Оставались считанные минуты до момента, когда Эмилии надлежало в сопровождении отца пройти к свадебному алтарю, у которого ее уже ждал Мариус. Весь его вид явно говорил о том, что он находится в нетерпении. Целый день, наблюдая за молодоженами, у нас с Марьяной не всегда получалось сдерживать слезы умиления. До чего же изумительно красивая и гармоничная пара!
- Я сейчас хорошо выгляжу? – дрожащим от волнения голосом спросила у нас Эмилия, в сотый раз оправляя несуществующие складки на платье.
- Эми, ты выглядишь божественно! – заверила я подругу, поправляя длинный шлейф ее подвенечного платья. – Мы тут с белой завистью наблюдаем, как Мариус, глядя на тебя, дышать забывает от восторга.
- А я все равно волнуюсь, - промолвила Эмилия и в сотый раз посмотрела на себя в большое зеркало, висевшее на стене.
- Это нормальное состояние, - успокоил ее Ардайл. – Все пары волнуются в день своей свадьбы. И мы с твоей мамой волновались, и Мариус сейчас, будь уверена, тоже волнуется. Ничего, это пройдет.
Раздался троекратный стук в дверь, означавший выход невесты с отцом и свитой, в которой кроме нас с Марьяной были еще Алевтина и Алесса. Солнце покидало небосклон, плавно приближаясь к горизонту, когда Эмилия, сияя от счастья и держа под руку отца, шла к алтарю. Пение хорала устремлялось ввысь к прозрачному потолку, через который виднелось золотисто-багряное небо в час заката. Прощальные лучи уходящего солнца наполняли храм необыкновенным теплым светом. Венчальные молитвы жрецов, казалось, уносились куда-то в небо, забирая с собой тревоги и волнения. Во время брачной церемонии мы с Эриком постоянно пересекались взглядами, и каждый раз его взор, в глубине которого таилось нечто неизведанное, и оттого манящее, пробуждал во мне трепетное томление. Если бы я только могла читать его мысли! О чем он думал в эти моменты?
Как только церемония была окончена, свадебная процессия во главе с молодоженами проследовала к выходу из храма. Едва горожане, все еще толпившиеся на улице, увидели Мариуса с Эмилией, над площадью прокатился всеобщий возглас ликования. Мы начали спускаться к свадебному экипажу, чтобы прокатиться по городу перед тем, как отправиться в таверну. Дуновением ветра сорвало листья с раскидистого клена, под сенью которого мы остановились для очередной серии снимков, и нас осыпало багряным дождем из листьев. Народ вновь радостно загомонил – попасть под листопад на осенней свадьбе считалось очень хорошей приметой. В экипаже я оказалась сидящей рядом с Эриком, который не скрывал своего довольства таким поворотом.
В экипаже, неспешно следующем по центральным улицам столицы, царила атмосфера веселья и праздника. Наперебой отовсюду слышался смех, сопровождавший чьи-нибудь шутки.
- У меня сегодня двойной праздник, - тихо сказал мне Эрик, слегка наклонившись в мою сторону. – Кроме свадьбы друга меня ждет еще одно прекрасное событие.
Меня вновь окутало хвойно-цитрусовым облаком зимы. Его близость разгоняла по крови невероятную эйфорию, вызывавшую во мне такое неописуемое сладостное чувство, что мне вновь пришлось себя мысленно одернуть, чтобы не забыться. Я вопросительно посмотрела в его сторону, стараясь не показывать своего любопытства. А оно меня одолевало. Было крайне интересно знать, что же он имеет в виду, говоря о двойном празднике.
- Мариус напомнил мне еще вчера, что на свадьбе некоторые правила бального этикета не действуют. Например то, что нельзя танцевать больше трех раз подряд без перерыва с одной и той же дамой. Так что, я сегодня рассчитываю на ваше очаровательное общество в танцах. Как вы на это смотрите?
- Я подумаю.
- Уверен, что вы согласитесь.
- Не спешите пировать, не забив быка, лорд Нордвинд, - ответила я ему, не скрывая улыбки.
Услышав это, он отчего-то переменился в лице, по которому пробежала тень замешательства.
- Я что-то не то сказала?
- Нет-нет, леди Нортдайл, просто я кое-что вспомнил. Не берите в голову, все хорошо. Но знайте – ваши слова меня не остановили, а наоборот разожгли азарт.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И довольно улыбаясь, он смерил меня нахальным взглядом, от которого тело вновь бросило в жар. В очередной раз в голове возникла мысль, что это так на меня не похоже - быстро сдаваться в плен обаяния малознакомого мужчины.
***
Эрик
Ее лицо озарял свет сотен небесных фонарей, когда она завороженно и с восторженной улыбкой смотрела, как они поднимаются в небо. Как же мне хотелось знать, что она загадала, отпуская фонарь ввысь! Поджигая фитиль своего, я думал о ней. Я загадал ее.
- А я даже знаю, что он пожелал. А точнее, кого, - шепнул Вальгард своей супруге и шутливо мне подмигнул.
Мой брат был тысячу раз прав. Я желал для себя ее. Всегда желал. И сегодня так же, как и сотни лет назад. Я чувствовал ее непреодолимую тягу ко мне, и видел, как она пытается ей противостоять. Мне было понятно, что не стоит торопить события, но если бы это могло успокоить бушующий шторм в моем беспокойном сердце!
- Я до сих пор в шоке и не могу поверить своим глазам, - тихо промолвила Астрид, обратившись ко мне. – Она же до последней родинки похожа на твою жену! Просто копия той, что я видела на портрете в твоем доме.
- Это она и есть, только теперь в новой жизни. Но у нее те же самые манеры, вкусы, привычки и даже фразы.
- И жесты абсолютно те же, - добавил Вальгард. – Никогда бы не подумал, что такое вообще возможно. Перерождение с абсолютным повторением всей сути человека, кем она была в прошлой жизни. И даже происхождение. Тогда она была дочерью ярла, теперь внучка ярла княжества Аренхельд.
- А кто-то говорил, что я жду невозможного и утверждал, что у меня… Как ты там выразился? Кукуха едет? - припомнил я брату его слова.
- Твоя кукуха и сейчас на пути в дальние края, - парировал Вальгард. – Потому, что все влюбленные немного сумасшедшие. Правда, милая? – и он прижал к себе смеющуюся Астрид, чмокнув ее в макушку.
- Что есть, то есть, - ответила она.
Когда наступил момент провожать молодоженов, на улице около входа в таверну для них сотворили «дорогу всех благ», по которой они должны были пройти. Так на Эсфире называли своеобразный ковер из цветочных лепестков, монет и зерен пшеницы. Лепестки символизировали счастье, пшеница – здоровье и плодородие, а монеты - достаток. Ступить на эту дорогу после новобрачных считалось хорошей приметой. Теми, кто недавно переехал на Эсфир, давно уже было подмечено, что на здесь хорошие знаки видели во всем, в чем только можно. После того, как «дорога всех благ» была от души потоптана, гостям предложили еще одну излюбленную вещь на Эсфире – парад небесных фонарей. Зажечь магией фонарь, и загадав желание, отпустить его в небесную высь, наблюдая за тем, как он поднимается все выше и выше, и на высоте птичьего полета взрывается разноцветными искрами.
- Фрея, а представляешь, если следующая свадьба, на которой мы будем зажигать фонари и идти по дороге всех благ, будет нашей Герды, а?
Недалеко от нас беседовали Йоанн и Фрея.
- Ну па-а-ап! – возмутилась Герда. – Если я поймала букет невесты, это еще не значит, что я обязательно скоро выйду замуж. Нельзя же так безоговорочно верить в приметы!
- Не знаю, не знаю. Вот твоя мама поймала букет на свадьбе у своей однокурсницы, тогда еще не зная, что я собирался на ней жениться и заказал для нее кольцо в ювелирной лавке. И вскоре мы поженились. Так что, примета рабочая.
И семейство Нортдайл зашлось дружным смехом.
- Правильней будет сказать, что не ты поймала букет, а он тебя поймал. Ну, или догнал в полете, - сказала ей Астрид, вызвав новую волну веселья.
С ловлей букета действительно получилась забавно. В тот момент, когда Эмилия, повернувшись спиной к многочисленной незамужней женской компании, готовилась бросать букет, Герда, стоявшая в самом «хвосте» компании, явно не горела энтузиазмом этот самый букет ловить. Но у судьбы, или букета, кто ж его знает, были свои планы. В момент его полета над толпой девушек, Герда повернулась к разносчику напитков, проходившему позади нее, и взяла с подноса бокал своего любимого мятного лимонада. Именно в этот момент свадебный букет ее и настиг, зацепив макушку, и упал ей прямо в руки, выбив из них бокал, разбившийся вдребезги.