их, чтобы он мог идти по ее следу. Возможно, он не заметил другие лоскутки, но теперь это было не важно – он нашел дорогу, которая вела к нужному дому.
Лори запрыгнул в машину и развернул ее. Он ехал очень медленно, принуждая мощный спортивный автомобиль ползти, и рассматривал каждый сантиметр обочины очень внимательно. Проехав больше мили, Лори нашел вторую подсказку. Еще один кусок яркого шелка лежал на проселочной дороге, которая сворачивала с основной под острым углом. От всего сердца возблагодарив Господа, он свернул на нее.
Дорога была узкая, с неглубокой колеей, – видимо, ей мало пользовались. Дорога могла прерваться где угодно, могла никуда не привести. Она шла через поле, через луг, через лес, по пути был виден блеск воды какого-то водоема. Затем внезапно она опять превратилась в настоящую дорогу, а потом перешла в аллею, которая привела к большому темно-серому дому, стоявшему под мрачной сенью кедров.
Лори остановил машину и кивнул самому себе. Это было то самое место. Он это чувствовал, даже без подсказок в виде лоскутьев шелка. Именно такое место выбрал бы для своих целей Шоу, склонный к некоторой театральности.
Дом выглядел так, словно в нем долго никто не жил, – территория была не убрана, а окна были забиты тяжелыми досками. Однако сейчас в нем ощущалось присутствие жизни. Из боковой трубы вверх вилась тонкая струя дыма. На втором этаже недавно открытые ставни скрипели ржавыми петлями на январском ветру. И да! Снаружи, на одном из окон висела яркая лента, как будто случайно оброненная птицей.
Лори быстро сдал назад до того места, где мог развернуться, а потом помчался к основной дороге. Более простая часть его натуры требовала, чтобы он подъехал ко входу и ломился в дверь, пока кто-нибудь не откроет ему, а потом твердо потребовал увидеть мисс Майо. Но такой номер, он знал, не пройдет. Ему нужно было спрятать машину, вернуться пешком, пробраться в дом, а потом разбираться с проблемами по мере их поступления.
В душе Лори бурлили эмоции: облегчение и паника, безрассудство и осторожность, страх и восторг. Он нашел Дорис. Лори изо всех сил обнадеживал себя, что девушка пока в безопасности. Остальное зависело от него, и он чувствовал, что справится. Он был готов действовать – в его душе, словно набирал силу шторм, крепла отчаянная решимость.
Глава XIII. Дом среди кедров
Меньше чем в километре отсюда, на главной дороге, Лори нашел автомастерскую, в которой и оставил машину. Заведовал мастерской молчаливый, но сообразительный мужчина средних лет, небрежного вида и выглядевший уставшим. Он согласился укрыть машину и был готов вернуть ее в любое время дня и ночи. В обмен на его молчание Лори обещал ему хорошее вознаграждение. Мужчина был заинтересован в любых новых клиентах и сразу решил, что перед ним юнец из колледжа, который явно задумал какую-то шалость.
Что именно юнец задумал, не особенно волновало хозяина мастерской Генри Берка. Менее суток назад родился его седьмой ребенок, его жена была слаба, а молоко стоило семнадцать центов за литр. Сейчас его бизнес по ремонту автомобилей был совсем не тот, что раньше. За столь мрачными мыслями его и застал этот красивый молодой человек, который разбрасывался купюрами по пять долларов, как семенами. Его появление показалось Берку чудом и сулило облегчение финансового бремени. Берк живо заинтересовался пятидолларовыми купюрами и заверил Лори в том, что будет в гараже в любой час, когда молодой человек решит появиться здесь снова – разумеется, со своими деньгами.
Пока Берк неторопливо закуривал, Лори задал ему несколько вопросов. Кто владел большим домом в кедровой роще на обрыве над проливом? Берк не знал, но рассказал, что дом пустует с тех пор, как он переехал сюда, то есть уже почти два года.
Там сейчас кто-то живет? Нет, и Берк был уверен в этом. Всего два дня назад он проезжал мимо и заметил, что дом закрыт и заброшен.
– В любом случае это странное место, – добавил Берк, – туда нельзя попасть с главной дороги, нужно ехать вслепую, и я сам случайно вырулил туда, потому что задумался.
Еще Берк слышал, что домом владеет кто-то из Нью-Йорка, и этот человек не любит шум.
Лори вышел из мастерской, притворяясь спокойным, но его сердце было измучено. Около выхода он замешкался, решая, куда повернуть, и увидел, что за гаражом стоит сарай с инструментами. Он пошел туда и обнаружил за сараем верстак, которым в эти холодные январские дни вряд ли кто-то пользовался. Верстак словно молчаливо приглашал его посидеть и подумать в одиночестве, и Лори с благодарностью уселся на него. Он не хотел, чтобы его видел Берк. Словно устеленный мягкой травой путь спокойных размышлений был не для Лори, но все детали плана нужно было обдумать еще раз.
Он мог бы дождаться ночи, под покровом темноты подойти к дому и проникнуть в него, как герой мелодрамы. Но Лори отмел эту идею. Сейчас было около двух часов дня. Темнеть станет уже в пять. За эти три часа с Дорис может случиться что угодно. Его воображение и так рисовало картины одну страшнее другой, поэтому Лори не мог медлить ни секунды.
С другой стороны, что он мог сделать при свете дня? Если его заметят, а это наверняка произойдет, Шоу, ранее не опасавшийся его появления, наверняка предпримет меры, которые сделают ночную миссию по спасению Дорис невозможной. Если, конечно, сам Шоу тоже находится в доме среди кедров.
Там ли он? Лори задумался над этим вопросом. Без сомнений, он лично привез Дорис сюда, он и его секретарь. Но ведь могло быть и так, что он привез ее и оставил, по крайней мере ненадолго, под присмотром секретаря или какого-нибудь сторожа. В таком случае…
Молодой человек вскочил на ноги. Он не собирался больше тратить время на размышления. Он немедля узнает, кто находится в том доме с Дорис. Он вернулся в мастерскую и вошел в нее решительной походкой и так неожиданно, что Берк, думавший, что юнец уже довольно далеко отсюда, вздрогнул при виде него. Затем довольно улыбнулся и успокоился, когда опять увидел купюру, которую посетитель держал перед ним.
– Послушайте, – сказал странный юноша. – Я хочу прикинуться бродягой.
– Ну конечно! – быстро согласился Берк.
– Вы можете найти мне потертые штаны, старое пальто и шапку? Чем хуже они будут выглядеть, тем лучше. И добудьте мне поношенные ботинки или туфли. Как скоро вы сможете принести все это сюда?
– Я… я