Читать интересную книгу Холод пепла - Валентен Мюссо

— Есть какие-либо соображения относительно записной книжки? — спросил Лорини у лейтенанта Дюамель, когда та вернулась.

— Когда Эрика Фабр упомянула о телефонном номере, я вспомнила о деле, о котором рассказывали в уголовной хронике.

Как и многие молодые следователи, разочарованные банальностью преступлений, с которыми они постоянно сталкивались, Эмили обожала смотреть передачи о громких уголовных делах, буквально заполонивших телевизионные каналы. Форма замещения, но в то же время прекрасный способ узнать и по достоинству оценить сильные и слабые стороны полицейского расследования.

— Молодую женщину убили в доме ее родителей, нанеся ей многочисленные ножевые ранения. Преступник не оставил никаких следов, но прихватил с собой записную книжку жертвы.

— Да, припоминаю. Я слышал об этом деле.

— Убийцу никогда бы не поймали, но следователи предположили, что его имя фигурирует в записной книжке жертвы.

Порой капитан Лорини строго относился к новичкам, желая их закалить. Но он должен был признать, что с каждым днем эта молодая женщина все больше его удивляла. Она действительно была создана для этой работы.

— Так, не стоит тянуть дальше, — начал капитан. — Пришли результаты химических анализов. Машина, которую мы ищем, это «ауди 80 В3». Судя по картотеке, в районе Шампань — Арденны зарегистрировано около шести тысяч машин этой модели…

— Шесть тысяч? — переспросил Франк Лонэ.

— Будем надеяться, что в 2010 году мы все-таки закроем это дело, — прошептала Эмили, обращаясь к своему коллеге.

— Но после детализированного анализа химического состава эксперты установили, что эта машина была выпущена в 1986–1987 годах, то есть количество уменьшается до… восьмидесяти девяти машин.

Жандармы вздохнули с облегчением. Старый добрый прием, к которому капитан часто прибегал: сначала сгустить краски, чтобы задача, которую предстояло выполнить, показалась детской игрой.

— Мы поступим следующим образом. Сначала вы сверите список владельцев машин со списком знакомых жертвы, составленным Лонэ и Дюамель. Если это ничего не даст — а я считаю, что не следует слишком надеяться, — мы проверим все машины, обойдя их владельцев.

Хотя капитан Лорини был настроен скорее оптимистично, он хорошо знал, что в расследовании дел такого рода можно потерпеть сокрушительное поражение. Как и все, он помнил об аварии, в которой два года назад погибла принцесса Диана. Пресловутый «фиат уно», столкнувшийся с «мерседесом» принцессы в тоннеле Альма, так и не нашли, несмотря на колоссальные усилия. Были проверены четыре тысячи машин, три из которых прошли строжайшую экспертизу. Безрезультатно. Это дало повод для слухов о заговоре. Многие британские таблоиды подвергли Францию резкой критике, причем необоснованной.

— Мы располагаем ограниченными средствами. На расследование этого дела я могу выделить только четырех человек. Так, на настоящий момент у нас будет две группы. Франк и Дюамель, до сих пор вы приносили нам удачу, значит, вы будете первой парой. Вторая пара будет состоять из Морено и Симоне.

Обе пары смерили друг друга оценивающим взглядом с головы до ног, словно поиски правды, объединившие их, сейчас превратились в спортивное соревнование.

— В каком порядке мы должны проверять машины? — спросил Франк.

— Лучше всего отрабатывать машины с географической точки зрения. Центром, разумеется, должен быть Суланж. Постепенно мы расширим наши поиски до границ района.

— А если это ничего не даст? — предположила Эмили.

— Об этом говорить еще рано. Не надо быть пессимистом с самого начала. Если убийца — знакомый Николь Браше, значит, есть все шансы, что он живет в округе, относительно недалеко от фермы. В любом случае поиски за пределами района окажутся не в нашей компетенции.

Капитан помахал списком из восьмидесяти девяти владельцев машин, один из которых мог быть убийцей, разыскиваемым в течение вот уже двух месяцев.

— Я не буду учить вас, как надо работать. Только прошу, чтобы вы отнеслись внимательно ко всем машинам, недавно побывавшим в ремонте: новая покраска, правый указатель поворота… Убийца или убийцы первым делом должны были скрыть следы аварии, чтобы не привлекать нашего внимания. При малейшем подозрении задерживайте владельца и отправляйте машину на экспертизу.

Взгляд капитана изменился, голос стал более строгим, более торжественным.

— Прошу вас, будьте осторожны. Этот человек уже совершил убийство, и теперь он представляет для всех потенциальную опасность. Никогда не знаешь, как поведет себя преступник, чувствующий, что его преследуют. Не рискуйте напрасно, не изображайте из себя героев. Я не хотел бы, чтобы один из членов моей команды вышел из строя.

— Не волнуйтесь, капитан, вы от нас так легко не отделаетесь, — усмехнулся Франк.

— Я не шучу, Лонэ. Мы проводим отнюдь не рутинную проверку. Когда вы придете к двадцатому владельцу, вы обязательно расслабитесь и утратите бдительность. Но, возможно, именно в этот момент вы столкнетесь с тем, кого мы ищем. Понятно?

Команда жандармов в один голос сказала «да».

— Тогда за работу!

Глава 26

Париж, сентябрь 1941 года

— Вы уверены, что вас никто не видел?

Эли Вейл молча закрыл дверь квартиры. В темном коридоре перед ним стояли три обеспокоенных мужчины.

— Мы были очень осторожны, — сказал один из них, с изможденным лицом и взлохмаченными волосами.

Он слегка картавил и говорил с резким акцентом, который в смутные времена способен выдать вас при первом же произнесенном слове.

— Хорошо, идите за мной.

Гостиную квартиры освещал тусклый свет лампы с абажуром. Плотные шторы были задернуты, чтобы с улицы ничего не было видно.

Несмотря на слабое освещение, Эли Вейл оторопел, разглядев растерянные, отрешенные лица трех мужчин, стоявших перед ним. Тот, кто говорил, был на голову выше остальных. Его звали Адамом Рыбаком. Эли встречался с ним только один раз неделю назад. Других он никогда не видел.

— Это Даниэль и Гжегош…

Они были намного моложе Адама. На взгляд Эли определил, что эти люди примерно такого же возраста, что и Рашель. Они были одеты в темные шерстяные длинные пальто, из-под которых виднелись помятые брюки.

Эли обменялся с пришедшими короткими, но сердечными рукопожатиями.

— Но ведь вы должны были прийти вчетвером?

Взгляд Адама затуманился.

— Юрек не явился на назначенную встречу.

— Что с ним случилось?

— Нам ничего не известно. Мы договорились встретиться ровно в десять часов. Мы ждали его более получаса.

— Сейчас нет и одиннадцати. Почему вы не подождали его чуть дольше?

— Это слишком опасно. Полчаса, как мы и договорились. Понимаете, если арестуют одного из нас…

— Понимаю. Есть ли вероятность, что он еще придет сюда?

— Это невозможно, — резко ответил Адам. — Ради вашей безопасности, да и нашей тоже, только я знал ваш адрес.

— Где он жил в последнее время?

— Он жил в Бельвиле, у одной снисходительной содержательницы меблированных комнат. Но это место ненадежное.

— А разве есть сейчас в Париже место, надежное для еврея?

Адам сокрушенно кивнул головой. Трое мужчин, смущенные и немного настороженные, стояли в центре комнаты, засунув руки в карманы.

— Ну что ж, снимайте пальто, — сказал Эли, желая их немного приободрить. — Отныне чувствуйте себя здесь как дома. Вы, наверно, умираете от голода?

В кухне Эли благожелательно смотрел на своих гостей, молча евших скромный ужин, который он им приготовил.

— Мне очень жаль, но ничего другого я вам предложить не могу.

— Да вы шутите! Это настоящий пир по сравнению с тем, чем мы обычно питались, — возразил Адам и впервые улыбнулся, обнажив два налезающих друг на друга зуба.

Присутствие трех поляков, нарушивших его ежедневное одиночество, явилось для Эли настоящим утешением. Рашель ушла три месяца назад, оставив в квартире безмерную пустоту. Весточки от нее приходили редко, однако они обнадеживали. В любом случае Эли понимал, что он должен свести до минимума общение с дочерью. Странно, но с тех пор как Эли убедился в том, что Рашель находится в безопасности, он больше не испытывал страха за собственную судьбу, хотя летом 1941 года обстановка в Париже резко ухудшилась.

Вступление в войну Советского Союза и отчаянное сопротивление русских сначала вселили в Эли определенные надежды. Впервые он мог рассчитывать на поражение Германии и победу Англии. Но надежды вскоре рухнули. Во Франции начались гонения на коммунистов, что послужило предлогом для первой облавы на французских евреев. В конце августа брат Эли Симон чудом избежал ареста. Трех его соседей увели полицейские, которые, вооружившись списками, составленными префектурой, буквально прочесали улицы Одиннадцатого округа, а затем и прилегавшие к нему кварталы. До Эли дошли слухи, что за три дня были арестованы четыре тысячи евреев, которых затем отправили в Дранси. В начале сентября последовали новые аресты. Многие евреи боялись выходить из дома, опасаясь, что их арестуют в кафе или в других общественных местах. И даже когда наступил тишрей, синагоги были полупустыми. Все дрожали от страха.