Меня затошнило. Я провела пальцем по нижней губе, думая о том, что он только что сказал мне. «Умирать семнадцать дней…»
— Знаешь, я совсем не такая, как мой отец, — сказала я. — Избалованная, да. Это было очень давно. Но я никогда не была безжалостна.
Лир взглянул на кинжал, который я до сих пор сжимала в руке.
— Ты собираешься снова использовать это против меня?
— Если придётся.
— Ты выглядишь замёрзшей. Я найду тебе что-нибудь из одежды. Затем ты попробуешь почувствовать атам отсюда.
— На что это будет похоже? — спросила я. — Я не знаю, к чему прислушиваться.
— Он звучит как музыка твоей семьи — дома Мериадок. Я не морген. Я не могу слышать музыку магии, как ты. Но я знаю, что он был выкован из костей и крови Мериадоков и будет звучать как песня Мериадоков.
Лир встал и вышел из комнаты на тёмную лестничную клетку, оставив меня в одиночестве слушать, как дождь барабанит по бетонным стенам. В комнату залетел холодный порыв ветра.
Когда Лир оставил меня в темноте, тишина показалась гнетущей. Я не была уверена, что чувствовала себя такой одинокой с тех пор, как Безымянный украл мою силу.
Я глубоко вздохнула, всё ещё ошеломлённая открытием, что Нова Ис существует. Интересно, перестроили ли они там дворец?
Полтора столетия я старалась не думать об этом дворце, но всё это время королевство жило без меня. Воспоминания о старом дворе промелькнули в моей голове — стены были увешаны сверкающими ракушками, чёрным жемчугом и драгоценными камнями из моря. Высокие кедры росли в мраморных залах, золото свисало с их ветвей. Причудливая колокольная песня шпилей Ис наполняла воздух. В те дни мы устраивали вечеринки в садах с видом на море, одеваясь в лучшие шелка.
И моя истинная сила от рождения связывала меня с морем.
Я могла управлять волнами. Море когда-то было частью моей души. Я могла бы раздвинуть воды, чтобы пройти между волнами, если бы захотела. Однажды я так и сделала, чтобы произвести впечатление на придворного. Я могла бы скользнуть в океан и путешествовать по нему со скоростью звука.
Если бы я захотела, то могла бы потопить целый город. Королевство.
Я этого не делала, заметьте.
Но сила моря когда-то вибрировала под моей кожей — электризующая магия, которая заставляла меня чувствовать себя живой. Бурлящей энергией.
С тех пор как Безымянный украл мою истинную силу, я пробовала снова и снова. Каждый раз результаты заставляли меня разражаться каким-то истерическим смехом-плачем. Я звала океан к себе, заманивая его ближе силой, которой я должна была повелевать. И что же я получала? Капельки. Туман. Рыбака, раздражённо жалующегося из-за густого тумана. Ни волн, ни штормов. Никакого расступившегося моря.
В какой-то момент мне пришлось сдаться. Я похоронила это воспоминание. Но теперь моя тоска по нему проснулась. У меня в груди словно разверзлась зияющая пещера.
У меня застучали зубы, и я посмотрела на пустую лестницу. Я была настолько потрясена тем, что Лир только что сказал мне, что я действительно не думала о том, где он возьмёт одежду. Полуголый фейри, расхаживающий ночью по жилому кварталу в поисках магазина.
Я почувствовала его силу прежде, чем увидела, как он вошёл в комнату.
Лир был одет в чёрную толстовку, которая была не совсем по размеру его огромной груди и оставалась частично расстёгнутой, натянувшись на его теле.
— Вещи были чистыми и сухими. Под прикрытием балконов, — он протянул мне крошечные чёрные шорты и футболку с длинными рукавами. — Варианты были ограничены.
Он опять не дал мне никакого белья. Я не уверена, то ли это потому, что он не знал о нижнем белье, или он правильно понял, что мне будет очень странно надевать нижнее бельё другого человека. Лир отвернулся, давая мне возможность одеться. Я натянула футболку, на которой серебристыми буквами было написано «Горячее Веселье на Скейте». Футболка была неплохой. Будь у меня пара туфель на высоких каблуках, и наряд не слишком отличался бы от того, что я обычно ношу.
Я не знала, радоваться мне или огорчаться, что Лир не взял для меня лифчик. В любом случае, находиться в сухой одежде было приятно.
— Ты можешь снова повернуться, — сказала я.
Усталость истощила мои мышцы.
— Ты хочешь, чтобы я попыталась просто… услышать атам? — я тяжело вздохнула. Я уверена, что будь он рядом, я бы уже услышала его музыку. Но я решила подыграть. — Позволь мне попробовать.
Лир скрестил руки на груди, выжидающе глядя на меня.
Я села, прислонившись к холодной бетонной стене, и закрыла глаза. Я положила руки на колени.
Я могла настроиться на магические объекты через звук, если они были достаточно могущественными — и особенно если они были связаны со мной. Песнь дома Мериадока была сильной. Вокруг неё гремела глубокая, печальная мелодия. Это напряжённый и волнообразный звук, похожий на похоронный хор. Я прислушивалась, пытаясь уловить вибрации мрачной песни моей семьи.
Всё, что я слышала — это Лир и его песня, похожая на мелодичный боевой барабан, грохочущий по моей коже. Я не могла слышать атам отсюда.
Мои глаза снова открылись.
— Я ничего не слышу. Возможно, мы вообще не близко. Я должна находиться в нескольких милях от него, чтобы услышать, и мы действительно не знаем, где он находится. Может быть, он снова где-то рядом с Акко.
Лир провёл рукой по подбородку.
— Мне нужно найти способ вытянуть побольше информации из Зимней Ведьмы.
— О, ты так думаешь? Больше, чем просто бормотание чего-то, что рифмуется со словом «страх»? — сарказм был, пожалуй, немного резковат.
— Ты раздражена. Тебе нужно поспать, — он кивнул на манящий твёрдый пол. — Я постою на страже.
Я зевнула и свернулась у стены, чувствуя прохладу бетона на голых ногах. Я сунула кинжал обратно в кожаные ножны и прижала его к груди. На несколько мгновений, пока я пыталась уснуть, мой разум наполнился образом мёртвой девушки, висящей на стене замка в Акко. Её розовые волосы рассыпались по изящным плечам, шея изогнулась под странным углом. Кровь запятнала её тело и платье в том месте, где Лир перерезал ей горло.
Я крепче прижала ножны к себе так, как маленькая девочка держит куклу.
Я бы никогда не заснула, если бы размышляла о ней, поэтому вместо этого я думала о Джине, сидящей на пышной груде подушек и вилкой запихивающей омлет в рот. Сон накрыл меня волной.
А пока я спала, мне снилось, как я обхватываю ногами красивого золотоволосого мужчину, от которого пахнет миндалём и морем. В моих снах он целовал мою шею, и моё тело содрогалось от удовольствия.
Глава 23
Мои сны менялись, становясь всё мрачнее. Влажное небо превратилось в ледяной дождь. Красивая обнажённая женщина-фейри висела, пригвождённая к дереву, и кричала, зовя своего сына. Холод пронзил меня до костей, леденящий душу мороз.
Мне снился лёд, который наполнил мою грудь, когда Безымянный вырвал из меня силу. Лёд скользнул по моим венам, губы посинели. Лир провёл ножом по моему горлу, а затем повесил меня на стене своего замка в цепях. Мои зубы не могли перестать стучать.
Пока, наконец, тепло не покрыло мою кожу.
Я проснулась в темноте, укрытая чем-то мягким. Вздрогнув, я поняла, что Лир накрыл меня одеялом. Даже на бетонной «кровати» мягкость одеяла казалась удивительной. Я закуталась в него. Затем я вдохнула запах Лира, который странным образом успокаивал. Миндаль и океан.
Я села, чтобы осмотреть одеяло. Как только мои глаза привыкли к темноте, я смогла почти разглядеть символ на материале — треугольник с вышитой в центре формой раковины. Тот же символ, который я видела в тюремной камере. Плащ Лира.
Я оглядела комнату, но Лира нигде не было видно. Куда же он делся?
Завернувшись в плащ, я встала и прислушалась к его глубокой мелодии. Через мгновение я почувствовала, как его вибрация пробежала по моей коже, и вышла в коридор. После нескольких минут поисков я нашла его в другой комнате, стоящим у пустого окна. Ветер трепал его волосы, пока он смотрел на тёмный пейзаж.