Макс рванул было перелазить через забор, но Джой одним движением ноги сравнял препятствие с землёй.
Наёмники вывалились из укрытия прямо на подоспевшее подкрепление местных. Двоим по щам сходу прописал Батя, ещё по одному взяли на себя Макс с Лаем, оба били гардами мечей. Даджой — так и вовсе, не заметил, как прошёл буквально по тройке бойцов. Понятное дело, без нескольких пинков не обошлось. Несчастные продолжили кричать и корчиться на земле…
Завидев своих, ополченцы нанимателя воспарили духом и насели на врага с новой силой. Под первым рывком оборона даже просела на добрых пару метров. Некоторые лихачи из первых рядов защитников оказались под ногами дерущихся. Образовалась давка.
Латники, появившиеся с тыла, встретили лишь редкое сопротивление. Ничем не защищённые, не знающие ратной науки, местные выставляли перед собой оружие в неумелых выпадах. Как правило — в последних.
Несколькими ударами Джой поверг в ужас сразу целую группу бойцов на левом фланге. Видя над головами врагов великана с отличительными знаками — белыми полосами, нападающие усилили натиск. Вскоре, им удалось объединиться с гигантским союзником.
Что правда, толку от этого не было. Даже наоборот! Джой стал стеснён в замахах своим полутораметровым мечом. За то, защитники почувствовали угрозу нависшего над ними окружения.
Тем временем, Батя с Лайонелом взяли на себя всю центральную часть вражеского воинства. На них наседали сразу шестеро местных мужиков. Будь на их месте опытные воины, и наёмники не побрезговали бы разрядить по ним пистолеты. Но нет! Командир отряда остервенело махал саблей, попадая то по лицам, то по рукам, то по оружию. Смертельных ударов он не наносил, но и этого хватало за глаза. А Лай по привычке разбивал лица гардой и раздавал тумаки эфесом. К нему за добавкой тоже не обращались! Позади на подхвате была Венга. Вперёд она не лезла, но пару зарвавшихся врагов утихомирила. Что характерно — окончательно.
На правом фланге правил бал Кеншин. Он постоянно перемещался и менял противников. Когда на него обращали внимание — не стеснялся отбегать подальше в тыл. Разгорячённые боем мужчины быстро теряли интерес к непонятно чему объявившемуся со спины. Может свои, а может и мало ли чего!
Собственно, у степняка была своя цель — добраться до штуцера.
И когда он таки продавил край свалки до «своих», то сразу же получил по шлему топором!
Чтобы подкрасться к врагу сзади, требовалось снять с себя все демаскирующие элементы снаряжения. Кирасу и шлем, Кен спрятал под балахоном, но белые ленты с рукавов пришлось убирать. И теперь он стал жертвой естественной реакции союзников.
Нету опознавательных знаков — получай по башке! Путейн де энеми! (с фр. «вражина еба... Кхм!»)
Тут то и пришёл на выручку Макс! Причём не ясно кому, наставнику или ополчугам, имевшим неосторожность… Он загородил собой Кена, когда тот уже собирался проходить через их строй.
— Свои! Свои! Пропустите!
И таки пропустили.
Добраться до стрелков, перенаправить их на другой фланг и бесстыдно завладеть штуцером убитого — труда не составило.
Макс обшаривал карманы стражника, когда Кеншин издал переливчатый свист в две тональности. Условный сигнал, обозначавший, что дело сделано.
Ополчение восприняло его по своему разумению и, в который раз, налегло на несчастных соседей. Те дрогнули и попятились.
— Всё! Хорош, пацаны! Хватит с них! — горланил Батя, успокаивая вверенное ему подразделение. — Отходим!
— Ретироваться! Се рётире! — подключился Лайонел. Подействовало!
Преследовать никто и не думал. Получив такую возможность, хозяева поселения предпочли забрать раненых.
— А вы — завтра к мсье Жаку на поклон! Да так, чтобы челом били! Мать вашу! — проорал командир напоследок.
В него тут же полетела стрела. Но, похоже, лучник был не уверен, стоит ли вообще стрелять? Силы натяжения тетивы не хватило бы и для простой одежды. Наёмник лишь помахал кулаком куда-то в темень. Что характерно, за полы стёганки его пытались утащить горожане. Они то и дело приговаривали успокаивающие «Мсье-мсье!» и добавляли что-то на своём картавом диалекте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Прекращение огня было желанным и логичным для обеих сторон. Увы, человеческая злоба не знает слова «хватит». Злыдни ещё несколько раз бросали камни и стреляли из луков через заборы. Кого-то даже умудрились ранить.
Но побитых и порезанных хватало и без того. Весь обходной крюк и последующую дорогу до пристани, лес наводняли стоны и вскрики боли. Опасаться преследования или засад не приходилось. Так что, на этот раз, проводник повёл колону более коротким путём. Благо, мужчина пережил стычку без последствий для ног и головы!
* * *
До пристани дошли спустя целых два часа. Раненные существенно снижали походный темп. Судя по возгласам, один по дороге то ли умер, то ли потерял сознание. На ходу было не понятно, но бросать его не стали. Все герои должны были вернуться на свою твердыню!
Ударную группу встречал сам мэр. Он стоял на страже границ родины наравне с рядовыми горожанами. И, не смотря на поздний час, был бодр как огурчик.
Народ начал горланить вразнобой:
— Смотрите! Смотрите!
— Свои!
— Вернулись!
— Запрягайте повозку, с ними раненные!
Всех пострадавших более чем легко, сразу же отправили в город. А самого молодого послали вперёд обоза, чтобы разбудить врача.
Остальные обошлись промыванием ран и примитивными перевязками из всё тех же белых лент.
Обработкой занялись непонятно откуда взявшиеся женщины. Видимо, изначально были привлечены для готовки. А может и чьи-то жёны, оставшиеся за компанию.
На Венгу они смотрели с непониманием. Воительница не то, что помогать не стала, а откровенно по-хамски стала проверять казаны на кострах. И, ничего не найдя, завалилась прямо на землю возле огня. Ещё и ноги раскинула! Тьху!
Батя решил сразу же доложиться. Была поведана трагическая история попытки задержания коллеги заказчика. Как перебранка переросла в штурм мэрии. И как преступник не пожелал сдаваться живым и устроил пожар! К тому моменту основная группа уже шла на подмогу, но попала в засаду. Наёмники с трудом пробились навстречу и кое-как сумели переломить ход боя в свою пользу.
Отдельно, командир отряда сто раз подчеркнул, что старались избегать всяких жертв. Насмерть не били! А как только появилась возможность организованно отступить — ею сразу же воспользовались!
Весь доклад слышали и ополченцы-участники драки. Надо ли отдельно говорить, что они наперебой подтверждали каждое слово старого воина?
После, Жак дал добро отдыхать до рассвета.
Хоть ответная акция и виделась весьма призрачной, учитывая понесённые противником потери, но доспехи никто не снимал. Спать легли у дальнего костра.
* * *
Макс проснулся от начавшейся суматохи. Свет пока ещё не озарил небеса над бездной, но ополчение на импровизированной заставе уже оживилось.
Мимо, тарахтя бутафорными доспехами, протрусил мэр.
Со стороны пристани раздался крик одного из караульных:
— Идут! Идут!!!
Глава 16
И действительно шли…
Женщины с раненными.
С первых же слов всё встало на свои места.
Бабьё устало от глупости своих мужчин и их друзей. Хотя, скорее всего, они поняли, что им грозит, останься они на острове: рожать от разных партнёров каждый год.
Ну а побитым попросту некуда было деваться. Врач из их городка сделал ноги ещё по осени, а надеяться на квалифицированную помощь от товарищей не приходилось.
По словам прибывших, в городе осталось меньше двадцати человек. Да и те, просто потому, что кому-то надо было управиться с телами погибших.
Для мэра настал час демонстрировать всю широту своей души.
Когда в бездне забрезжил Свет, Жак встал на какой-то ящик и толкнул примирительную речь. Основной посыл заключался в многовековой дружбе и родственных узах, связывающих многих соседей! Не побрезговал воспользоваться и аргументами покойного коллеги, мол, беда должна сплачивать и всё такое.