Читать интересную книгу Корона во тьме - Пол Доуэрти

Бенстед боготворил Англию. Он смотрел на английского короля как на живое воплощение всего прекрасного и истинного в рыцаре и в короле. Бенстед читал истории об Артуре, передававшиеся менестрелями и трубадурами Франции и Англии, и считал, что, если они правдивы, тогда Эдуард — это вернувшийся Артур. Английский король принес мир и добрый порядок в Уэльс, он строил дороги, поощрял торговлю, залечил раны гражданской войны и с помощью парламента привел все королевство и другие свои владения в единение и стройность. А он, Бенстед, любит порядок и ненавидит хаос. Все имеет свое место, все должно быть расставлено по своим местам. Бенстед был врач и видел разрушение, которое приносит болезнь в человеческую плоть. Как учит блаженный Августин, королевство подобно телу, и его точно так же подстерегают недуги — гной и дурные соки в любой миг могут разлиться по каждому члену, вызывая заражение и превращая все в ничто.

Шотландия под властью неподобающего короля могла стать бубоном или нарывом на теле Англии. Снова и снова Эдуард доверял Бенстеду свои мечты не только о том, как он восстановит державу Генриха Ангевинского, но и расширит ее. Следует покорить северную Францию, присоединить Уэльс и Ирландию, а Шотландию захватить. Надлежит восстановить державу великого и таинственного Артура под дланью единого правителя. Эдуард не однажды говорил, что Шотландия таит страшную угрозу для его страны. Враждебная Шотландия может стать источником войны и разорения северных английских графств с их длинными незащищенными границами и уязвимой береговой линией. В 1278 году Эдуард попытался заставить Александра признать, что английский король — его сюзерен. Александр публично отказался, и оскорбленный Эдуард так никогда и не простил его и не забыл этого поступка. Тем не менее английский король был терпелив. Он положил слишком много сил, чтобы за просто так потерять Шотландию, и он пожертвовал родной любимой сестрой, чтобы заполучить эту страну. И что же? Его племянники, сыновья Александра, умерли при таинственных обстоятельствах. Эдуард не раз задавался вопросом в присутствии Бенстеда, не были ли эти мальчики на самом деле убиты французами или кланами, враждебными Англии. Эдуарда вполне устраивало, что шотландский король остается бездетным, ибо, коль скоро он умрет, не оставив наследника, Эдуард предъявит свои права, устроив брак своего единственного младенца-сына с Маргаритой, Девой Норвегии, и тогда воля английского короля распространится от Корнуэлла до самой северной точки Шотландии. Не будет больше набегов, не будет войн на Северной марке,[12] не будет больше опасности, что какой-нибудь иноземный король или принц воспользуется Шотландией как черным ходом в Англию.

Эдуард надеялся, что так оно и будет, но Александр и докучный, лукавый король Филипп Французский, как видно, захотели, чтобы стало по-иному. Английские соглядатаи в Шотландии доносили об увеличении числа посланников из Парижа, и англичане ужаснулись, узнав, что Филиппу удалось убедить Александра жениться на этой вздорной бабенке Иоланде. Эдуард, опасаясь худшего, сразу же отправил Бенстеда в Шотландию, разведать, что там может произойти. Поначалу Бенстед считал, что помочь делу он не в силах, и просто наблюдал и докладывал своему господину. Он лелеял надежду о тайном союзе между Эдуардом и кланом Брюса, но скоро понял, что Брюсы при всей их заносчивости и властолюбии никогда не выступят против шотландского короля в пользу Эдуарда. В результате Бенстед устремил все свое внимание на Александра III и его новую супругу и едва мог поверить своему везению, обнаружив, что отношения между королем и молодой женой далеки от гармонии. Бенстед мог бы позволить всему оставаться как есть или даже исподтишка подтолкнуть шотландского короля к разводу с Иоландой и помочь ему получить на этот развод разрешение Папы на основании отказа жены от исполнения супружеских обязанностей. Но на это ушло бы несколько лет. Папа находится в руках французов и не позволит скоро расторгнуть брак, ведь это оскорбит французский двор. Александр же действовал быстро и скрытно. Подстрекаемый хитрым де Краоном, Александр, как обнаружил Бенстед, не только вознамерился развестись с Иоландой, но и немедленно жениться на Маргарите, сестре Филиппа IV, и тем полностью отдать Шотландию под французское влияние. И Папа вовсе не собирался мешкать — под давлением Франции прежний брак мог быть спешно расторгнут в течение нескольких месяцев. Разумеется, Бенстед рассвирепел, а краснолицый, громогласный Александр еще и подшучивал над посланником Эдуарда, с удовольствием говоря о французском принце, восседающем на древнем троне Шотландии.

— Ну, как? — насмешливо спросил он однажды у Бенстеда. — Как это согласуется с великолепными предначертаниями вашего повелителя? Никогда больше, — закричал он, — английский король не посмеет потребовать от шотландского монарха вассальной клятвы. Вы поняли? А коль поняли, то передайте это вашему господину. Никогда, повторяю, никогда!

Именно после этой беседы Бенстед решил, что Александр должен умереть, ибо то, что намеревался сделать шотландский король, погрузило бы Европу в жесточайшую распрю, и Эдуарду пришлось бы воочию увидеть крушение всех своих надежд.

— Нет, — прошептал про себя Бенстед, — Александр заслуживал смерти.

Английский посланник улыбнулся про себя. Все было очень просто. Скромное приближение к внимающему уху, тайный точный расчет. Всего лишь визит в Кингорн, потом возвращение в Эдинбург, чтобы сообщить королю, что его гордая, капризная жена пылает страстью к нему. Прочие приготовления уже сделаны. Он нанял того лодочника, Таггарта, чтобы переправить все, что нужно, а тем временем Аарон ушел подальше от Эдинбурга и купил там лошадей.

После этого все пошло по плану, даже буря разразилась очень кстати. Когда Александр явился на сборище Совета, Бенстед передал ему ложное послание от его жены и сразу же отправился через Ферт, чтобы присоединиться к Аарону, который доставил в Кингорн некое письмо, сообщавшее, что король прибудет туда позже той же ночью, и повелевавшее управляющему привести к переправе любимую лошадь короля. Вместе с Аароном они натянули тонкие веревки поперек дороги на вершине утеса. Фигура короля на своей белой кобыле четко замаячила на фоне ночного неба. Уловка оказалась весьма действенной. Подобным способом — Бенстед сам был тому свидетелем — английские войска в узких долинах Уэльса спешивали вражеских конников или перехватывали какого-нибудь неосторожного гонца. Конечно, двое спутников короля осложнили дело. Острые глаза Сетона, должно быть, что-то заметили. Что именно, Бенстед так и не смог выяснить. Поэтому Сетон тоже должен был умереть, и Эрселдун вместе с ним. Все было в порядке — до тех пор, пока не явился Корбетт. Бенстед заскрежетал зубами: умный, коварный Корбетт с его узким лицом, честными глазами и невинными вопросами. Бенстед до сих пор едва мог поверить, что у этого человека хватило упорства и ума увидеть насквозь его планы и распутать их.

Разоблачения Корбетта поначалу повергли Бенстеда в панику, но потом его холодный, логический ум начал анализировать события. Кому Корбетт может рассказать? Бернеллу? Но тот — канцлер короля и сделает так, как потребует король. Шотландцам? Но кто будет недоволен внезапной кончиной Александра? Брюс, алчущий трона, или Уишарт, которого покойный король никогда не любил и которому не доверял? И как сможет Корбетт доказать свои обвинения?

— У него ничего нет, — пробормотал про себя Бенстед. — Совсем ничего. Только тени и ничего существенного. Немного дыма, но без огня.

Бенстед удовлетворенно поджал губы и встал, услышав какие-то крики внизу на дворе. Он посмотрел в узкое окно-бойницу — и увидел терпеливо ждущего Аарона, который держал поводья двух вьючных пони и двух лошадей, которые отвезут их обратно в Карлайл, где он, Бенстед, воспользуется своими верительными грамотами и прикажет срочно готовить корабль к отплытию во Францию. Он расскажет Эдуарду все, что произошло. Он знает, что король непременно поймет. Бенстед заметил, что потревоживший его шум исходит от двух мальчишек, играющих деревянными мечами перед конюшней. Один — черноволосый пострел, в другом же он узнал внука графа Каррика, маленького Роберта Брюса. Он смотрел, как встрепанный рыжеволосый мальчик сделал обманный выпад и отразил удар, точно танцуя, сноровисто орудуя деревянным мечом, с криками и насмешками оттесняя своего беднягу противника к куче конского навоза, наваленной в углу двора. Бенстед, счастливый и довольный всем миром, крикнул:

— Отличная работа! Отличная работа, мальчуган!

Порывшись в кошельке, он бросил блестящую серебряную монету на двор. Мальчик откинул волосы, прищурившись, посмотрел на окно замка и неторопливо направился к тому месту, куда упала серебряная монета, подобрал ее и швырнул своему побежденному товарищу. Он даже не поблагодарил Бенстеда, но с надменным видом удалился.