— Той ночью в Валенсире я ничего тебе не предлагал. Так какого ты за мной поперся?
— Если бы у меня был ответ на этот вопрос, меня бы тут, вероятнее всего, не было. Надо быть конченым идиотом, чтобы подставить собственный зад за такого упыря, как ты, но, видимо, есть на свете вещи, которые все равно случаются. Только что я преспокойно отливал за офицерской палаткой, а в следующую секунду понял, что кубарем лечу с дракона в эпицентр кровавой бани, размахивая мечом, чтобы спасти твою шкуру. Но когда все закончилось, ты был дохлее любого из них, хотя и мне досталось не многим меньше. Знаешь, упырек, я на поле брани почти с пеленок, но никогда не видел, чтобы с настолько раскроенной черепушкой умудрялись дышать. Я уж думал, буду стаскивать любимые портки, чтобы собрать твои мозги в какую-нибудь кучку, но хватило рубашки и портянок. Так что по всему выходит — ты мне должен. Те портянки были со мной десять лет, я в них не одну атаку выстоял, пока твоей упырьей кровью не изгваздал.
— Ты мог оставить меня на том поле.
— Мог, но не оставил, — неожиданно посерьезнел дроу. — И вот что я скажу. Те версты были самыми погаными в моей жизни, потому что я сам чуть не скопытился, пока тащил тебя. Но боги мне свидетели, я о своих шрамах не жалею. И хоть воды с тех пор утекло немало, и многое в нашей жизни изменилось, до сегодняшнего утра мне упорно хотелось верить, что ты — мой друг, которому нечего от меня скрывать. Поэтому говори правду, или я сваливаю.
Дэлан колебался. Ильхар был прав, друзей по эту сторону черты не бывает, но события той весенней ночи, оставившие на их телах и душах столько шрамов, сделали невозможное. Дроу стал ему другом, возможно, даже единственным, кому стоило доверять. И да, он заслуживал честного ответа. Однако опыт всей жизни, отшлифованный инквизиторской бытностью, научил вампира одному — не все вокруг то, чем кажется, а дыма без огня не бывает.
— Что ты делал возле моей машины?
На мгновение лицо дроу вытянулось от удивления, а потом потемнело.
— Вот, значит, где собака зарыта, — хмыкнул он. — Мог бы и прямо спросить, не я ли грохнул твою невесту, а потом прилип к твоей тачке, дабы погаситься. Так что ты искал, Дэл? Это? — Он сорвал с шеи связку боевых амулетов вперемешку с жетонами и сунул вампиру под нос кулак, обмотанный цепочками. Амулета с Древом среди них не было. — Ты хоть подскажи, чтобы я мог оправдаться.
— Ты не ответил.
— Тьфу! — Ильхар со злостью швырнул амулеты на стол. — Знал бы, что так обернется, свалил бы сразу на острова Пханага. Валялся бы на пляже, посасывая ледяное пиво, а не морозил бы ноги в местной слякоти. Так нет же, думал, заскочу к старому другу, надеялся, что уговорю его составить компанию или, на худой конец, потреплю нервишки его мамочке, а вместо этого угодил на инквизиторский допрос.
Дэлан вздохнул. Дроу уходил от ответа. Что это было? Обычная его манера строить из себя клоуна или он оказался прав? Если же нет, то он извиниться за последующие действия.
— Ты что творишь, упырина?! — заорал он в скатерть. Хотел вырваться, но вампир лишь сильнее давил на его голову, до предела заламывая руку назад.
— Ты мой друг, Ильхар. По крайней мере, мне еще хочется в это верить.
— С друзьями так не поступают!
— Просто скажи правду, и все закончится. Ты знаешь, что это? — Он пальцем начертил на ткани знак с медальона, который тут же обуглился и почернел.
— Прости, конечно, но художник из тебя, как из дерьма пульсар! Это что, какой-то грибок?
— Это знак с медальона, который я нашел возле тела Виривены. Вероятнее всего, его оставил тот, кто ее убил.
— Да брось! Думаешь, если бы это был я, то стал бы таскать с собой запасной?!
— Ты мне скажи. Стал бы?
— Ну все, с меня хватит!
Дэлан почувствовал, как вздуваются под свитером мышцы дроу, и удвоил усилия. Удержать его в состоянии ярости было непросто.
— Не знаю, кто прикончил твою упыриху, но это не я! — Ильхар оттолкнулся от стола, развернулся, метя Дэлану в ухо, но не встретил сопротивления и, потеряв равновесие, едва не сверзился на пол. — Ты охренел, что ли, упырина?! — заорал он и начал закатывать рукава. Быть бы драке, но тут Тэрчест принес в столовую тарелочку с наливным яблочком, которое шустро носилось по кругу в режиме ожидания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ваша светлость, на связи господин Ардэ.
Вампир нахмурился и взял тарелочку у камердинера, на всякий случай оставляя между собой и пыхтящим дроу стол. Предчувствуя, что случилась очередная пакость, он приложил перстень к эмблеме Управления и увидел напряженное лицо инквизитора.
— Ну, хвала богам, ты все-таки живой! — Шеф ОКДУ подался вперед, словно не поверил собственным глазам.
— Ненадолго, — проворчал Ильхар, возвращаясь за стол и наливая себе водки.
— Что стряслось, Елисар?
— Солла сбежал из Святой Валентии.
— Так. — Он отложил гренку, за которой было потянулся. — И как же это вышло?
Ардэ как-то странно на него посмотрел, но ответил:
— Ночью Братья Пламени взорвали главное энергохранилище. Импульс был такой силы, что вырубил освещение во всем Бьёрсгарде, естественно, отключив и систему безопасности в больнице. Охрана разбежалась еще до того, как пациенты Джаззака успели осознать, что свободны. По мнению полиции, лишняя сотня психов на улице погоды им уже не сделает. Так что искать Солла никто не станет.
— Он под юрисдикцией Управления, — возразил вампир, смутно припоминая проблемы с освещением в клубе и какие-то странные ощущения в теле. Это было похоже на быструю эйфорию. Правда, к тому моменту он уже настолько набрался, что и сам начал отключаться, так что кратковременный приток чистой энергии вряд ли бы смог привести его в чувство. Дроу пожал плечами, мол, было дело, но дела им до этого не было: все были при деле, сиречь напивались и вели себя крайне непристойно. — Пусть отправят группу на его поиски.
— Пытаться найти Соллу в бунтующем городе, все равно что искать иголку в стоге сена, будучи слепым. Ни один поисковый импульс не даст достоверных результатов. И потом, случилось кое-что еще, о чем тебе следует знать. — Елисар оглянулся и понизил голос: — Пока я знаю не больше остальных, но из столицы просачиваются слухи, что Дэнеску готов подписать декрет о роспуске Инквизиции, дабы народ получил то, чего жаждет и обрел долгожданный мир. Этого хватило, чтобы система застыла в подвешенном состоянии, никто никому не подчиняется. Готта взял отпуск за свой счет и слинял в загородную резиденцию. Вместо него теперь дэ Гаркхат.
— Весьма предусмотрительно с его стороны, — хмыкнул Дэлан.
— Это еще не все. Скончалась Рикке. Ее подопечные в один голос твердят, что их наставница переборщила с травами и потому не смогла разомкнуть связи с астралом. Он поглотил ее сознание.
— Ну, такое с прорицательницами случается сплошь и рядом. Многие общедоступные ритуальные сборы содержат опасное количество дешевых наркотических ингредиентов. Смертность при использовании составляет уже более двадцати процентов. Но я с трудом себе представляю, чтобы главная пифия Бьёрсгарда стала использовать в работе нечто подобное.
— Не знаю, чего надышалась Рикке, но перед смертью она искала встречи с тобой. Чудо, что я успел переговорить с ней раньше дэ Гаркхат.
— Искала меня? Зачем?
— Понять пифию дело непростое, они вечно говорят аллегориями, а госпожа Рикке к тому же была во власти необыкновенных видений. Если бы не сопровождающая ее послушница, я бы и слова не разобрал в ее бормотании. Но у меня сразу возникло ощущение, что девушка искажает слова наставницы. Я приказал ей ждать за дверью. Не стану ручаться за достоверность информации, но и ее хватило, чтобы всерьез напрячься. А ты знаешь, что я не сторонник предсказаний, исходящих от Ковена Пифий. Похоже, Дети Света были правы — мы разбудили лихо, и теперь грядет конец света. Вот-вот пробьет час, когда все Врата разверзнуться и в Убежище хлынет Тьма, которая уничтожит всех и вся. Но было что-то еще, что она намеревалась открыть только тебе.