Но вот, наконец, мы выехали за главные ворота, оставив позади дворец, столицу и машущих цветочками эльфиек. Фу-х, слава Вечному Дереву! Я слез с Морды и стал поджидать королевскую карету. Да, такая у меня была. Стану я стану мозолить свою задницу в седле все три дня, пока мы продвигаемся в сторону границы, щас! Предпочитаю передвигаться с комфортом — относительным, конечно. Карета, всё же, не мягкий вагон СВ.
***
— Болит?
— Что? — не поняла Ситана.
— Голова, спрашиваю, болит?
Гнома поморщилась.
— А я ведь тебе говорил: не пей целую кружку. Говорил?
От эля было очень весело. И ехать по ночному лесу верхом на пони рядом с Глимом тоже, казалось, очень здорово — пока не захотелось спать. А потом взошло солнце… Высоченные, с густыми кронами деревья давали отличную тень, но все-таки нет-нет, да пробивался лучик. Тогда в голову Ситаны будто впивалась огненная иголка, и начинало мутить.
— К элю надо иметь привычку, — Глим назидательно поднял указательный палец.
— Помолчи, — уже в который раз попросила Ситана.
Глим в очередной раз послушно смолк, но ненадолго: стоило пролететь птице или мелькнуть за деревьями какому-нибудь зверьку, как все начиналось сначала. Он болтал на ходу, болтал, разжигая костер, болтал, помешивая в котелке кашу, задавал вопросы и сам же на них отвечал… К вечеру Ситана, которая в основном кивала, уже привыкла и смирилась, да и голова прошла, правда настроения от этого лучше не стало.
Когда гнома представляла себе войну, то видела сплошные поединки, драки. Вот она, размахивая топором, врывается в самую гущу битвы. А вот пущенный ее рукой кинжал летит в глаз огромному орку… На деле оказалось, что большую часть времени занимают переходы, переезды, поиск подходящего места для ночлега, готовка ужина. Уже к середине первого дня ныло все тело, но еще хуже было то, что Ситана ничего не умела. Разве что собирать хворост. Без Глима она оказалась бы совершенно беспомощной — не смогла бы даже найти воды.
— Откуда ты знаешь?..
— В хирде научили, — пожимая плечами, на все вопросы отвечал Глим.
Утром третьего дня они выехали на опушку леса.
— Поедем по краешку.
— А почему не прямо? — удивилась Ситана.
Она помнила, что сразу за лесом начиналась широкая дорога — именно по ней они ехали сюда с отцом.
— Граница уже недалеко — опасно, — пояснил Глим.
У Ситаны первый раз за два с половиной дня загорелись глаза, она попыталась спорить, но Глим покачал головой и свернул с основной тропы на едва заметную, уходящую вправо тропинку, по которой можно было ехать только по одному.
Скоро лес поредел и сменился кустарником. Тропинка пошла на подъем — сначала довольно пологий, затем все более и более крутой. Усталые пони начали спотыкаться, но непривычно молчаливый Глим упорно ехал вперед.
Привал они устроили, только когда почти поднялись на холм. Съехав с тропинки, Глим спешился и отыскал на склоне небольшую пещерку — там и развели костер. Вернее, костер, как обычно, развел Глим. Пока он устанавливал котелок с водой, Ситана осматривала местность. С этого холма начиналась целая гряда точно таких же, поросших кустарником холмов, слева внизу раскинулась огромная зеленая равнина, по которой вилась та самая наезженная дорога.
— Правильно делаешь — наблюдать надо из-за кустов, — похвалил Глим, когда она вернулась в пещерку.
— Ты что, за мной следил?
— Присматривал, — Глим бросил в похлебку какие-то корешки.
Фыркнув, Ситана присела к огню. Пахло вкусно, но есть совершенно не хотелось, поэтому, когда трещавший без умолку Глим протянул миску, она начала есть только потому, что есть было надо.
— Так и будем прята… — начала Ситана и, не договорив, замерла.
Сейчас отдаленные крики и лязг металла услышал и Глим. Отложив миску с недоеденной похлебкой, он поднялся и скрылся в кустах. Через мгновение за ним последовала Ситана.
— Откуда здесь орки? — спросила она, осторожно раздвинув ветки.
У подножия холма пятеро гномов отбивались от отряда из двенадцати орков — тринадцатый с проломленным черепом валялся на земле.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Разведчики, — прошептал Глим.
Ситана напряглась в ожидании, что он скажет еще, и с облегчением выдохнула, когда Глим довавил:
— Надо помочь.
***
Я ошибся. Карета оказалась весьма просторной и комфортабельной. Гномья работа, как-никак. У неё была пружинная подвеска! Благодаря этому ход кареты был достаточно мягким, и можно было не опасаться отбить себе задницу на выбоинах. До асфальта на дорогах здесь ещё не додумались, а мощёные мостовые были только в столице. Диваны, на которых сидели я, мастер Груммботт, и Нарви, были мягкими, и обтянуты красным бархатом. И, что меня убило, у стенки, под окном, оказался раздвижной столик, точь-в-точь, как в наших поездах! И откидные верхние полки тоже были. Не хватало только характерного перестука колёс, и проводницы, разносящей чай в гранёных стаканах с подстаканниками.
Мастер Грумм сидел возле окна, с мрачным видом озирая окрестные пейзажи.
— Наставник, что случилось? Вы боитесь, что мы не справимся с личем?
Гоблин тяжело вздохнул, и вытащил из кармашка своей хламиды маленький невзрачный камешек.
— Что это? — заинтересованно спросил я.
— Это камень, в котором Каменный Призрак попал во дворец. Я обнаружил его по остаточным эманациям силы. Заклинания, знаешь ли, сразу не развеиваются.
— Так это значит, что…
— Да, призрака во дворец подкинули.
— Но зачем? Кому это было нужно? Что за странное покушение? Я как раз хотел вас тогда об этом спросить, помните?
— Зачем? Включи голову, или что там у тебя вместо неё, и подумай! Каменный призрак не нападёт на эльфа, вы слишком сродни с деревьями, он привык охотиться на гномов. Нет, напасть он может, конечно, но только защищаясь.
— Но тогда, получается, его целью были гномы. О, дьявол…
— Что, дошло? — невесело усмехнулся гоблин, — Всё верно. Посол Фундин к тому моменту ещё не успел переехать в посольство, и жил в гостевом крыле, вместе с Нарви. Только представь, что было бы, если бы посол погиб?
— Но какой смысл было подкидывать один камешек во дворец? Ведь, если бы понакидать таких камешков в гномьем квартале, то жертв было бы куда больше.
— Понакидать? Ты думаешь, что загнать Каменного Призрака в этот камешек так просто? Нет, ученик, это совсем не просто, это может сделать только некромант большой силы. Да и призрака этого не так просто изловить.
Я обхватил руками голову. Это что же получается? Диверсия? Или саботаж? И опять некромант.
— Опять он? — вопросительно посмотрел я на наставника.
— Больше некому. Кому-то ты перешёл дорогу, ученик. И перешёл серьёзно. Все эти покушения исходят из одного источника, и начались они вскоре после того, как у тебя появилось вот это, — гоблин ткнул сухим пальцем в мой шрам. — Что-то ты недоговариваешь, и мне это не нравится.
Мастер прокурорским взглядом пытался просверлить во мне дыру, но меня этим не проймёшь, наш главред был покруче, и своим взглядом мог посрамить самого Мюллера.
— Я не помню, что тогда произошло, учитель. Абсолютно ничего.
Гоблин ещё немного посверлил меня своими глазками, пожевал губами, и наконец засунул камешек обратно.
— Верю. Тебе нет смысла лгать, на кону стоит твоя жизнь.
— Нарви, а ты не видел Глима и Ситану? — повернулся я к гному, решив сменить тему. — Что-то они пропали в последнее время.
— Глим исчез, ваше величество, — отвёл глаза Нарви. — Мы перерыли весь дворец, но так его и не нашли. Димбл обошёл весь гномий квартал, заглянул в каждую таверну, но он как в воду канул.
— Ситана тоже пропала, — произнёс наставник. — Вот что я нашёл в её комнате.
С этими словами мастер Грумм вытащил из очередного карманчика маленький амулет на кожаном шнурке.
— Как пропала?! — вскочил я. — Назад, немедленно! Её нужно найти!