь и есть, и спать, и оглянуться, сказать «вернись»,но однажды приходит ветер и ты слышишь «фр-р-р»после которого как бы воздушный шаротпустив канаты, сбросив баласт устремляется прочь,я сказал бы «в ночь», но, по-правде, не видно куда.Говорят это путь домой и в такой далинечто во мне на это отвечает «да»
* * *
летящий в сумерках или в туманена малой высоте, ты сохраняешь теньи в этом шанс вопроса о природелетающих. Сначала вертикально,как помнится, ты выскользнул из дома,на некой высоте возможен интереск тем мастерам, что извлекают сценыподобные твоей из ткани бытия.Ты можешь где-нибудь на землю опуститьсяучись ходить, но обходя загадкипропеллеров и прочих турбулентов,что сохраняет целостность тех тел,вообше-то невозможных, но так зримыих наблюденья местностей пустынных.Там можно встретить девушку с приятным,чуть отрешенным голосом. По цветуее глаза — как черные маслины;учи ее летать, если захочешь,или спроси: «Не знаешь ли какуюимеют власть здесь крики петухов?»,но не пытайся продлевать знакомство —с предметом, человеком или птицей —до появленья ветра. Пункт изгнаньявозможно так себя проявит, ты теряешьпри этом силы, приближая возвращенье.Узнай о чем угодно — о себе,о времени, о мире, о баранахнаших. Важнее как вообщеты оказался здесь, такой красивый.Потом все меркнет — можешь попытатьсявцепиться в ощущенье в даль скользящихмгновений, что уже впадаютв другие реки, как и ты — летящийобратно. Тайна вдоль пути,в отличии от «там» и «тут», не расставляетсилков; тех птичек слышен «фр-р-р»,что неизвестно где летают по ночам…
* * *
… там, где начинается невозможное,где едва различимыочертанья предметов и телоткуда-то приходитзапах серебряных полей,пронзительно ясных,теряющихся во тьме,ты движешься сквозь них,благодаря им,долго — как для всего настоящего,нет времени,которым можно было бы назвать этот срок —и тот, кто тебя ждетуже смотрит на твою жизньв твои глазаи ты почти видишь егокогда невозможноепребывает в золотое свечениетого, что действительно есть…мы знали друг друга, но ночь была между намии кто-то ещемы смотрели на парки и видели темноту.тревога жила в ветвях,в медленных дырах прогалиноткрывалась тревогаи кто-то ещея возвращался в то время когда я был молод.Оно изменилось с тех пор, места для людейзанял кто-то другоймир, который я вижу,утратил прочностьничто в нем не будет таким же как раньшебудто смерть отпустила живот мой и странный комокв нем таял как зуммер в домах на окраине города,как февральская ночь,как запах,как тот,кого я давно ожидаю.
ПОЗИЦИИ СНА
Практика показывает, что вопреки расхожим мнениям о том, что лучше всего спать головой на Восток или на Север оптимальная ориентация тела во время засыпания — вещь очень индивидуальная и нерегулярная.
Практически это выглядит следующим образом:
— оптимальная позиция тела для отдыха и восстановления сил во сне далеко не всегда является подходящей и для практики намеренного сновидения. Прежде, чем лечь спать, лучше подумать, для чего мы это делаем в этот момент.
— наилучшее положение тела относительно сторон света зависит от места, где мы спим, от времени суток и времени года, от нашего состояния и от своеобразия нашей энергетической структуры в целом.
— для восстановления сил имеет смысл попробовать поспать головой на Юг или Юго-Восток; для глубоких и дальних сновидений — головой на Север или Северо-Восток; для облегчения контроля за снами — головой на Восток; для очищения и трансформаций во сне — головой на Запад и Северо-Запад.
— вопреки распространенному мнению, спать, дремать и сновидеть на закате можно, но для этого нужно иметь достаточно внутренних сил и хотя бы небольшой контроль за фазой засыпания. Оптимальное положения тела при этом — головой на Запад или Юго-Запад. При наличии указанных вещей сон на закате может дать много сил и глубоких знаний.
Засыпание на правом боку может способствовать исследованию скрытой стороны нашего повседневного мира и глубинных мотиваций наших обыденных отношений;
— на спине — исследованию тонких и дальних мотиваций нашей судьбы, ее происхождения, и человеческого мироздания в целом;
— на левом — столкновению со странными, неописуемыми, иногда угрожающими сторонами нашего мира и других миров, а так же с нашими нечеловеческими сторонами;
— на животе — исследованию глубин и первоисточников витальных сил; сны воли.
СВОИ СРЕДИ ЧУЖИХ, ЧУЖИЕ СРЕДИ СВОИХ, ЧУЖИЕ СРЕДИ ЧУЖИХ, СВОИ СРЕДИ СВОИХ
(ксенологическая классификация человеческих типов)
Ксенология[29] только начинает выделяться в самостоятельно оформленную науку, хотя совершенно очевидно, что все духовные и научные искания и самопознание человечества на протяжении всей его истории, в том числе и постантропоцентристской, основывались именно на ксенологических дихотомиях: известное-неизвестное, наше-чужое, человеческое-нечеловеческое, здешнее-Иное и т. д.
Более того, рациональная история[30] человечества является продуктом этих дихотомий. Другими словами, во все времена своего существования человечество и люди сущностно самоопределялись при помощи отождествления себя с «человеческим» и разотождествления (переходившим, зачастую, со временем в отождествление, как продолжение себя в неизвестное) с чужим, «нечеловеческим».[31]
Однако, в отличие от всех остальных наук, достаточным основанием для существования которых является неочевидное в силу своей вопиющей очевидности — единство мира, краеугольным камнем для существования ксенологии, помимо этого, является истинная мера отличия человека и человеческого от всего остального мира и остальных путей, — отличие, которое при глубоком и трезвом анализе не так очевидно, как представляется и трудно отделимо, потому что именно это отличие всегда есть самоопределение.
Основанием для нашей классификации служит различение в нашем восприятии определенных типов людей и их проявлений не-человеческих, чуждых компонентов.
Эта классификация, естественно, не соответствует описанию расовых, психологических, социальных, географических, анатомических, зодиакальных и пр. отличий людей, т. к. все перечисленные особенности являются человеческими. Нас же будет интересовать не-человеческое.
Не имея возможности (бытийной) сформулировать объективное определение человеческого (т. к. в любом случае это лишь само-определение), мы надеемся, что это определение, тем не менее, косвенно, не прямо присутствует в нашей классификации, возникая как рисунок веши возникает из карандашных штрихов, которые этой вещью не являются.
Другая трудность, подстерегающая неизбежно при изложении этой классификации, — объяснение причин возникновения нечеловеческого в людях, — будет в меру возможностей разрешаться по ходу повествования.
Т.е. речь в классификации пойдет о существах, имеющих физическую форму людей. Самая обобщенная ксенологическая структура человечества с этой точки зрения выглядит так:
а) те, кто еще не люди
б) те, кто уже не люди
в) те, кто, несмотря на свою физическую человеческую форму, людьми не были и не будут.
ТЕ, КТО ЕЩЕ НЕ ЛЮДИ
ЛИСЫ в повседневной жизни, как правило, обаятельны, подвижны, живы. Однако при внимательном отношении к ним всплывает впечатление некоей их внутренней застылости и ощущение, что им чего-то не хватает в их душевном составе. Причем это отсутствие воспринимается не как пустота от чего-то изъятого, а как отсутствие места для чего-то весьма тонкого и естественно человеческого или как иной способ жизни в этом месте душевной жизни. Это «что-то» в общении с ними трудно уловимо: вначале обращает внимание на себя то, что их тончайшие эмоциональные переживания и соотношения являются больше имитацией (или мимикрией) и в этом могут отчасти напоминать некоторые психические особенности формирования личности в подростковый и юношеский период.