прием?
– Перчатки придают законченность всему облику. Но пусть вас это не беспокоит. У меня есть подходящие. – Он дотронулся до завязанного двойным узлом банта у нее на плече. – Изумительно. Мне нравится яркий мазок на белом. А платье хорошо соскальзывает? Я так и думал, очень удобно. – Он отошел на шаг, окидывая взглядом знатока весь туалет.
– Вы ошиблись в выборе профессии, – заметила она. – Вам надо было бы заниматься шелками, а не кожей: вам так много известно о покрое платьев.
– Вас удивит, – ответил он, – но в экстренных ситуациях я шил и туалеты. Ко мне сюда приходили девочки, выглядели они – ну прямо ангелочками, но были так уродливо одеты. Старый дядюшка Том не дал им пропасть. Вооружившись ножницами, я принялся срезать все ленты и оборки, открывая облегающий корсет. Девочки никогда не имели бы такого успеха, не будь у них такого опытного наставника. Сюда, моя дорогая, сюда, выпейте что-нибудь прохладительное.
Она критическим взглядом обвела комнату с арочным окном, выходившим на улицу. Стулья, обитые красным бархатом, красные подсвечники, толстый ковер на полу. Такой же, как у нее на Тэвесток-Плейс, диван, рядом с ним стол с фужерами и ведерком с шампанским. Она заметила, что фужеров три.
Везде были расставлены легкие ширмы, стены украшали картины, изображавшие нежащегося в облаках купидона. В огромном зеркале отражались диван и стол. «Слишком ярко и грубо», – подумала она. Если у клиентов такой вкус, они не заслуживают высокого мнения о себе. Хотя, возможно, купидоны подстегивают фантазию и распаляют аппетит, наводя на мысль попытать счастья. Тогда, если зажечь красные свечи…
– Вы будете пить шампанское, моя дорогая? – спросил дядя Том.
– Да, если у вас так заведено.
Она сейчас с удовольствием отправилась бы домой. Эта комната наводила на нее скуку. Расставить силки, чтобы, как кролика, поймать в них какого-нибудь подвыпившего генерала, а потом сидеть здесь и молоть чепуху. Лучше уж оставаться со своими друзьями, которых она хорошо знает, и веселиться с Бэрримором в Рэмсгейте.
– Ну а теперь расскажите, что у вас нового. – Его глаза сверкнули.
– Нового? Ничего. Много дел: дом, дети, моя мать – вы же знаете, сколько времени это отнимает. К тому же разговоры о войне не слишком успокаивают. Мои друзья-виги в отчаянии качают головами, а тори, естественно, ликуют и вопят от радости. Я же не поддерживаю ни тех ни других: меня это не волнует. Вы знакомы с Бертоном, моим домовладельцем? Он стал патриотом, его так и переполняет любовь к родине. Говорит, что в случае нападения сформирует полк строителей и возьмет на себя командование. Делает вид, будто эта перспектива его пугает, но на самом деле она приводит его в восторг.
– А как лорд Бэрримор?
– Завтра отплывает в Ирландию. Ему страшно не хочется туда ехать.
– Я слышал, его супруга в положении.
– Это она так говорит, но я сомневаюсь. Этих ирландок преследуют… неудачи с детьми.
– Господин Даулер в городе?
– Я виделась с ним на прошлой неделе. Последнее время он пребывает в глубоком унынии. Ему пришлось прекратить играть на бирже и отправиться к отцу. Мне понравился ваш Вильям Огилви, но ради чего все это?
Том Тейлор приложил палец к губам.
– Как-нибудь в другой раз, – пробормотал он, – не сейчас, – и, наполнив свой фужер, добавил громким голосом: – А еще какие новости? Какие слухи?
– Никакие слухи до меня не доходили, только те сплетни, о которых пишут в газетах. Скажите, это правда, что написано в «Пост», – вы наверняка должны знать: у вас так много клиентов из королевского окружения, которым нужно подогнать по ноге обувь, – правда ли, что герцог Йоркский уволил своего брата, что в Гибралтаре случились какие-то неприятности и Кента отозвали?
Том Тейлор был шокирован, он стал пунцовым и зашипел. Казалось, шампанское застряло у него в горле. Она постучала ему по спине, но, увидев, что это ни к чему не привело, потянулась за сэндвичем.
– Съешьте огурчик – поможет. Ах, все вылилось на ваш бархатный жилет… какой ужас!
Она вытащила из его кармана огромный носовой платок, вытерла жилет и положила платок на место. Он неистово жестикулировал – она ничего не понимала. Он молил ее глазами – она ничего не замечала. Внезапно, под воздействием выпитого шампанского, у нее прорезался аппетит, и она принялась есть и говорить одновременно:
– Он превращается в настоящего тирана, этот Фредерик Август. Бросает бедного герцога Кентского и отказывается передать командование принцу Уэльскому. Полагаю, дело в том, что он любимчик старика и может делать все, что пожелает: ведь у старика с головой не все в порядке. Ну и семейка – вы не можете не согласиться со мной, – они не лучше Бурбонов. Одна ошибка, и – фью! – головы с плеч. Слава богу, я шотландка и не должна проявлять лояльность. Сэндвичи просто великолепны. Их готовят у вас?
Не дожидаясь ответа, она схватила еще один.
– Заметьте, – продолжала она, – Стюарты оказались вовсе не так хитры. Юный Карл выглядел изумительно в своей юбке – но это все, что можно сказать о нем. Он улепетывал быстрее, чем заяц при выстреле из мушкета. Моя мама убила бы меня за такие слова, но еще в детстве мне нравилось слушать про Мясника. Красный мундир и вышивка. Между прочим, я люблю крупных мужчин, и он был как раз из таких. Не пора ли вам расставить точки над «i» и поведать мне о моей судьбе? Какой чертик выскочит сегодня из цилиндра? Предупреждаю, если это будет старый боевой конь, я не намерена связываться с ним, даже если он наградит меня медалью.
Счастливо улыбаясь, она уселась на диван. После чаепития с детьми шампанское приятно разлилось по телу, комната не казалась уже такой уродливой, а купидоны – опасными.
– Да, а как насчет перчаток? – спросила она. – Давайте перейдем к делу.
Хозяин дома, все еще чувствовавший себя страшно неловко, направился к двери.
– Боюсь, они больше не понадобятся.
– Ну и хорошо. Я только допью шампанское.
– Вы меня не поняли. Я хотел сказать…
Вошел шоколадный слуга, потянул его за рукав и что-то зашептал на ухо. Том Тейлор склонился к нему, при этом у него вывалился живот, потом быстро выскочил из комнаты. Внезапно ее охватили подозрения, она встала.
– О нет, – проговорила она, – вы не можете так вот бросить меня, ничего не объяснив мне. В чем дело? Зачем этот малыш в тюрбане и эта чепуха по поводу перчаток?..
Ужасная мысль пришла ей в голову. Ее судьба будет «цветной». Стареющий индийский раджа, усыпанный рубинами…
– Боже мой! – вскричала