— Так ты пошел за ее убийцей?
— Я… я однажды подвел Гвен. И не мог сделать это вновь. — Кейн глубоко вдохнул. — Я не планировал убивать. Я хотел, чтобы брат Хендрикса признался и сел в тюрьму. Именно он пришел ко мне с ножом. И какая-то часть меня была этому рада. Он убил Гвен. Я хотел, чтобы умер он.
Белла поцеловала Кейна в лопатку, удовлетворенная тем, как его тело покрылось мурашками.
— Думаешь, это делает тебя убийцей? Я думаю, что это делает тебя героем.
— То, что я совершил, не являлось героическим, но
охотно заплатил бы за то, что забрал жизнь другого убийцы. Только советник подставил меня, выставив преступником, а ведь я ничего подобного не совершал. Вскоре меня заклеймили психопатом и серийным убийцей и приговорили к ссылке на Драгаш-25.
— Такого больше не повторится. У тебя теперь есть союзники.
Кейн повернулся с мрачным выражением лица.
— Тогда у меня были союзники, девушка-воин. Я был заслуженным героем с немалой поддержкой друзей и семьи. Но это ничего не значило. Хендрикс подкупил и разорил всех, кто пытался защитить меня. Он фальсифицировал доказательства так, что оказалось, я не только убил его брата, но и Гвен и еще нескольких людей, которые оказались угрозой членам Совета. Он сделал из меня монстра и стал еще могущественнее. Он не позволит мне вернуться на Землю, чтобы раскрыли его тайну. Ценю твой оптимизм, девушка-воин, но я улечу с Драгаш-25 только в ящике.
— Не говори так. — Белла схватила Кейна за руку. — Возможно, у тебя имелись союзники, но не было меня. У нас не было оазиса. Поверь мне Кейн. Пожалуйста. Между нами говоря, мы уничтожим этого продажного ублюдка. Клянусь. — Белла сжала ему ладонь. У нее были большие планы, но она их пока придержит при себе. — За тебя. За Гвен.
Выражение на его лице оставалось унылым.
— Если у нас не получится, ты улетишь. Без возражений.
Белла скрыла свою боль, пошутив:
— Разве ты не знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что этого никогда не произойдет?
Как и ожидалось, Кейн сузил полушутя глаза, но тон остался серьезным.
— Вот отчего я называю тебя девушкой-воином. Не потому, что не вижу, какая ты, а потому что на самом деле вижу, Белла. Я точно знаю, кто ты. Неординарная, сильная и добрая. Настоящий герой. — Кейн руками заскользил по ее шее и обхватил лицо. — Та, из-за кого стоит жить. Из-за кого стоит умереть.
Он губами коснулся ее губ. Трепетно. Медленно.
Ее сердце дрогнуло. Кейн целовал ее. Впервые. Без сделки. Не потому, что он мог. А потому что он хотел. Потому что готов впустить ее к себе в сердце.
Белла издала низкий стон. Его слова, его поцелуи — все, чего она желала.
Как будто ожидая сигнала, его поцелуй изменился, его губы завладели ее ртом, а пальцы он запустил ей в волосы и притянул ближе. Ее язык переплетался с его. Его вкус отдавал силой, свирепостью, смелостью, надеждой — это было лучше, чем она представляла себе.
Когда Кейн отстранился, его глаза по-прежнему были закрыты, их губы находились в дюйме друг от друга, а руки не разжимали объятий, они оба тяжело дышали.
У нее дрогнуло сердце. Снова оно! Удивленное выражение на его лице. Как будто она что-то особенное. Словно она сама жизнь.
Затем Кейн распахнул глаза. Белла напряглась, готовясь к перемене. А именно возвращению настороженности, которая всегда отражалась в его глазах. Но нежность осталась.
— Я не хотел нуждаться в тебе, Белла, — произнес он тихо, прижимая ее к себе. — Я ужаснулся, поняв, что постоянно нуждаюсь в тебе. Как-то так вышло, что ты стала незаменима. Ты стала всем. Я бы не доверился никому другому, кроме тебя.
Ее руки, обвитые вокруг шеи Кейна, дрожали. Ей потребовалось мгновение понять почему. Кейн дрожал. Как в первый раз, когда они коснулись друг друга.
Она испытала благоговейный трепет. Свирепый воин, который отбивался от злобного зверя и убивал из-за нее, боялся. Боялся своих чувств к ней.
— Все в порядке. — Белла проскользила руками к его колотящейся груди. — Я поддержу тебя, так же как ты поддерживаешь меня. Клянусь. — Губы Беллы, словно легкий взмах крыльев бабочки, коснулись его подбородка и проследовали далее вдоль челюсти. — Я не разочарую тебя, обещаю. Потому что тоже нуждаюсь в тебе. — Белла с трудом сглотнула. — Не для выживания. Не для защиты, а из-за того, кто ты. Ты пробуждаешь во мне чувство. Как будто я что-то значу. Как будто я могу сделать все. Словно я по-настоящему жива. Я люблю тебя за это, Кейн. Я…
Прежде чем Белла успела закончить, Кейн припал к ее губам. Свирепо. Дико. Отчаянно. Большими руками он гладил каждый дюйм ее тела. Кейн касался Беллы так, как она любила. Пока она не начала извиваться под ним. Они были обнаженные, скользкие и возбужденные. Белла обхватила ногами его бедра и зашептала ему на ухо, чтоб он взял ее. Соски у нее напряглись. Лоно ее увлажнилось и заныло.
— Нам нужна кровать, — проворчал Кейн. — Я хочу, чтоб все было идеально.
Белла предупреждающе прикусила его за подбородок.
— Мне все равно, где мы находимся, я жажду, чтобы ты через десять секунд погрузился в меня.
У его глаз образовались морщинки, а уголки рта поднялись.
— Такая требовательная.
Кейн уложил Беллу поверх их одежды. Белла застонала, ощущая его твердость и готовность погрузиться в нее.
— В следующий раз все будет лучше.
Белла приподняла бедра, давая ему лучший доступ.
— Ты до сих пор не понял? Это всегда идеально, когда я с тобой.
Кейн перестал улыбаться, став серьезным, отчего Белла заволновалась.
— С тобой все хорошо?
Кейн кивнул.
— И не просто хорошо. — Обхватив руками голову Беллы, Кейн вошел в нее медленно, с обожанием, дюйм за дюймом, пока не наполнил ее. — Я так сильно тебя люблю, Белла.
Ее пульс учащенно забился, все тело покраснело от удовольствия.
— Правда? — прошептала она.
— Правда. — Кейн прижал свои ладони к ее, переплетая пальцы, словно их первое прикосновение. — Я не знаю, что ждет нас в будущем, но знаю лишь то, что мне никогда не было так хорошо, как когда твоя рука была в моей.
Она потерялась в красоте его слов. Потерялась в чуде их связи. Потерялась в изысканном, эротическом блаженстве его скольжения в ней, в то время как их ладони оставались плотно сжатыми, и все его страхи и тени, его надежды и его потребности отражались на его лице.
— Кейн, — прошептала Белла его имя и ногами обвила его талию, чтобы они стали еще ближе.
— Белла! — Кейн припал к ее губам, его пристальный взгляд и руки стали ее спасательным якорем от водоворота наслаждений, которое сильнее, чем любая пыльная буря, пронзила ее напряженные мышцы. Белла выгнула спину от глубокого проникновения, и ее накрыло чистое наслаждение.
Кейн вбивался в Беллу с невероятной скоростью, и она стонала ему в ухо, влажные от пота они извивались синхронно и парили за гранью, отдавая друг другу все, как она и обещала когда-то.
Прошло несколько минут, но Белла по-прежнему обвивала его ногами, ощущая до сих пор волну восхитительных толчков. Любовники смотрели друг на друга с глупыми полуулыбками на лицах, трепет и изумление окутывало их, словно волшебная пыль.
Когда Белла наконец восстановила дыхание, то обхватила его лицо ладонями.
— Мы выберемся отсюда вместе.
Кейн перестал улыбаться.
— Я бы с удовольствием, — наконец произнес он, — но всякое дерьмо случается. Не так легко будет вытащить тебя, а тем более нас двоих с этой планеты. Даже если глушитель сработает.
— Ты не станешь жертвовать собой ради меня.
— Качество против количества, детка. — Кейн уткнулся носом в ее ладонь. — Ты вернула мне самого себя. Я вечно тебе буду за это благодарен.
Белла, быстро и сильно моргнув, ощутила тупую боль в глазах.
— Для парня, который редко говорит, порой ты выдаешь сладкие речи… Но я не хочу твоей благодарности. Я хочу тебя.
Кейн провел большими пальцами по солоноватым слезам на ее щеках. Она даже не заметила, что плачет.