взлетали в воздух, и в конце концов мост начал раскачиваться с такой силой, что Хонер, проехав его середину, был вынужден остановиться. Он заглушил мотор и, обливаясь потом, сидел на своем водительском месте, впав в полную апатию. Раскачивание моста, конечно, прекратилось, но от громадной перегрузки его опоры начали громко трещать.
– Не могу больше на это смотреть, – простонал я. – Мне кажется, что этот эксперимент надо прекращать.
– Решение, конечно, за вами, – откликнулся сапер. – Однако я предложил бы дать Хонеру возможность отдышаться и успокоиться, ведь середина моста – самая надежная его часть.
Я согласно кивнул и крикнул:
– Хонер! Постойте там еще немного! Как вы себя чувствуете? Сможете продолжить переправу?
Прошло довольно много времени, пока из водительского люка показалось бледное, истекающее потом лицо.
– Я совсем спекся. Дайте мне еще немного времени, чтобы прийти в себя.
Я поднял руку в знак того, что понял, и обратился к своим младшим командирам:
– Что мы можем предпринять, чтобы поддержать его?
– Если он проедет еще несколько метров, то мы сможем взять его на буксир, привязав трос к другой «Хорниссе», – подал голос Воятский.
– Опасно, – задумчиво отозвался Кюнцель. – Если после этого он рухнет вместе с мостом, то может утянуть за собой привязанную самоходку.
– Тогда прикрепим трос к обеим машинам, – решил я.
Мы прокричали мое решение Хонеру, и «Хорниссе» Штробеля подъехала задним ходом к мосту настолько, насколько это было возможно. Впереди нее встала самоходка Кюнцеля и взяла ее на короткий буксир, Привязав к машине Штробеля два троса, унтер-офицер Хеллер разложил их параллельно друг другу на мосту. До застрявшей САУ не хватало каких-то десяти метров.
Тогда Хеллер подошел к стоявшей «Хорниссе», взобрался на борт и дружески потрепал Хонера по щеке.
– Сам видишь, – сказал он. – Эти десять метров тебе придется проехать, и тогда мы тебя подцепим. На вот, выпей глоточек.
С этими словами Хеллер протянул Хонеру бутылку. Тот пригубил и сморщился.
– Брр! – с отвращением протянул Хонер. – Это ж самогонка! Раньше даже приговоренные к смертной казни и те получали от палача лучшее питье.
Мотор взревел, и его вибрация мгновенно передалась мосту – треск усилился. Тогда Хонер нажал на газ, машина дернулась, и мотор заглох. Со второй попытки самоходка все же сдвинулась с места. Мост вновь жалобно заскрипел и стал раскачиваться. Пришлось водителю еще раз останавливаться, но затем он сделал то, во что никто уже не верил, – Хонер все-таки доехал до тросов. Потом, скрючившись, как старик, вылез из люка и принялся привязывать первый трос к буксировочному кольцу.
– Тебе помочь? – спросил Хеллер, но Хонер только махнул рукой.
Со вторым тросом возникли трудности, и когда он с ними справился, то все вздохнули с облегчением. «Водитель-смертник» снова скрылся в люке машины, и командование дальнейшей операцией взял на себя фельдфебель Воятский, слывший знатоком в таких делах, как буксировка.
– Внимание! – скомандовал он. – Тросы между двумя передними машинами натянуть как можно сильнее! Тросы же, идущие к «Хорниссе» на переправе, должны оставаться ослабленными, но не слишком! Самоходку ни в коем случае не подтягивать – иначе мост рухнет. Все понятно? Запустить моторы!
Все три двигателя «Майбах» синхронно заурчали, а на первых двух машинах на броне возле открытых водительских люков уселись командиры экипажей, чтобы без промедления передавать водителям поступающие указания. Хонер же по-прежнему оставался в одиночестве. Тут Воятский поднял руку вверх, моторы взревели, и все три «Хорниссе» пришли в движение. То, что произошло дальше, свидетели описываемых событий не забудут никогда.
Треск и скрежет ломающегося дерева становился все сильнее и сильнее. Осколки брусьев взлетали в воздух подобно шрапнели. Несущие опоры, начиная сзади, разлетались на куски и падали в воду. Вскоре разрушения со все возрастающей скоростью достигли середины моста.
У меня появилось огромное желание закрыть глаза, чтобы не видеть надвигавшуюся катастрофу, но я пересилил себя и стал наблюдать за приближавшейся самоходкой. В этот момент мост начал крениться. Сначала едва заметно, а потом все быстрее и быстрее, увлекая за собой многотонную машину.
Изрыгая проклятия, Воятский снова и снова поднимал руки, показывая, что надо действовать быстрее. Моторы самоходок заревели еще громче – теперь уже никто не обращал внимания на продолжавшиеся разрушения. Машины на берегу пришли в движение, так сильно натянув тросы, что они готовы были лопнуть, и потащили за собой все еще находившуюся на разваливавшемся мосту «Хорниссе».
Когда первые, а затем третьи катки самоходки были уже на спасительном берегу, мост, не выдержав многократной перегрузки, с оглушительным грохотом развалился. Послав последний жалобный призыв о помощи, он скрылся в воде, а оставшиеся от него обломки унесло течением Золотой Липы.
«Как там «Хорниссе»?» – с беспокойством подумал я.
К моменту обрушения моста она уже наполовину была на спасительном берегу. Теперь же самоходка буквально балансировала на краю гибели – еще немного, и машина могла соскользнуть в реку. Тросы же натянулись как струны и грозили лопнуть.
«Выдержат ли они столь чудовищную нагрузку?» – с беспокойством подумал я.
В тот момент, когда самоходка выпрямилась, а ее пятые и шестые катки нашли опору на берегу, левый трос оборвался, и его концы взвились вверх. Раздался звук, как будто кто-то невидимый ударил огромной плеткой. «Хорниссе» же вместе с Хонером развернуло в сторону, и под ее многотонным весом берегоукрепительное сооружение стало крошиться. Тогда Хонер утопил педаль газа в пол – машина, чуть ли не подпрыгнув, рванулась вперед и остановилась на твердом грунте.
Когда торжествовавшие победу боевые товарищи подошли к самоходке, чтобы на руках поднять героя дня из его водительского места, оказалось, что Хонер лишился чувств.
В тот же день, уже ближе к вечеру, майор Цан поприветствовал собравшихся в общем зале гостиницы офицеров своего дивизиона и 42-го танкового саперного батальона. Задержав мою руку в своей, он сказал:
– Наслышан, наслышан о ваших приключениях во время переправы. Мы уже было вас списали, однако удача оказалась на вашей стороне.
После этого он обернулся к присутствовавшим и продолжил:
– Завтра удача понадобится всем нам. Русские удерживают впереди нас транспортный узел Перемышляны. Наша задача состоит в том, чтобы пробить коридор на запад и удерживать его открытым для наших солдат, пытающихся в данный момент вырваться из котла под городом Броды. Гауптман Улит, ваша рота будет атаковать северную часть Перемышляны. Вам придается первая саперная рота. Обер-лейтенант Бергер! Вы возьмете на себя южную часть города! Вас будут поддерживать вторая и третья саперные роты. Начало атаки завтра в пять часов утра.
Майор некоторое время помолчал, а потом добавил:
– Я должен сообщить вам еще