Сама эта идея ошеломила ее. Какая отчаянно любящая девушка не захотела бы услышать от своего любимого такое предложение? Тем не менее она не хотела, чтобы Эллиот сделал ей его. Вовсе не хотела. Он не любил ее, и такое предложение означало бы только одно. От самой мысли о мотивах такого предложения у нее похолодело сердце.
— Я подумал, — проговорил он и нежно прижал свои губы к ее уху, — не захотела бы ты переехать ко мне и жить со мной?..
На сердце у нее полегчало, но одновременно она почувствовала волнение. Она повернулась в его объятиях и посмотрела на его ожидающее лицо посветлевшими счастливыми глазами.
— Ты уверен, Эллиот, что хочешь этого? Ты… действительно уверен?..
Взяв Одри за подбородок, он запечатлел на ее губах страстный поцелуй.
— Господи, никогда еще не хотел я ни одну женщину так, как хочу тебя, — наконец пробормотал он, прижимаясь к ее припухшим губам. — И каждую ночь мне было бы мало.
Его горячие слова побудили ее пробежаться рукой вниз по его телу. Волна желания охватила ее, когда она почувствовала, что ее интимное прикосновение моментально возбудило его.
— О, Эллиот… Я так обожаю то ощущение, когда ты во мне. Сделай это еще раз… Пожалуйста…
Он простонал, подтянул ее под себя, поднял ее ноги на свою талию и нырнул в ее горячую, охотно принявшую его плоть. Ее вспухшие мускулы с силой сжали его, и это вырвало стон из глубины его горла.
— Что-то подсказывает мне, — прохрипел он, — что нам предстоит долгая… долгая… ночь.
11
— Эллиот, — прошептала Одри вскоре после полуночи. — Я так и не позвонила домой, чтобы сказать, где я. Они будут волноваться.
Она приподняла свою голову с его живота.
— Да не будут они волноваться… — возразил он и положил ее голову обратно. — Они не станут волноваться, пока не заглянут в твою спальню завтра утром. А насколько я понимаю Лавинию, в воскресенье это не произойдет слишком рано. Ты можешь позвонить им утром, придумав какое-нибудь благопристойное объяснение, почему ты не дома. Скажешь, что мы провели ночь в доме Найджела, что после бегов у нас была вечеринка и что я выпил слишком много, чтобы отвезти тебя домой.
— Да… Так я, пожалуй, и поступлю. Просто я не очень-то умею лгать. Они наверняка догадаются обо всем.
— Ну и что? Ты теперь совершеннолетняя, Одри, уже не ребенок. Нет ничего предосудительного в том, что ты зажила половой жизнью, особенно если делаешь это скромно и не со всеми подряд.
Одри вздрогнула, услышав, как Эллиот назвал то, что они делали, «половой жизнью». Разве он сам не заверял, что они занимались любовью, а не сексом?
— К тому же, — добавил он, — они и так все узнают, когда ты переедешь ко мне.
Только сейчас она поняла, какие последствия может иметь ее согласие жить вместе с Эллиотом. Что скажет на это ее отец? И Лавиния?..
— Что-то ты стала очень уж молчаливой, даже замерла вся, — мягко подначил ее Эллиот. — Уж не передумала ли переезжать ко мне?
Она села, откинула волосы с лица, потом легла рядом с ним, положив голову на подушку.
— Нет, — ответила она наконец. — Но я не уверена, что семья одобрит мое решение.
— Почему? Потому что они считают, что я в конце концов не женюсь на тебе?
Она скосила глаза на него, а сердце ее сжалось. Ибо Одри не была уже так уверена в том, что она не хочет, чтобы Эллиот сделал ей предложение. Или чтобы он не любил ее. Разве мог мужчина заниматься любовью так красиво и так часто, если бы не был влюблен? Откуда тогда эта нежность и забота, это желание доставить удовольствие прежде всего ей, не заботясь о себе? Разве поступил бы так мужчина, желающий только секса, не более того?
— Ты ведь понимаешь это, Одри? — напряженно произнес он. — Я буду твоим любовником так долго, как ты пожелаешь. Но я не женюсь на тебе. Я не из тех, кто женится.
— Но женился же ты на Мойре…
— Это совсем другое дело.
— Почему другое? — требовательно спросила она. — Почему?
Он резко сел и спустил ноги с кровати.
— Не пытайся допрашивать меня, — бросил он через плечо. — Да и никому я не позволю допрашивать себя. Принимай меня таким, каков я есть, Одри, или не принимай меня вовсе. Все, точка!
Она тоже села и теперь смотрела на него с бьющимся сердцем. Это был Эллиот, которого она раньше не знала, — холодный, безжалостный, отталкивающий Эллиот. Черный рыцарь; совсем не галантный.
На долю секунды она испытала шок. И даже боль. Потом она заметила невысказанную боль в каждой мышце его напряженной спины и поняла, что имелись какие-то веские и сложные причины такого его поведения. Он совсем не походил на того мужчину, которого она знала и любила. Может, если поспрашивать его еще…
Встав на колени сзади него, она обвила руками его грудь и прижала к себе.
— Эллиот… Я тебя понимаю. Честно!.. Он напрягся еще больше.
— Ты все еще переживаешь смерть жены. Я понимаю, что ты ее очень любил. Но разве не можешь понять: то, что мы чувствуем друг к другу, не просто желание?
— Нет! — отверг он эти ее слова, стукнув кулаком по ладони. — Ты ошибаешься, а я не хочу тебя дурачить!
Он обернулся и взял ее за плечи. Лицо его выражало большое напряжение.
— Во-первых, чтобы все было ясно с самого начала: моя женитьба на Мойре была следствием дружбы, а не романа. Мойра не желала, чтобы алчные родственники наложили лапу на ее состояние. Она рассуждала так: они не смогут опротестовать ее завещание, если у нее будет законный муж. Поэтому, чтобы успокоить ее, — а врачи считали, что она не протянет более пяти лет — я женился на ней и обещал направить большую часть ее наследства на благотворительные цели. И именно так и поступил. Мне нравилась Мойра, я восхищался ею, но не любил ее. Я еще ни разу не влюблялся ни в одну из женщин, Одри, просто потому что не способен на это!..
Одри пристально смотрела на него расширившимися глазами, испытывая замешательство и просто недоверие. В его глазах сверкала сталь, когда он увидел ее реакцию. Он намеренно обхватил рукою грудь Одри.
— Ты думаешь, что это подтверждает, что ты любишь меня? — хрипло проговорил он, довольно грубо стараясь своим большим пальцем возбудить ее сосок. — Вовсе не обязательно, Одри. Как это не значит, и что я люблю тебя.
Он подхватил ее руку и положил к себе.
— Это лишь желание, а не любовь. Ты наверняка уже поняла разницу между тем и этим. Он отложил ее руку, его челюсти напряглись.
— Если ты все еще думаешь, что любишь меня, тогда нам лучше покончить с нашими отношениями прямо сейчас. Ты очень скоро забудешь меня — как только я исчезну из твоей жизни. И ты без труда найдешь кого-нибудь еще, если будешь искать так, как ищешь сегодня.