– Марк не стоил Спенсу трех лунок и бессчетных провальных ударов. Ну ладно уж. Завтра я дам тебе сотню. Минус пятьдесят долларов за каждую проигранную по твоей вине лунку.
– Минус десять долларов за лунку – и по рукам. Кстати, я не слишком интересуюсь бриллиантами и розами, но открытый счет в продуктовом магазине не остался бы недооцененным.
Тед бросил на вымогательницу один из отработанных невинных взглядов:
– Я думал, ты слишком горда, чтобы взять мои деньги.
– Взять – да. Заработать? Определенно, нет.
– Спенс не стал бы тем, кто он есть, будучи дураком. Сомневаюсь, что он купился на нелепую историю о твоей неразделенной страсти ко мне.
– Ему лучше купиться, потому что я не позволю этому снобу снова лапать меня, даже ради всех гольф-клубов в мире, а твоя неотразимость послужит мне отмазкой.
Тед приподнял бровь, потом свернул на темную узкую дорожку, ведущую к ее временному пристанищу.
– Может, тебе следует еще разок обдумать перспективы. Он прилично выглядит и богат. На самом деле, он мог бы оказаться ответом на твои молитвы.
– Если я соберусь повесить ценник на свои дамские прелести, то найду более аппетитного покупателя.
Теду это понравилось, и он все еще довольно улыбался, когда они остановились у церкви. Мег открыла пассажирскую дверь, чтобы выйти. Он скользнул рукой на спинку сиденья Мег и осиял ее взглядом, который она не смогла толком разгадать.
– Полагаю, я приглашен, – промурлыкал он. – Учитывая интенсивность твоих чувств ко мне.
Тед удерживал ее на месте взглядом, словно лисичку, застигнутую светом фар. Эти янтарные глаза струили присущий только ему эликсир, смешанный из восхищенного внимания, полнейшего понимания, глубокой признательности и прощения всех ее грехов.
Он издевался над ней.
Мег испустила трагический вздох:
– Мне нужно справиться с твоим сверхъестественным совершенством, прежде чем я начну подумывать о том, чтобы обнажить мои соблазнительные стороны.
– Насколько соблазнительные?
– Из ряда вон. – Она выскользнула из машины. – Спокойной ночи, Теодор. Сладких снов.
Мег поднималась в церковь в лучах фар, освещающих ее путь. Достигнув вершины лестницы, она повернула ключ в замке и вошла внутрь. Атмосфера церкви окутала ее. Темная, пустая, одинокая.
* * *
Следующий день Мег провела, продавая напитки с тележки. То что ее не уволили, она рассматривала как значительное достижение, потому что не смогла удержаться и не посоветовать некоторым игрокам в гольф выбрасывать их долбаные банки из-под напитков в мусорные корзины вместо того, чтобы загрязнять стеллаж. Брюс Гарвин, отец Кайлы, подруги Бёрди, был настроен особенно враждебно, и Мег подозревала, что обязана благодарить заинтересованность в ней Спенса Скипджека за то, что все еще работает здесь. Она также испытывала глубокую признательность к вчерашним собутыльникам из-за того, что известие о ее вымышленном признании в любви к Теду, казалось, не распространилось. Очевидно, свидетели прошлой ночи решили молчать. Чудо в маленьком городе.
Зайдя в магазинчик, чтобы получить свежий лед и пополнить запас напитков в тележке, она поздоровалась с Хейли, дочкой Бёрди. Девушке нужно было или ушить свою рабочую рубашку поло, или надеть что-то на пару размеров поменьше, потому что в этой ее грудь у всех на виду.
– Сегодня играет мистер Коллинз, – сообщила Хейли. – Он обожает «Гаторейд»[25], так что удостоверься, что у тебя его достаточно.
– Спасибо за подсказку. – Мег показала на выложенные в баре сладости. – Не возражаешь, если я возьму что-нибудь из этого? Положу их сверху на лед и посмотрю, будут ли продаваться.
– Отличная идея. И если вдруг встретишь Теда, передашь ему, что мне надо поговорить с ним?
Мег искренне надеялась, что не пересечется с этим типом.
– Он отключил мобильник, – сказала Хейли. – А я должна сегодня купить для него продукты.
– Ты покупаешь ему продукты?
– Я выполняю его поручения. Почту отправляю. Делаю то, на что у него самого нет времени. – Она вытащила несколько хот-догов из контейнера. – Я тебе разве не говорила, что я его персональный помощник.
– Точно. Говорила. – Мег скрыла свое изумление. Она выросла в окружении персональных помощников, и они делали намного больше, чем выполнение случайных пустяковых поручений.
Тем же вечером, добравшись домой, она открыла окна, радуясь, что необходимость таиться пропала, затем быстро сбегала окунуться в ручье. Потом, скрестив ноги, уселась на пол и стала рассматривать невостребованную дешевую бижутерию, которую ей позволили взять из коробки находок клуба. Ей нравилось работать с украшениями, а мелькнувшая идея уже несколько дней не давала покоя. Мег вытащила пару древних длинноносых плоскогубцев, обнаруженных в ящике на кухне, и начала разбирать на части простенький, но занятный браслет.
Снаружи остановилась машина, и несколько секунд спустя появился Тед. Он выглядел и неряшливо, и шикарно в темно-синих слаксах и помятой серой футболке.
– Когда-нибудь слышал, что надо стучаться? – проворчала Мег.
– Когда-нибудь слышала о незаконном проникновении?
Вырез его футболки обнажал загорелую ямку в основании шеи. В течение секунды она смотрела на нее, затем сжала колечко, прикрепленное к застежке браслета.
– Сегодня я получила сообщение от Люси.
– Мне все равно. – Он прошел вглубь комнаты, волоча за собой тошнотворный запах неразбавленной добродетельности.
– Она все еще не призналась, чем занимается и где находится. – Плоскогубцы соскользнули и ущипнули за палец. Мег поморщилась. – Она лишь написала, что ее не похитили террористы и мне не следует беспокоиться.
– Повторяю. Меня это не заботит.
Мег пососала ранку.
– О нет, тебя это заботит, хотя и не так, как большинство брошенных женихов. Твоя гордость уязвлена, но сердце даже не было задето, не говоря уж о том, чтобы разбиться.
– Ты ничего не знаешь о моем сердце.
Потребность говорить гадости не утихла, и, когда Мег снова смогла оторвать глаза от провокационного выреза футболки, она припомнила пикантную деталь, услышанную от Хейли.
– Тебе не кажется, что для мужчины твоего возраста неловко жить с родителями?
– Я не живу с родителями.
– Но достаточно близко. У тебя ведь дом в том же поместье.
– Это большое ранчо, и им нравится, что я поблизости.
В отличие от ее предков, которые выставили дочь за дверь.
– Как мило, – ухмыльнулась она. – Успешная мамочка подтыкает тебе одеяльце на ночь?
– Нет, пока я не попрошу ее. И ты не в том положении, чтобы отпускать шуточки по поводу преуспевающей мамочки.