Такой знак пришлось этому французскому парашютисту Орвату выслать, хотя прыжок он совершил ни много ни мало 28 лет тому назад.
Штурм стратосферы
В тридцатые годы советская авиация бурно развивалась. Девиз «летать выше всех, быстрее всех и дальше всех» претворялся в жизнь. Полеты новых машин на высотах более 6–8 километров становились обычным делом. А это означало, что такие высоты надо было осваивать, «обживать» и парашютистам, чтобы не отставать от развития авиации.
Это оказалось не таким простым делом.
Изо дня в день, поднимаясь на различные высоты, я на себе испытывал действие разреженного воздуха. До четырех километров высота почти не чувствуется и на работоспособности не сказывается. Но начиная примерно с пяти километров картина меняется: резко учащается дыхание, организму не хватает кислорода. Я глубже стал интересоваться воздействием высоты на организм человека и узнал много интересного.
Впервые воздействие высоты на организм человека описал Робертсон, который 18 июля 1803 года на воздушном шаре достиг высоты 7350 метров.
«Занимаясь различными опытами, — писал Робертсон, — мы испытывали общее недомогание и какой-то страх: шум в ушах, чувствовавшийся уже много раньше, все увеличивался по мере того, как барометр стал опускаться ниже 13 дюймов[2]. Наше недомогание несколько напоминало ощущение, которое приходится испытывать, когда человек при плавании погружает голову в воду. Нам казалось, будто в груди произошло расширение и грудь утратила свою упругость. Мой пульс был усиленный, у Лоста — замедленный. У него, как и у меня, вспухли губы и глаза налились кровью, вены на моих руках вздулись, рельефно выступив наружу. Мы находились в состоянии моральной и физической апатии и с трудом могли бороться с сонливостью».
Наиболее подробное, не утратившее своего значения и до сих пор, описание высотной болезни сделано Тиссандье, единственным оставшимся в живых пилотом воздушного шара «Зенит», который поднялся 15 апреля 1875 года с экипажем из трех человек. Вот некоторые характерные выдержки из записок Тиссандье.
«На высоте 7000 метров Сивель начал по временам закрывать глаза, даже подремывать, он выглядел несколько побледневшим. Мороз давал себя чувствовать, и мы стояли, накинув на плечи ватные дорожные одеяла. Меня охватило оцепенение… Я хотел надеть перчатки, но не нашел сил достать их из кармана. Начиная с высоты 7000 метров я вел записи почти машинально. Вот дословные строчки, занесенные без сохранения в памяти того, что я писал. Эти строчки набросаны очень неразборчиво, рукой, дрожащей от холода: „Мои руки закоченели. Чувствую себя хорошо. Летим хорошо… Мы поднимаемся. Кроче сопит… Сивель закрывает глаза. Кроче тоже закрывает глаза. Я опоражниваю респиратор. Температура минус 10… 1 час 20 минут. Давление 320. Сивель уснул. 1 час 25 минут. Сивель бросает балласт“.
Последние слова можно разобрать с трудом:
„Сивель, пробыв несколько минут неподвижным, вскакивает; его энергичное лицо одушевлено. Он обращается ко мне: „Какое давление?“ — „Триста миллиметров“ (около 7450 метров). „У нас еще много балласта… Бросать?“ Я отвечаю ему: „Делайте, как хотите“.
Он задает тот же вопрос Кроче. Последний весьма энергично кивает головой в знак согласия… Слабость была так велика, что я не мог повернуть голову в сторону моих спутников. Хотелось вдохнуть кислород, но я не мог поднять руку к трубке. Я хочу крикнуть: „Мы дошли до восьми тысяч“, но язык мой словно парализован.
Затем закрыв глаза, я падаю обессиленный и совершенно теряю сознание“. Это было около 1 часа 30 минут».
Люди, знавшие физические свойства воздуха на земле, полагали, что и с подъемом на высоту они не будут изменяться. Оказалось, что это не так.
Человек, находящийся на значительной высоте, подвергается воздействию минусовой температуры, низкого барометрического давления и кислородного голодания.
Если с низкой температурой, доходящей порой до минус 50–60 градусов Цельсия, бороться сравнительно просто, применяя теплую одежду, электрообогреваемые костюмы и т. п., то низкое барометрическое давление доставляет больше хлопот. Оно вызывает у человека явления, которые весьма затрудняют пребывание на высоте, а иногда делают его даже невозможным.
Воздействие низкого барометрического давления ощущается сильнее на больших высотах. Впрочем, выражается оно у каждого человека по-разному. У некоторых людей на высоте 9— 13 километров, например, возникают боли в суставах. А у других они не возникают вовсе. Суставные боли иногда достигают такой силы, что заставляют прекратить полет или снизиться до высоты 7–8 километров, где они исчезают. Быстрый подъем вызывает особенно острую боль.
Изучение этого явления показало, что основной причиной суставных болей является переход избыточного азота, растворенного в клетках тканей, в газообразное состояние. Пузырьки азота, перешедшего в газообразное состояние, давят на нервные окончания и вызывают боль. Чтобы предотвратить это явление, рекомендуется перед полетом в течение тридцати — сорока минут дышать кислородом и выполнить специальные гимнастические упражнения.
Однако самым существенным фактором, влияющим на самочувствие и работоспособность человека на большой высоте, является кислородное голодание. По мере увеличения высоты процентное содержание кислорода в атмосфере существенно не меняется, но по количеству сокращается очень резко. Человеку не хватает кислорода для дыхания. Кровь не насыщается живительным газом и хуже питает ткани.
Насколько это опасно, можно понять из таких данных, полученных на практике. Если, скажем, на высоте 7 километров от земли почему-либо прекратится подача кислорода в маску летчика, то пилот еще в течение четырех минут— это так называемое резервное время — может сохранять работоспособность и действовать сознательно. Потом наступает обморок. Однако чем больше высота, тем скорее наступает ухудшение самочувствия. В той же ситуации на высоте в 12 километров летчик сможет работать всего только 25 секунд. Таково резервное время на этой высоте. А дальше наступает потеря работоспособности, обморок, и если не уменьшить высоту — остановка дыхания и смерть. Недостаток кислорода в крови приводит к тому, что в организме человека происходит ряд изменений, называемых в медицине «высотной болезнью». Начиная с высоты 7 километров нужно очень внимательно следить за своим самочувствием, ибо эта высота уже опасна для жизни.
Но и при полетах на высоте 4–5 километров, особенно продолжительных и с повышенной нервной и физической нагрузкой, может наступить кислородное голодание. Оно проявляется в усталости, сонливости, угнетенности у одних и возбужденном состоянии и крайней активности — у других, в зависимости от индивидуальных свойств человека. Начинается головная боль, нарушается координация движений, или, напротив, создается впечатление прекрасного самочувствия, притупляется самоанализ, человек не отдает себе отчета в собственном самочувствии и действиях. Нужно ли говорить, насколько это опасно в полете?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});