В конце оратор слез с импровизированного постамента и символично прошёл навстречу прибывшим. Руку он жал женщине, взявшей на себя смелость возглавить соседей.
После этого людей направили в город, даже выделили добровольцев для помощи в транспортировке самых тяжёлых раненых.
Ох и накуролесили наёмники… Отрубленные пальцы и изувеченные кисти рук были самым частым типом ранения. Но хватало и мужчин с повязками чуть ли не на всё лицо. А убитых сколько вышло, что прям половине населения остаться пришлось?
Хотя, сколько там того населения теперь?
Ой-йо-йой…
— Тьфу… Показушник. — сплюнул Батя. — Наверняка по второму кругу этот цирк погнал. Вчера же дел куда-то пленных?
— Ну да. — ни разу не удивился Лайонел. — Днём всё это ещё раз на центральной площади с помпой повторит. Потом праздник назначит, ко дню пристани его приурочит и будет каждый год спектакль показывать, как их «большая семья» объединилась сквозь невзгоды.
— Ты это серьёзно?
— Ну так!
— Может вы замолчите, и мы ещё немного поспим, пока они там возятся? — перевернулся на другой бок Кеншин.
— Не положено. — отрезал Батя и стал с кряхтением подниматься. — Заказчик наказал вставать с рассветом.
Даджой протянул сквозь зевоту:
— Ну так пойди ему голову поморочь. Прими удар на себя. Грудью на амбразуру, так сказать…
— Что такое амбразура? — Макс зацепился за незнакомое слово.
— Бойница. — ответил Лайонел.
— Ну это на вашем наречии бойница, а в военном деле… — хотел поправить Джой, но его оборвал хриплый рык Венги:
— Бездна! Да заткнитесь вы уже! Нормально же попросили!
Мужики жизнь видали, так что спорить с разъярённой со сна женщиной дураков не нашлось. Опыт имел даже юный Макс — синяк всё ещё сиял у него под глазом.
Много времени Батя выиграть не сумел. Подниматься пришлось меньше чем через пол часа. Завтракали теми же сухарями, но на этот раз добрались до глиняной баночки с каким-то ягодным вареньем. Особенно высокой оценки, сладость удостоилась у Кеншина. По этому поводу, он даже разорился на чай для товарищей. Лай не упустил возможности поворчать, что это не тот самый чай.
Мало по малу, отряд приобретал доброе расположение духа. А пока утягивали доспехи к боевому положению, Макс таки выпросил у Даджоя продолжение лекции по военному делу. Амбразурой оказалась бойница, специализированная для стрельбы из тяжёлых орудий на станках. Будь то хоть самострел, хоть пушка. Кен тоже слушал и едва заметно кивал, словно освежая знания из какого-то учебника.
Пристань переходили бодрым шагом. Все, за исключением Венги. Девушка лениво переставляла ноги, перевязь с ножнами и кобурами тащила подмышкой, а мушкет болтался за спиной. Прямо на ходу она продолжала кутаться в свою шкуру, на которой и спала. Сквозь мех были видны лишь румяные щёки и опухшие сонные глаза.
— Мадам, мсье! Бонжур! — мэр прямо-таки порхал, окрылённый обстоятельствами. И не преминул поделиться своей радостью. Сообщил, что наёмники выполнили почти всю работу, и он их задерживает исключительно для перестраховки:
— Как только последние переселенцы явятся — пройдём вместе с ними в город. Не переживайте, мсье Серж! Вижу, что торопитесь. На месте — в первую очередь рассчитаюсь с Вами, успеете и погулять, и скупиться! — Жак подмигнул командиру отряда, а тот бросил многозначительный взгляд на подчинённых.
Бездна! Ребята ещё не были в курсе фиаско с грабежом!
Соответственно, они театрально кивали лидеру и на пальцах перечисляли список архиважных планов на день.
* * *
Ждать долго не пришлось.
Оставшиеся соседи явились аккурат перед вторым завтраком. Мужики несли нехитрый скарб и кое-какие инструменты. Важно — никакого оружия! Что, не без облегчения, сразу подметили наёмники.
Завидев латников, беженцы встали как вкопанные. По всей видимости, им за глаза хватило двух стычек с профессионалами.
Разрядить ситуацию поспешил мэр.
Добрая встреча не стала ни для кого сюрпризом. Ранним утром несколько человек тайно сопровождали женщин с ранеными и своими глазами видели, как их приняли. Потом вернулись и доложили остальным, что всё в порядке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
При дневном Свете, вчерашние враги выглядели жалко! В глаза бросалась худоба и по-старчески осунувшиеся лица. Сложно сказать, что их больше подкосило — голодная зима или последний день?
Батя ухмыльнулся собственным мыслям. Ещё бы! Сравнил свой отряд с катастрофой!
Как и было оговорено, в город отправились сразу же. А чтобы порожняком народ не ходил — вверили погонять три телеги с дровами.
Мужики по большей части молчали. Но, стоило Жаку начать расспрашивать о доступных ресурсах, как сразу же спешили проявить собственную пользу. Чуть ли не каждую доску в своих заборах пересчитывали, да булыжники в оградах огородов!
Мэр несколько расстроился, что за зиму не осталось никакой скотины, но оно и не мудрено. Иначе сами бы померли.
По ходу начали болтать о том, о сём. Правитель поведал об идее торжественного принятия новых подопечных в общину города. Ни устава, ни, как выразился учёный великан — конституции, у острова не было, так что Жак решил проводить ритуал с помощью священного писания в храме Света.
— За одно и приход в церкви обновится! — фантазировал он, снова став похожим на добродушного толстячка. Похоже, кровавые события нисколько не омрачили его праздную натуру.
Но уже в городе его планам потребовались небольшие коррективы. Ещё вчера, когда поступили первые раненные, выяснилось неожиданное обстоятельство. У города попросту не было места для организованного оказания медицинской помощи и ухода за большим количеством пострадавших. На Архипелаге, с его редкостью катаклизмов и сложностью войн, медицинские учреждения вообще имеются только на самых больших твердынях.
Так что для этих целей решили использовать церковный холл. Собственно, сам священник и выступал инициатором! Теперь, с его подачи, горожане называли храм не иначе как госпиталем.
— Странный он у Вас… — издалека начал Джой.
Его вкрадчивый тон принёс неожиданный результат. Мэр согласился с умозаключением и поведал историю о том, как святой отец чудил во время последнего посещения твердыни бедуинами:
— Отказ торговцам я обосновал весомыми аргументами, мсье Даджой! Я ж не нелюдь какой, понимаю, голод у них там! А он как завёлся! Мол у них там тоже беда! Нужда! Бла-бла! Свет учит помогать не только ближнему, но и дальнему! Но Вы только подумайте! Я отказался продавать! А этот сумасброд требовал просто поделиться!
Уже в который раз за утро наёмники перебрасывались косыми взглядами.
* * *
Жак отправил беженцев с повозками на городской склад, а сам повёл воинов в свою резиденцию.
— Дом, милый дом! — воскликнул он, переступив порог мэрии.
Но за ним последовал только Батя. Остальные сочли за разумное не тащить в помещение грязь.
Встретиться договорились через пол часа на выходе из города.
Пока командир рассчитывался (слава Свету, там были не те цифры, с которыми он мог напортачить), остальные решили ещё раз прогуляться по поселению. Кеншину внезапно потребовалось что-то докупить в магазине. Скучающая Венга увязалась за ним. Лай разузнал у прохожих направление к борделю и решил, как он сам выразился — ознакомиться с ассортиментом. Компанию ему внезапно составил Джой. Мужики предложили присоединиться и Максу, но он сообщил о намерении посетить храм. Вернее, теперь — госпиталь.
* * *
Пол часа спустя, отряд уже шёл к лесу по паханному полю. Караульных и часовых на прежних постах больше не было. Собственно, как и необходимости в них. Теперь, все свободные руки были заняты мародёрством, вырубкой и строительством.
Наёмники не сговариваясь ускорились и постоянно оглядывались. Не смотря на доброе прощание с заказчиком, интуиция трубила тревогу! Развитая за годы авантюр, она не раз подсказывала о запахе жаренного. Однако, на этот раз причина не становилась очевидной, ни на первый взгляд, ни на второй. Но, бездна побери, палёным аж в нос шибало! И, судя по этому, у кого-то в отряде горели пятки…