перерождения делать нечего. Призраки чуют кровь и идут на запах. В-третьих, если уж не повезло оказаться в степи ночью, не ори, не реви, не разводи огонь, а затаись под камнями. Тихонько замри и всю ночь следи за собой. Мгла реагирует на звук и резкие движения, на запахи и сильные эмоции. Поэтому закрой глаза и думай о хорошем. Повезёт – доживёшь до утра. И не засыпай ни в коем случае!
– А что будет? – не сдержался Стиви.
– Не проснёшься. Оплеухи, холодная вода – ничего не действует. Только перерождение, и то не всегда.
– Ну, ни хрена себе, критический баг, – вырвалось у Ала. – Простите, товарищ командир. Разрешите вопрос?
– Спрашивай.
– Нам тоже спать нельзя? И почему огонь привлекает Мглу? Вы вон целую стену пламени сделали, и от неё призраки шарахаются.
– Огонь огню рознь, Скалозуб. Костерок, факел её не остановят, зато дадут знать о тебе. Думаешь, почему ограда из кустарника загорелась под дождём? Смотри. – Висельник вынул из рюкзака кувшин, откупорил и высыпал на ладонь горсть светлого порошка, растёр её большим и указательным пальцами, показывая нам. – Рыскарям и разведчикам Зиккурата выдают пепел душ из костра перерождения. Рассыпанный по земле, он приманивает призраков. Зато, если поджечь, горит, ещё и как – огонь поджарит любую тварь, неважно, материальная она или нет. Одна беда – прогорает быстро. Но Мгла боится и пламени, перекинувшегося с порошка на предметы. До утра нам волноваться не о чем. Даже угли от ограды отвадят мелочь, – командир кивком указал на белесую колышущуюся массу за огненной стеной.
– Мелочь? – нервно хихикнул Эд.
– Мелочь, – с нажимом произнёс Висельник. – Не дай бог вам повстречать аннатов или чиндов. По сравнению с ними Мгла так, тучка комаров рядом с тарантулом.
– Товарищ командир, разрешите спросить? – проявил интерес уже я. Дождавшись положительного кивка, задал свой вопрос. – Ладно мы, люди, знаем о способах уберечься от Мглы. А как живность? Клыкачи, например.
– На ночь зарываются в землю или прячутся в заранее вырытых норах. Призраки не трогают мертвяков и растения. Их добыча – живые существа.
– Куда я попал, – закрыв лицо ладонью, тихонько сказал Стиви. – Лучше бы меня на изумрудный рудник отправили. Там хотя бы выжить шанс больше. Как они все живут в степи? Чем питаются? Вода отравлена, в почве яд, впитываемый растениями.
– Воду кипятят, растения не все ядовиты, – ответил я с разрешения командира. – Взять смертолист, растущий повсюду. Да, эту самую бледную, полупрозрачную траву, похожую на ковыль. Её корни годятся в пищу после специальной обработки. Есть ещё окультуренные растения, высаживаемые в Зиккурате и практически не вредные для человеческого организма, черепник, например. Животные приспосабливаются как-то, химеры, вон, обзавелись желудком, очищающим траву от токсинов. Не дрейфь, – по-дружески ткнул я его локтем в плечо. – Нас в симуляции ожидают опасности и похлеще. Главное не отрываться от коллектива и ушки держать на макушке.
– Правильно, – согласился со мной Висельник. – И слушаться командира. Потому что кроме меня у вас друзей на Мглистой Равнине нет. Я здесь ваш лучший друг и учитель. Ослушаетесь приказа – вляпаетесь в неприятности, чей размер зависит от вашей глупости. Есть в степи опасности и кроме призраков. Мгла в основной своей массе безмозгла. Толпа, что с неё взять. Её легко обмануть, зная, как. Гораздо труднее с кочевниками. – Я невольно скосил взгляд на Тумура и Ундэса, ассоциирующихся у меня со степняками. Они и ухом не повели. Сидели двумя статуями, всем своим видом выражая внимание. Висельник, между тем, продолжал. – Поблизости от Зиккурата они редко ходят. С соседними кланами у нас заключены торговые соглашения, и они нас не трогают. Почти. Иногда «случайно» забредают на наши земли пощипать стада пасущихся химер. Химеры ведь основа экономики степных народов, в том числе Зиккурата. Мясо после вымачивания в солёной воде и вываривания можно есть, кожа идёт на одежду, доспехи, щетина взрослых и шерсть телят тоже не пропадают. Заглядывают к нам и незнакомые племена. С теми приходится воевать. Народ лихой, без мордобоя не понимает, что выгоднее дружить с Зиккуратом, чем враждовать. У них угон скота и людей в порядке вещей, сегодня украли стадо, вырезав пастухов, назавтра побратались и вместе пошли третьего грабить. С нами такое не проходит. Учим соседей жёстко и доходчиво, и всё равно не всегда до них доходит. В степи с ними лучше не пересекаться без хорошего оружия и минимум взвода товарищей за плечами.
– А они чего тут забыли, товарищ командир? – полюбопытствовал Альберт, кивая на сыновей степи. – И как спасаются от Мглы?
– Змей, объясни, – разрешил Висельник.
– Мы жили у Зиккурата до того, как туда пришли вы, бессмертные. Когда это случилось, наши старейшины решили добровольно присоединиться к вам. Селение построили мы, и стену возвели тоже мы. Но пламя на вершине зажглось с вашим приходом. От Мглы мы раньше защищались, взывая к богам степи, как делают кочевые племена.
– Молились, что ли? – прыснул со смеху Ал.
– И это тоже.
Тумур предпочёл не развивать тему и замолк, нахохлившись.
Мне послышалось, или в словах сына степей таилась обида? Дескать, вы явились на всё готовое. Мы вон сколько сделали, Зиккурат наверное, защищали от посягательств всякой мерзости, а божество выбрало вас, наградив бессмертием. За какие такие заслуги?
Ненадёжный он элемент в отряде. Осторожнее с ним надо быть. Потенциальный предатель. Либо же попытаться перевоспитать, и выйдет из него нормальный боец. Во многом будущее Тумура зависит от Висельника.
– Мы с племенем Змея единый народ, – дополнил командир. – И армия у нас общая. Алмаз прислушивается к старейшинам, они исполняют его приказы. В итоге всем хорошо. Так, ребята, на сегодня разговоров хватит. Доедайте и спать. Встаём на рассвете. Завтра нам предстоит тяжёлый день.
– Вопрос, – поднял руку, точь-в-точь ученик за партой, Рафаэль. Дождавшись согласия, спросил: – Вокруг степь и степь. А есть что-то за ней? Цивилизации, полноценные города? Другие биомы?
– Есть город на севере. Вроде бы. Разведчики до него ещё не добрались, зато кочевники болтают иногда. На западе, очень далеко отсюда, море. На юге, ещё дальше, горы. На востоке непроходимые болота. И повсюду свои опасности. Может, завтра расскажу.
Ночью я, да и большинство наших, не спал. В сознание настойчиво скрёбся нестройный тихий