Анна Николаевна преувеличенно заботливо всмотрелась в моё лицо и протянула руку ко лбу:
— Ого! Температура, что ли?
— Что же я врать вам буду? Вчера совсем плохо было, сейчас получше немного.
— Ты себе в пару кого-то нашла?
— Чего?! Никого я… — возмущённо начала я оправдываться, но осеклась, поняв, что хозяйка спрашивает о другом — нашла ли я кого из девчонок для совместного съёма квартиры. — Нет пока, но найду, не беспокойтесь.
Переезжать среди зимы мне жутко не хотелось.
— Смотри, до середины декабря определись, а то нам надо знать. И заплатить не забудь до конца месяца — за квартал вперёд, как с родителями договаривались.
— Конечно, я помню.
— Ну ладно, вижу, порядок у тебя, молодец.
Хозяйка без сапог, но не раздеваясь, прошла по комнате и в кухню, явно высматривая следы пребывания в квартире «гостей». Я возблагодарила небеса, что Дэн оказался настолько аккуратным — его вещей нигде было не видно. Ну, если не заглядывать в шкафы. Но при мне хозяйка не станет этого делать. Вот, кстати, надо сказать об этом королю, может, придумает чего на случай нашего отсутствия. — А это что, бокалы никак? — донеслось из кухни. Я на слабых ногах подошла к хозяйке. Она указывала на коробку с бокалами.
— А-а, это я в подарок купила, подруге на свадьбу, — не моргнув глазом, соврала я.
— М-м, на свадьбу идёшь?
— Пригласили. Хотя сессия будет, некогда совсем. Но такое дело, сами понимаете. Первая наша одноклассница замуж выходит, как не пойти.
Я нервничала. Вдруг сейчас откроет коробочку, а там не все бокалы-то, как минимум пара в шкафу стоит. Аж потом прошибло.
— Ну, пойду я, смотрю, нехорошо тебе. Иди, ложись, сама закрою ключом.
— Спасибо, — пробормотала я, но всё же решила проводить гостью, чтоб она никуда не заглянула по дороге. Например, в полку с обувью, где тапочки Дэна стоят.
— До свидания.
— Не болей, Маша, да ищи скорее себе кого-нибудь.
Хозяйка ушла, а я отправилась прямиком в постель, где долго отходила от пережитого ужаса. Потом всё же достала экзаменационные вопросы по истории Сибири, открыла учебник и мужественно стала его штудировать. Уснула незаметно. А проснулась вся мокрая настолько, что чуть ли не хлюпает подо мной. Одежда влажная, волосы прилипли. В голове — лёгкость и пустота, а в теле — слабость, которая всегда бывает после болезни. Температура, кажется, упала. И проснулся зверский аппетит. Я с трудом стянула мокрую пижаму, нашла полотенце и принялась обтираться им. Помыться бы, но нельзя пока. Придётся надеть свою старую ночнушку, другого ничего нет. И надо перестелить постель, бельё тоже влажное. За окном уже смеркалось — ничего себе, вздремнула, называется.
Убрала всё с кровати и пошла на кухню. Заглянула в холодильник в поисках съестного. О, как я люблю магию! На полочке стояло несколько тарелок с горячими блюдами! Я вытащила всё и принялась уминать за обе щёки. Наевшись до отвала, налила чаю. С чем бы его попить. В шкафчике, где я хранила конфеты, печенье и всякую лапшу-пюре быстрого приготовления, обнаружила значительное опустошение. Так, король провёл ревизию. Что осталось? Крекеры и что-то ещё, в накрытой салфеткой тарелке. М-м, воздушные пироженки, наверняка тоже магические. Свежие, вкусные, во рту просто тают! Ну до чего же славно иметь в доме короля, имеющего хороший вкус и магический дар! Надо будет сказать ему спасибо. Я ещё раз заглянула в холодильник. Ага, и здесь ревизия проведена. Все полуфабрикаты исчезли, вместе с колбасой, бульонными кубиками, кетчупом и майонезом. Только натуральные продукты. Но я даже не расстроилась. От блаженной сытости настроение стремительно поднялось. Самочувствие отличное, болезни почти и не чувствуется. Надо этим пользоваться.
Я убрала со стола, принесла на кухню свою недописанную контрольную и впряглась в работу. Дмитрий Алексеевич не шутил, когда говорил, что не допустит меня до экзамена, если контрольной до сессии не будет. Надо к пятнице закончить. От дела меня отвлёк звонок телефона, пищащего где-то в сумке. Вот чёрт. Это же Ольга, наверное. Совсем забыла ей позвонить. Я кинулась в прихожую, достала телефон, глянула на экран: так и есть. Подумала минутку, потом нажала на приём вызова.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Алло, Маша?
— Здравствуй, Оля. Ты прости меня, я заболела, проспала весь день, забыла тебе позвонить.
— Маша, ты смерти моей хочешь? Мы с Мишкой тебя тут ждём.
— Оль, не могла я приехать, у меня с утра температура была. Сейчас только оклемалась.
— Ты, правда, заболела?
— Конечно, правда. С чего мне врать?
— Может, это из-за Мишки? Этот оболтус тебя не обидел, надеюсь? Вы так загадочно исчезли, что у меня прямо возникли нехорошие подозрения. А он потом вернулся, дёрганый какой-то, сказал, что всё в порядке, довёз тебя до дому.
— Так и было, спасибо ему большое, я такая пьяная была.
— Да все там пьяные были, — хихикнула Ольга. — Вот погуляли-то. Я вчера на пары еле встала. Весь день маялась. Так ты не приедешь? Маш, я надеюсь, что до пятницы-то ты выздоровеешь? Без тебя никак.
— Оля. — Я хотела сразу сказать, что передумала петь, и здоровье не позволяет, но стало неудобно. — Давай утром в пятницу созвонимся, если поправлюсь, то приеду. Но на всякий случай держи в уме запасной вариант, мало ли, вдруг у меня чего с голосом приключится.
— А чем болеешь?
— ОРЗ. — Про грипп я не стала говорить, а то потом заинтересуются, как это я так быстро оклемалась.
— Температура сильная?
— Да так, средняя.
— Ты выздоравливай, береги себя, горло лечи, главное.
— Я у тебя деньги занимала, кажется? Даже не помню, сколько.
— Это вопрос к Мишке. У меня денег не было, он тебя за свой счёт отвозил.
— Передай ему, пожалуйста, что я верну при встрече.
— Передам. Ну ладно, тогда до пятницы.
Мы распрощались. Я нажала отбой и задумалась. Не хватило смелости сразу отказаться от песенной затеи. И долг теперь у меня перед Мишкой. Видимо, придётся с ним всё-таки встретиться. Как неохота! Что я ему говорить буду? И короля он видел. А ещё я зачем-то им с Ольгой похвасталась своей феноменальной памятью. Вот натворила дел. Теперь расхлёбывать придётся. Может и правильно Дэн снял с меня это заклинание. А то неизвестно, чего бы я ещё вытворила. Хотя, конечно, обидно. Вот конкретно сейчас, как бы оно мне пригодилось! Помечтав ещё о несбыточном, всё же взялась за работу. Думать о Дэне, где-то и с кем-то проводящем своё время, я себе решительно запретила. Иначе я и без заклинания сейчас заведусь.
Когда в двери щёлкнул замок, я написала уже больше половины. Удовлетворённо оглядела плоды своей деятельности, потёрла затёкшую шею. Ну вот, ещё завтра посидеть, и успею вовремя сдать.
— Ты почему здесь, а не в постели? — Раздался из прихожей голос короля. Вокруг меня произошли мгновенные метаморфозы, стены кухни раздвинулись, и я оказалась сидящей в удобном полукресле, за столом, покрытым красивейшей белоснежной, вышитой серебром, скатертью. На месте плиты образовался камин, в котором по мановению руки короля зажглись дрова, а кухонные шкафы, тумбочки и холодильник превратились в резную мебель. Потолок стал выше как минимум на метр, и с него свисала люстра из переливающегося всеми цветами радуги хрусталя, в которой горели несколько десятков свечей. Я восторженно разглядывала окружающее пространство. Вот это да! Но насладиться волшебным преображением мне не дали. Передо мной предстал нахмуренный король. Взгляд его был не просто укоризненным, а прямо-таки обвиняющим.
— Маша, что ты здесь делаешь? — выделяя каждое слово, изрёк он.
— Мне лучше. Я устала лежать и немножко поработала, — оправдывалась я.
— То, что у тебя упала температура, не значит, что можно забыть о болезни. Я не всемогущий. И мне вовсе не улыбается тратить последнюю Силу на твоё лечение. — Вид у него был и впрямь усталый. — Марш в постель!
— Дэн, не ругайся, пожалуйста! Но мне кровь из носу надо к пятнице сдать контрольную. За один день я бы не успела её написать.