Читать интересную книгу Динамит пахнет ладаном - Евгений Костюченко

Он повязал галстук чуть свободнее, чем обычно. Шляпа, трость, саквояж — вот и готов респектабельный джентльмен. И кто скажет, что он только что отправил на тот свет семерых? Их тела остывают на заброшенной тропе, а он, насвистывая, направляется к вокзалу. Что ж, такова жизнь.

15. Среди команчей

Во всех цивилизованных странах многоженство считается преступлением. И, наверно, справедливо. С точки зрения законодательства Техаса, Джошуа Кливленд, он же «Бегающий быстрее лошади», был закоренелым преступником: только по подсчетам соседей у него было не менее пяти жен. Капитан Орлов знал, что на самом деле старый команч содержит шесть постоянных жен и нескольких приходящих. Поэтому он с легким сердцем оставил у него Веру — в такой коммуне ее никто не заметит, даже если вздумает там искать.

Большая семья Джошуа жила в горном лесу милях в тридцати от Севастополя. Это место так понравилось побывавшей там жене губернатора, что обширную территорию объявили заповедником. Кливленда назначили старшим егерем, а простыми егерями, соответственно, стали числиться его сыновья и зятья. Им платили жалованье, их снабжали продуктами, им даже собирались построить дом — но команчи не живут в домах.

До того, как стать егерем, Джошуа Кливленд сменил много иных должностей. Был скаутом в федеральной армии и за воинские заслуги получил несколько медалей. Затем его избрали советником «по индейским вопросам». Он помогал властям улаживать, в основном, земельные споры с апачами и команчами, которые сдавали в аренду пастбища, расположенные на территории резерваций. Его даже стали называть «судьей Кливлендом» и прочили в верховные вожди. Власти обещали ему блестящую политическую карьеру. Надо было только стать законопослушным гражданином и официально зарегистрировать брак с одной-единственной женщиной. Джошуа, сколько мог, затягивал решение этой щекотливой проблемы. Наконец, сам губернатор, будучи у него в гостях, прямо сказал, что должна остаться только одна «миссис Кливленд». Этого требуют политические интересы. И тогда Джошуа вызвал всех своих жен (в то время их было четыре), построил их перед губернатором и вручил ему свой револьвер. «Если того требуют политические интересы, пусть останется одна. Убей трех лишних, — сказал он. — Я не могу этого сделать, потому что всех четырех люблю одинаково сильно».

Губернатор сдался. Чтобы скрыть свое поражение, ему надо было убрать Джошуа подальше от брюзжащей общественности. И на следующий день было объявлено, что в красивой местности восточного Техаса будет создан заповедник.

Местность тут была и в самом деле роскошная. Невысокие горы, покрытые соснами, перемежались цветущими долинами, которые местами превращались в море дюн и зыбучих песков. Были здесь и болота, и заводи с аллигаторами, и альпийские луга, где паслись горные антилопы, были и непроходимые чащобы, и зияющие пропасти. В общем, по мнению капитана Орлова, самое подходящее место для партизанской базы.

Он знал «Бегающего» еще с тех пор, когда тот жил в резервации на границе Техаса и Арканзаса. Орловская компания поставляла муку и зерно агентству по делам индейцев. Агентство платило минимальную цену, ниже рыночной, и Орлов торговал себе в убыток. Однако он надеялся, что следующим этапом сотрудничества станут поставки в армейский форт рядом с резервацией, а военное ведомство было самым завидным покупателем. Кроме того, часто бывая в гостях у команчей, Орлов изучал их методы обучения лошадей и отводил душу в совместной джигитовке. С «Бегающим» он хаживал на волков. То была охота, какую Орлов прежде знал только по калмыцким степям. Без собак, без загонщиков, на специально обученных жеребцах выследить и загнать волка — и пустить в ход копье или револьвер только в самый последний, в самый опасный момент, когда зверь крутится волчком под копытами — и бывало, что Джошуа оставлял жизнь волчицам.

От железной дороги до стойбища было миль сорок, не меньше. Но Орлов, уезжая в Денвер, оставил в станционной конюшне не своего жеребца, а лошадь из табуна Кливленда. Кобыла была пятнистая, низкорослая и большеголовая. Одним словом, невзрачная была лошадка, однако эти сорок миль она покрыла за полдня, а лучший жеребец из орловской конюшни потратил бы весь день, да еще с парой остановок. Солнце еще не зашло за макушки леса, когда Орлов уже входил в палатку Кливленда.

То была именно палатка, а не типи[6]. Добротная армейская палатка, с окошками и карманами, с дополнительным навесом от дождя, с печкой и дымоходом.

— Устроился по-генеральски, — оценил Орлов, садясь на складной брезентовый табурет.

— А разве я не генерал?

Джошуа улыбнулся, и его глаза исчезли в лабиринте морщин. Был он совершенно седой, две косы ниспадали по плечам на грудь, а к украшенной бисером налобной повязке был пришит ярлык какой-то бостонской фабрики готового платья.

— Ты ходил на охоту, — нараспев произнес команч. — С чем вернулся, брат? Готовить ли мне ножи, чтобы разделывать тушу? Или просто размочим сухари?

— Я ходил на одинокого волка, а встретил стаю, — ответил Орлов, пытаясь перенять фольклорный стиль Кливленда. Тот часто, слишком часто встречался с «белыми братьями», которые разинув рот глядели на его косы, на церемониальные скальпы у пояса, и приходили почти в экстаз, слушая его рокочущий баритон, декламирующий нечто в духе книжек о краснокожих.

— Ну, и как? — уже без всяких выкрутасов спросил Джошуа.

— Встретил не того, кого хотел. Но его тоже надо было встретить. Так что можно считать, что поездка была удачной.

— Из неудачных поездок не возвращаются, — философски заметил команч. — Почему ты не спрашиваешь, как вела себя твоя женщина?

— Сам расскажешь после ужина.

— Не испытывай мое терпение. Я хочу рассказать сейчас. Таких гостей у меня еще не было. Помнишь, у меня гостил Висельник Сандерс? Ну, тот, которого два раза собирались повесить, и оба раза он удирал из камеры смертников? Так вот. Бедняга Сандерс — это кролик по сравнению с твоей женщиной.

— Ее зовут Вера, — напомнил Орлов, собираясь добавить, что она не его женщина.

Но Кливленд не дал ему договорить:

— Ее зовут «Мать всех женщин, мачеха всех мужчин». Ты когда-нибудь видел, чтобы генерал носил воду? Тебе надо было приехать сегодня утром, и ты бы это увидел. Я, старший сын и муж дочери — мы втроем носили воду из родника на кухню. Такого не было уже давно.

— Как же вы обходились без воды? — притворно удивился Орлов.

— Ее приносили женщины, и ни одна из них не умерла от такой работы. Но твоя женщина сказала, что им вредно таскать тяжести. — Джошуа поднял ладонь, не давая Орлову заговорить. — Я знаю, о чем ты думаешь. Да, во все времена мужчина должен был беречь женщину. И когда мы жили на свободе, то таскали воду без напоминаний. Но времена изменились. Мы живем под охраной государства. Нам больше не нужно бояться, что кто-то ночью угонит табун. Нам больше не нужно нападать на соседей, чтобы обзавестись одеялами или рисом. О нас заботится государство. Мои сыновья выросли, не узнав запаха вражеского трупа. Они не ходят на охоту. И лишь рассказывают друг другу о битвах прежних времен. Старший сын только в двадцать пять лет убил первого медведя! Да, мы теперь живем не так, как раньше. Поэтому мы перестали носить воду и заботиться о своих женщинах. «Мать всех женщин, мачеха мужчин» открыла нам глаза. А теперь скажи мне, брат, как ты с ней управляешься?

— Знаю волшебное слово, — серьезно ответил Орлов. — Но давай обсудим наших женщин после ужина.

Он выложил на ящик, покрытый циновками, привезенные им городские подарки — трубку и табак для Джошуа, папиросы для его сыновей, шелковые платки женщинам, стопку комиксов для малышей.

— Твоя землянка свободна и убрана, — сказал Кливленд. — В ней никто не жил с тех пор, как ты ночевал у нас в прошлый раз. А твоя женщина отказалась там спать. Она устроилась в женской палатке. Ты привез ей подарки? А то будешь спать один.

* * *

Он не сразу узнал ее — в длинной индейской рубахе и меховой жилетке, с косами на груди, Вера, вместе с парой молодых женщин, шла от реки с корзиной, полной выстиранного белья.

Орлов пошел ей навстречу и забрал у нее корзину.

— Ты быстро вернулся, — сказала она.

Прошла неделя с того дня, как он оставил ее здесь. Для него эти семь дней показались бесконечно длинными. А она говорит «быстро вернулся»… Он вдруг понял, что спешил сюда только ради того, чтобы снова увидеть ее. Его никто не гнал из Денвера. Можно было там же, на месте, заняться поисками новых следов, ведущих к Стиллеру и его хозяевам. Можно было навести справки о Гочкисе, да много чего можно было сделать. Почему он все бросил и помчался к ней? Орлову стало стыдно из-за проявленной слабости.

— Я ненадолго, — сказал он.