Читать интересную книгу Канатоходец. Записки городского сумасшедшего - Николай Борисович Дежнёв

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 79
словно вырублены топором, коротко стриженный жесткий волос торчал во все стороны. Нос картошкой отделяли от узкого лба сросшиеся брови.

— Слышь, Мавря, — гудел он басом, — как думаешь…

Под эти повторяющиеся рефреном слова я и погрузился в обещавший блаженное забытье сон.

7

— Слышь, Мавря, — гудел бес простуженным басом, — как думаешь, он не опасен? Сегодня замахивается на догмы христианства, а завтра может бритвой полоснуть!

— Тише ты, — шикнул на него Маврикий, — не видишь, спит!

— Да его сейчас пушкой не разбудишь, — заметил с двусмысленной ухмылочкой Гвоздилло, но от топчана на всякий случай отошел.

Ангел приложил к губам палец:

— Не баси! Откуда тебе про это, про христианство известно?..

— Да как тебе сказать, — пожал плечищами бес, — преисподняя слухами полнится. Поговаривают…

— Небось уже и местечко для раба Господа Николая присмотрели, — хмыкнул Мавря, — с вас станется!

— А чё, местов у нас хоть жопой ешь, — хохотнул Гвоздилло, — в очередях греховодников не держим, работаем с колес!

Засунув руки в карманы широченных, сидевших мешком штанов, по-хозяйски прошелся по студии. Бросил быстрый взгляд на журнальный столик, где стояла открытая бутылка вина. Процедил:

— Пьет, курит, как лошадь, опять же с бабами! Видно, в гонке органов, кто первым его прикончит, поставил на сердце…

Маврикий посмотрел на напарника с некоторым интересом, но сказал совсем не то, что подумал:

— Ну, Гвоздя, у тебя и сравнения, никогда не видел курящую лошадь…

— Это я так, фигура речи! — осклабился Гвоздилло, довольный, что удалось ввернуть выученные недавно словечки.

Оба теперь стояли перед мольбертом, вглядывались в изображение на холсте. На фоне шкафоподобного Гвоздиллы Маврикий смотрелся особенно хрупким и беззащитным, что, вообще говоря, было далеко от истины.

— Никак не возьму в толк, — подпер кулачищем квадратный подбородок бес, — почему нам не велено вмешиваться в жизнь подопечного! Что в нем, в рабе Господа Николашке, особенного? Все, как испокон веку повелось: ты у него за правым плечом, я за левым, а тут на тебе — не моги!

Замер в позе ценителя живописи. Стоявший рядом ангел продолжал молчать.

— Эй, Мавря, слышь, чё говорю?

— Слышу, не глухой! — нахмурился Маврикий. Взглянул на беса так, как если бы прикидывал, стоит ли с ним разговаривать. Решил, что все-таки стоит, но начал без энтузиазма, делая между словами паузы: — Видишь ли, Гвоздя… — Тяжело вздохнул и продолжил: — Человеческая жизнь так устроена, что он сам о себе должен что-то важное понять. Я наставляю людей, как правильно жить, ты подталкиваешь их к ближайшей сточной канаве, каждый занят своим делом, но есть моменты, когда надо отступиться, предоставить тянущему на Земле лямку свободу. Жизнь дается людям в качестве пробного камня, определиться, куда им после смерти. Вариантов всего два: продолжать карабкаться, стирая душу в кровь, вверх, ну и к вам в гости. Бежит человек, как белка в колесе, несется, язык на плечо, перед глазами все мелькает, а тут вдруг раз — и картинка встала, и ты один на один с самим собой! Если его в этот момент подтолкнуть, он будет делать то, к чему привык, то есть балансировать между добром и злом и до бесконечности оттягивать выбор. Потому-то нам с тобой вмешиваться в судьбу раба Господа Николая и запретили. Въезжаешь?..

Бес почесал пятерней в затылке.

— Сложно это, простому парню, вроде меня, не понять! Ты, Мавря, образованный, тебе и карты в руки, только на хрена это людям надо? Зачем что-то делать самим, когда в вашем ведомстве есть Провидение, к чему бедолагам утруждаться?

Благостная физиономия ангела скривилась, как от зубной боли.

— Слышь, Гвоздя, ты, как говорят у вас в преисподней, базар-то фильтруй! Подопечному нашему самое пришло время задуматься, для него настал момент истины…

Гвоздилло насупился.

— А чё ты в бутылку лезешь, я ж только спросил! Можно сказать, для расширения кругозора… — И, выпятив нижнюю губу, заметил: — Глянь-ка, что прошмандовка по пьяному делу учудила! Картинка, конечно, забавная, но я больше люблю этот, как его’… — поковырял в носу пальцем, — импрессионизм. Если хочешь знать, мне Дега ближе матери родной, чертовки! — Цыкнул, продолжая рассматривать картон, зубом. — Нет, на трезвую голову я эту эклектику принять не могу! — Бросил быстрый взгляд в сторону журнального столика. — Давай по стакашке красненького, а? Все равно винишко пропадает…

Не ожидавший такого поворота разговора, Маврикий от него аж отшатнулся. Посмотрел на беса с прищуром:

— Ты что, Гвоздя, с дуба рухнул! А предписание Небесной канцелярии?..

— Так никто ж не узнает! — перешел на шепот Гвоздилло. — Эти двое не заметят, им и без бухла хорошо, а больше некому. — Протянул мечтательно: — Представляешь, светает, солнышко встает. Ни ветерка, в природе благостная тишина… тут-то граммов по двести и вмазать! Не пьянства ради, для поэтического восприятия происходящего…

Слушая напарника, Маврикий качал из стороны в сторону кудрявой головой.

— Да-а, Гвоздя, будь у тебя душа, был бы ты большим поэтом! А что, если эти двое захотят с утра сделать по глотку, а вина-то и нет? Это ли не вмешательство в жизнь раба Господа Николая? После такого облома она может пойти совсем по иному сценарию, а нас с тобой за цугундер и к ответу. Разве мало случаев, когда люди, не опохмелившись, выбирают другую судьбу!..

— Ничего не скажешь, прав! — пробасил недовольно Гвоздилло. Стараясь не смотреть в сторону стоявшей на столике бутылки, небрежно, через губу, заметил: — Полистал тут от нечего делать книжонки нашего подопечного, выпендрежник он, экс… эксгибиционист. Что ни роман, то все «я» да «я»…

Представитель небесного воинства поджал вместо ответа высокомерно губы. Разошедшемуся бесу его гримаса была по барабану.

— Затыкаешь мне рот, не понравилось?.. А все потому, что должность у тебя такая: раба Господа Кольку, что бы тот ни наколбасил, отмазывать! Скажешь, не так?..

Маврикий, само долготерпение, повернулся к бесу с кроткой улыбкой на устах.

— Поучиться бы тебе где-нибудь, Гвоздюша, цены бы не было! Парень цепкий, приметливый, опять же память у тебя хорошая, много слов из словаря выучил, только этого бывает недостаточно. Есть ситуации, когда, прежде чем щелкать клювом, надо подумать головой. «Я» в его романах совсем не то, что ты обозвал мудреным словом, а авторский прием вести рассказ от первого лица. Им пользуются те, у кого это лицо имеется… — Коротко задумался. — Как бы тебе это подоходчивее объяснить? Вот, к примеру, пошел главный герой…

— …по бабам! — подсказал бес с готовностью.

Бровки Маврикия поползли вверх.

— Почему так?

— Потому, что жизненно, — ухмыльнулся Гвоздилло, — кто ж по ним не ходит!

— Н-ну, допустим… — согласился

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 79
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Канатоходец. Записки городского сумасшедшего - Николай Борисович Дежнёв.
Книги, аналогичгные Канатоходец. Записки городского сумасшедшего - Николай Борисович Дежнёв

Оставить комментарий