— Да, — с чувством сказала я. — У нас масса впечатлений.
Мой отец вернулся к разговору о Данте, и Колин с Дугалом приняли в нем участие. Фабиан тихо сказал мне:
— Удивительная маленькая страна… Линдештайн. Эти горы… обнаженные и суровые… что вы думаете?
— О да, — сказала я.
— И Schloss. Необычная архитектура… эти башни…
Я кивнула.
— Должно быть, очень интересно пожить в таком месте.
Я опять кивнула.
Он пристально смотрел на меня. Я спрашивала себя, не рассказала ли ему Лавиния все по секрету, и внезапно рассердилась на то, что приходится нести на себе груз ее тайны.
Оставив мужчин за столом с их портвейном, я пошла к себе в комнату. Фабиан Фремлинг всегда меня смущал тем, как он на меня смотрел. Он словно пытался мне напомнить, какой я была уязвимой.
Когда они собрались уходить, отец сказал:
— Это был приятный вечер. Я редко встречаюсь с людьми, интересующимися моим хобби. Пожалуйста, приходите еще.
— Вы должны отобедать во Фремлинге, — пригласил Фабиан.
— Благодарю вас, — ответила я, — но отец не должен выходить по вечерам. — Я смотрела на Дугала. — Будет лучше, если вы придете сюда.
— Тогда я обязательно приду… когда меня пригласят.
— Я надеюсь, что вы придете очень скоро, — сказал мой отец.
— Я тоже так думаю, — ответил Фабиан. — Я сомневаюсь, что мы уедем отсюда раньше конца следующего года.
— На следующей неделе Друзилла собирается в Лондон. Верно, моя дорогая?
— О-о, — многозначительно изрек Фабиан, останавливая на мне взгляд.
— Чтобы повидаться со своей старой няней, — объяснил мой отец. — Вы же знаете, как крепки такие связи.
— Да, — подтвердил Фабиан. — Тогда, может быть, мы сможем прийти после возвращения мисс Друзиллы.
— Не вижу причины, почему бы вам не прийти, когда меня не будет, — возразила я. — Миссис Янсон обо всем позаботится, и мой отец насладится вашей компанией.
— Я приглашаю вас, — сказал отец.
Затем они ушли.
Отец выразил удовольствие по поводу вечера, который они провели, и Копии согласился с ним. Миссис Янсон тоже не испытывала неудовольствия. Ее вывод сводился к тому, что Фремлинг — такой же, как все «другие», и она не боится его. Что же касается того «другого», то он настоящий джентльмен и никто не может иметь против него возражений.
Я провела вечер неплохо, хотя и испытала некоторое беспокойство, когда они заговорили о Линденштайне.
Я уже волновалась о своем предстоящем визите в Лондон. Перспектива вновь увидеть Полли всегда наполняла меня радостью, а теперь к этому прибавились ребенок и Эфф. Я поехала в город, находившийся примерно в миле от нашей деревни. Я провела все утро в магазинах и купила маленькую куртку, шляпу, пару пинеток для Флер и кузнечные меха для Полли и Эфф, потому что видела, с каким трудом они разводят огонь в кухне.
Когда я выходила из магазина, мимо проезжала карета. Я знала, что она из Фремлинга, поскольку видела, как на ней разъезжал Фабиан. Она была запряжена парой разгоряченных серых лошадей. Он любил ездить очень быстро.
На месте кучера я увидела Фабиана, и к моему удивлению, он остановился.
— Мисс Делани.
— О… хэлло, — поприветствовала я.
— Я вижу, вы ходили по магазинам.
— Да.
— Я отвезу вас обратно.
— О, в этом нет необходимости.
— Конечно я отвезу вас.
Он спрыгнул с сиденья и взял у меня сумку, в которой находились покупки. Вдруг сумка выпала у него из рук и ее содержимое — кузнечные меха, детская куртка, шляпа и пинетки — высыпалось на тротуар.
— Боже мой, — сказал он, наклонившись и подбирая их. — Надеюсь, я не испортил ничего.
Я стала пунцовой. Он стоял рядом с пинетками в руке.
— Очень миленькие, — прокомментировал он, — и в полном порядке.
— Правда, — пробормотала я, — не надо отвозить меня домой.
— Но я настаиваю. Понимаете, мне бы хотелось похвастаться своими лошадьми. Это действительно превосходная пара. Садитесь рядом со мной. Тогда вы сможете лучше видеть дорогу. Вы получите удовольствие.
Он бережно положил мои покупки в карету и помог мне подняться.
— Теперь, — сказал он, — тронулись. Я не повезу вас прямо домой.
— Ох, но…
— Я снова настаиваю. Вы вернетесь домой в то же время, как если бы шли пешком. И будете довольны, увидев в деле Кастора и Поллукса.
— Небесные близнецы… — прошептала я.
— Они похожи друг на друга так, как могут походить только близнецы. Поллукс темпераментный, а Кастор немного с ленцой. Но они понимают прикосновение хозяина.
Лошади ринулись в галоп, и он рассмеялся, когда мы набрали скорость.
— Если вы испугались, держитесь за меня.
— Спасибо, но я не боюсь.
— И благодарю за комплимент. На самом деле он вполне заслужен. Я знаю, как управляться с моими лошадьми. Между прочим, последнее время я не вижу, чтобы вы ездили на лошади.
— Я не ездила с тех пор, как вернулась.
— Почему же?
— У нас в пасторском доме нет конюшни.
— Но вы обычно регулярно ездили.
— Так было, когда дома была Лавиния.
— Моя дорогая мисс Делани, вам вовсе не надо спрашивать разрешения брать лошадь из конюшни Фремлинга. Я думал, что вы это знаете.
— Когда Лавиния была здесь, было совсем другое дело. Я ездила вместе с ней.
— Нет никакой разницы. Пожалуйста, в любое время берите лошадь, на которой вы обычно ездите.
— Благодарю вас. Вы очень добры.
— Да нет. В конце концов, вы близкий друг моей сестры. Вы завидуете, что она расправила крылышки в Лондоне? — спросил Фабиан.
— Я не думаю, чтобы меня это беспокоило.
— Ну, конечно. Но, пожалуйста, катайтесь, когда захотите.
— Вы очень добры.
Он довольно сардонически улыбнулся мне.
— Расскажите мне о Ламазоне, — попросил он.
— О, он считается превосходной школой.
— Где девчонок-сорванцов превращают в юных леди.
— Мне кажется, идея именно такова, — подтвердила я.
— И вы думаете, что они проделали удовлетворительную работу в отношении вас и Лавинии?
— Я не могу говорить за Лавинию. Вы должны спросить у нее.
— А вы?
— Об этом должны судить другие.
— Хотите услышать мое мнение? — поинтересовался он.
— Не особенно. Оно не может быть объективным, поскольку вы едва меня знаете.
— Мне кажется, что я знаю вас очень хорошо.
— Не понимаю, почему. Я так редко видела вас.
— Это были очень запоминающиеся моменты. Помните, когда вы взяли веер из павлиньих перьев?
— Да, по вашему приказанию. Скажите, как ваша тетя Люси?
— Она стала очень слабой. Она потеряна для этого мира и существует только в своем собственном.
— У нее все еще есть слуги-индийцы?
— Да, есть. Они никогда не покинут ее, и она без них совсем пропадет.