Читать интересную книгу Эпоха и Я. Хроники хулигана - Отар Кушанашвили

Все мы, конечно, рабы курса Доллара, подданные Его Величества Евро, но эта публика, с которой я контактирую двадцать уж лет, за деньги прибьет ближнего своего.

Резник праведно упрекает ЛУ в жадности, ЛУ не обинуясь говорит грубости, подтверждая мои психологические догадки о природе артистов.

ЛУ все «еще пыхтит на всех трех цилиндрах», у ИР нет даже собственного угла, каковых углов с его помощью понастроила шантрапа неимоверное количество.

Я принял участие в теледебатах на тему этой коллизии (их, я так понимаю, будет полно, этих дебатов) и, рефлекторно громко ругаясь, напирал на то, что у каждого человека должен быть установлен самоограничитель на подлость.

Но это правило на шоу-бизнес не распространяется. Все здесь говорится и делается с некоторой долей кривизны. Здесь нет никаких конвенций, здесь скажут, что ты молодец, но не поворачивайся: нож обеспечен.

Должна ли ЛУ Резнику денег?

Должна.

Never, never, never.. Ха-ха.

Тот ли ИР человек, который может говорить о морали? Для меня – да, но вообще-то – ха-ха.

Роман Виктюк: Юрию Лозе мудрым стать не грозит

В VIР-зале ожидания аэропорта Шереметьево я, как водится, плету нечто несусветное, Роман Григорьевич посмеивается и подбивает на совместное распитие вискарика.

Я ему:

– Еще рано. Десять утра.

Он мне:

– Друже, не будь таким скучным. Не дергайся по пустякам. Возлияние, когда умное, пропуск в рай.

За дни драгоценного общения я выяснил про РВ краеугольное (роднящее нас): он на дух не переносит людей без самоиронии.

Тут на глаза мне попадается заметка о том, что Юрий Лоза пишет очередную книгу. Час утренний, Маэстро только разогревается.

– О чем книга?

– О «смысле жизни» – так написано.

– Какой, однако, везучий человек ЮЛ! Знает про смысл жизни.

– А Вы?

– Я ни х… не знаю про смысл жизни. Впрочем, это хорошо.

Я спрашиваю, почему в молодых артистах напрочь отсутствует благородная дистанция, отделяющая их от Мастеров, и знание своего места?

– Потому что они б…, – невозмутимо отвечает РВ.

РВ убежден в том, что я держу в небрежении свой подлинный дар.

– А какой у меня подлинный дар?

– Ты клоун. В лучшем смысле. А умничаешь.

– Маэстро, нашу эпоху обзывают эпохой морального релятивизма.

– Все эпохи так обзывали, чукча.

– Ну, хорошо, все, и я – чукча. А на кого равняться в такие эпохи?

– На таких, как Игорь Дмитриев, каким, вернее, был. Против любой эпохи у таких людей есть свои резоны – живой ум и благородство. Даже в 87 лет он держал себя в форме, а ты в сорок ноешь.

– Ну а вдруг Юрий Лоза таким станет – благородным, еще более умным (я с ним знаком, он умен), в сто будет держать себя в форме?

Маэстро тотчас ухмыльнулся:

– Шансов не больше, чем у тебя…

Даже у Собчак есть сердце

Это я-то, бонвиван, дамский угодник, мечта Тани Булановой, автор интимно интонированных баллад, кумир – в 99-то лет! – поколения МTV!

Новые знания способны омрачить кого угодно. Если, например, лицезреть меня во время программы «Красавицы и чудовище» (Радио «КП»), можно наблюсти, как тень безграничного – в лучшем случае – удивления – меняет обыкновенно веселое мое лицо. И голос, в такие разы, как когда мы обсуждали вопросы о сексе и почему мужики не торопятся вести зазноб под венец, выдает мое изумление.

В историях про то, почему мужики не торопятся жениться даже после сорока, а женщины из сорока Брэдов Питов предпочитают хомяка, иногда звучит – и такой повод не профукаю! – набатное негодование. В пору молодости, расцвета, гормональной бури еще не знаешь, что из десяти барышень девять хищницы и скандалистки. Но ведь и среди нашего брата через одного – жмот и истерик.

...

Панегирик от Надежды (Минск)

Две ночи с Отаром Кушанашвили

Именно столько я провела, читая Книгу-Месть. Наболело. Видно. От Медведева и до прочих Эрнстов, книга как бы обо всем сразу. Такое ощущение, что ешь в присутствии рассказчика – «кушанашвилуешь» – употребляешь в пищу интеллектуальную и местами духовную снедь, сдобренную не то медом, не то чилийским перцем; не информацию к сведению, но размышлению.

Меню странное. Но притягательно-аппетитное. Уже дело к утру, а блюда все подают и подают – вот хлеб и сало с чесноком – т. е. «о главном» и «по чесТноку», о родных скажет. А еще много-много грибов… Неизвестных. Всего вдоволь! Вот это хозяин образов, повелитель глаголов и наклонений во все стороны! Мастер слова, словом.

Браво! Ни один русский по-русски не скажет так, как этот грузин. Он (русский, который ни один) просто некоторых исконно русских слов никогда не слышал. Русских, а не русско-народных (матерных). За употребление и злоупотребление – браво! Спасибо, что «подкормили» мозг. Подпитали серое вещество.

С первой же встречи с зазнобой у обеих сторон зарождается смутное ощущение, что всё, скоро обратят в жертву. Никакого взаимного восхищения, только настороженность, априорная готовность прошипеть «Цыц!». Мелодрам больше нет, ромкомов тем более, одни триллеры.

Невозможно представить более гротескной иронии, чем эта: парень думает, что девушка – хищница, девушка уверена, что парень – жлобяра, каких свет не видывал. Все забыли, что вход в этот Заповедник с табличкой «Любофф» только для тех, кто разделяет идею, что победителей в любви может быть только двое; коноводов здесь быть не может. Ибо «сердце – счетчик муки», а сердце есть у каждого. Даже у Ксении Собчак.

Любовь бывает седативной, бывает кричащей, бывает непроходимо каверзной, главное – чтоб была!

Новикова дети просят спеть про «суку», а сам он делает замечания Розенбауму

Я знаю.

На концерте в Киеве он поставил на вид даже А. Я. Розенбауму, от которого при звуках критики (это я тоже знаю) разряды исходят.

У АР есть строчка: «Почифирим за чайником» (в песне имеется в виду – «с начальничком») АР делает ударение на предпоследнем слоге, тогда как нужно – на последнем.

Соль в том, что АН претит, когда песни на известную тему пишут те, кто тюремного пороху не нюхал. (При этом АН не преминул выказать пиетет АР… на всякий – означенных разрядов – случай.)

Зал был не сказать чтобы густонаселенный, но был. Один из поклонников все время подавал реплики из зала; в какой-то момент АН не выдержал и обратился к охране: не угомоните вы – угомоню я.

Из смешного. АН рассказал, что однажды на сцену с цветами просочился мальчуган лет шести и попросил спеть песню… «Кого купил ты, сука?» (на поверку песня называется «Роза»).

Немного повоспитывал журналистов и Потап из дуэта «П. и Настя Каменских»: украинский ответ Аль Бано и Ромине Пауэр. Из-за отсутствия заслуженного им пиетета. Ему исполнилось 30, и по этому поводу по общим меркам все же юный маэстро дал интервью.

Из интервью я узнал, что П. любит свободу, деньги (которые эту самую свободу дают) и отметил, что «интерес к его творчеству, к его персоне высочайший».

В интервью 68 раз употреблено местоимение «Я».

Прочитав про себя на kp.ru, Григорий Лепс высказал несколько замечаний. Паренек я, даром что артистов не любящий, но относительно честный: вот они, замечания.

Не он зачинщик разговоров ни о постшансоне, ни о братско-сестринском трио: Ваенга – Михайлов – Лепс.

Постшансон – фикция, а более разных людей, чем помянутые артисты, придумать нельзя. Никаких дуэтов с ними не будет, а если будут, только с Меладзе, еще один, и с Брежневой, если срастется.

А не пить он собирается «после «полтинника», потому что «кому ж охота подыхать»?!

Пелевин

Нет нужды доказывать, что ВП большой писатель. Он – большой писатель.

Не такой Большой, как я, но и не Т. Устинова.

Не надо мне говорить, что он, создавая свои «триумфы боли», вкладывает в эти сочинения все изломы собственной тяжкой судьбы! Истинный масштаб ВП я сомнению если и подвергаю, то только в том понимании масштаб, каковой раздули и насаждают его апологеты, как и их кумир, символизирующие «шифрование пустоты», хотя то, что ВП любят Дмитрий Быков и Владимир Полупанов, и две девушки из Пскова, и бандюган (знаю его) из Вильнюса, для меня – аргумент сто семьдесят девятый; Быков вообще полагает «Обитаемый остров» шедевром. Я тут не о масштабе, мне неведомом ВП, хочу сказать, а о том, как он умудрился вас покорить.

Неясно, какая ситуация с литературными кумирами в России, нормальная или никудышная. Вроде все любят говнецо, с одной стороны, но с другой-то – человек вообще примитивен.

Его апологеты уверяют, что ВП умеет мелкие жестики повседневности сложить в космический пазл. Да, напишите еще: в его «Тхаги» слышно биение сфер.

Его тексты негуманно скучны, на тридцать пятой квазиметрафоре так и вовсе болезнетворные: у меня голова начинает трещать, я нуждаюсь в том, чтобы меня выволокли из этой паутины словесной.

Такое ощущение, что у него не просто фермент, отвечающий за эмоциональное сопереживание, а механизм, и он то включает его, то выключает. И невольно содержит огромный, с население Кутаиси, штат кормящихся на интерпретации его избыточно манерных текстов, несбывшихся, судя по зауми интерпретаций, прозаиков, будто глотающих перед квазиисследованиями прозак».