На дороге, ведущей к тюрьме, Джеймс ехал неторопливо, однако, выбравшись на шоссе, не стал мешкать. Спортивный автомобиль имел крепкую подвеску и хорошо слушался руля. Джеймс петлял между машинами в трех рядах и чувствовал себя невидимкой.
Двадцатикилометровая поездка до поворота на проселочную дорогу заняла меньше десяти минут. В нескольких сотнях метров от развилки стоял «форд эксплорер» с защитными рамами и включенными верхними фарами.
— Возьми оружие, — сказал Джеймс Кертису, остановил «хонду» рядом с «фордом» и распахнул дверь.
Лорин оставила мотор полноприводного «форда» включенным и уже сидела, пристегнувшись, на переднем сиденье рядом с водителем. Джеймс сел на водительское место и, как только Кертис захлопнул за собой заднюю дверцу, нажал на газ.
— Нормально удалось привести сюда машину? — спросил Джеймс у Лорин, выезжая не проселочную дорогу.
— Дядя Джон даже не проснулся, — ответила Лорин. — Я взяла у него дорожные карты и вычислила маршрут до Лос-Анджелеса. — Она оглянулась. — А ты, наверное, Кертис.
— Привет, — улыбнулся Кертис. — Рад познакомиться, Лорин. Где ты научилась водить?
— Ее научили мы с Дэйвом, — объяснил Джеймс. — Пару раз брали ее с собой, когда выезжали на промысел.
— Правда, мне трудно доставать до педалей, — добавила Лорин. — Но на дороге от нашего дома машин почти не было.
— Что у тебя в рюкзаке? — спросил Кертис.
— Одежда, деньги, туалетные принадлежности, — пояснила Лорин. — Я даже проникла в спальню и стащила у дяди Джона пистолет сорок четвертого калибра.
— У нас есть настоящее оружие? — встрепенулся Кертис. — Где он?
Кертис не нуждался в ответе: громадный револьвер лежал на подлокотнике между передними сиденьями.
После маленькой проворной «хонды» создавалось ощущение, будто могучий полноприводник напичкан снотворным. Выехав на шоссе, Джеймс нажал педаль газа — машина будто и не заметила его маневра.
— Сорок четвертый «магнум», — мечтательно улыбнулся Кертис и взял пистолет в руки. — Любимая модель Грязного Гарри. Одним выстрелом можно разнести человека в клочья.
Лорин выглянула в окно. Мимо просвистела пончиковая.
— Джеймс, балда, мы едем не в ту сторону!
— Чего? — ахнул Джеймс.
— Выехав на шоссе, ты повернул не туда!
— Черт возьми!
Между полосами высился металлический разделительный барьер. Джеймс стал искать перекресток, где можно развернуться.
— Ты настроила радио? — спросил Джеймс.
— Ах да… — Лорин щелкнула выключателем.
— Мы видели на автостоянке суперинтенданта нашего корпуса, — пояснил Джеймс. — У нас не четыре часа, как мы рассчитывали, а гораздо меньше. Хорошо, если продержимся еще минут двадцать, пока полиция не сядет нам на хвост.
Джеймс заметил в барьере разрыв и повернул большой автомобиль по широкой дуге. Подмяв бордюр из кустарника посередине трассы, машина выехала на противоположную полосу. Водитель проезжавшего седана нажал на тормоза, чтобы не врезаться в них сзади, и сердито прогудел.
— Уф, — выдохнул Джеймс, вжал до пола педаль газа и стал медленно набирать скорость. — Сколько осталось до калифорнийской границы?
— Чуть меньше шестидесяти километров, — ответила Лорин. — До Лос-Анджелеса — еще двести километров.
— Надо будет остановиться по крайней мере один раз, заправиться.
Машин было мало, неосвещенная дорога тянулась почти прямо. Джеймс посмотрел на спидометр — они делали восемьдесят километров в час, превысив разрешенную скорость, однако среди ночи так вели себя почти все машины. Если он поедет быстрее, это будет выглядеть подозрительно.
На радиостанции вели опрос слушателей, и темы были такие: «Может быть, инопланетяне разгуливают среди нас?» и «Кто величайший музыкант всех времен и народов?». Судя по звонкам, почти все отвечающие считали, что ответ на оба вопроса один и тот же: Элвис Пресли.
Цифровые часы на приборной панели показывали 03:43. Тут ди-джей прервал опрос и заговорил взволнованным тоном:
«..Мы получили сногсшибательную новость: из «Аризоны Макс» совершили побег двое заключенных, подростки четырнадцати лет. Да-да, именно четырнадцати, а не сорока одного. Во время побега был убит один из тюремных охранников. Аризонская полиция перекрыла дороги на стратегических направлениях. Судя по описаниям, беглецы — белые скинхеды, их зовут Джеймс Роуз и Кертис Оксфорд. Оба осуждены за убийство, и полиция предупреждает: увидев подростков, вы должны относиться к ним с той же осторожностью, что и к опасным взрослым преступникам… Это самая горячая новость, дорогие радиослушатели. Оставайтесь на нашей волне, и мы всю ночь будем держать вас в курсе событий…»
— Ты кого-то убил! — ахнула Лорин.
Инсценированная смерть Скотта Уоррена входила в план, но ради Кертиса пришлось разыграть изумление.
— Никого мы не убивали, — сказал Кертис.
— Наверно, у кого-нибудь из пауков случился сердечный приступ, — предположил Джеймс.
— Какой ужас, — простонал Кертис. — Если ты убил паука, тебе конец. Тебя бросят в одиночку, и пауки превратят твою жизнь в ад: будут плевать в еду, включать за дверью громкую музыку, пока у тебя крыша не поедет…
— Тогда надо не попадаться, — сказал Джеймс.
— Боже мой, — всхлипнул Кертис, качая головой.
— Чего ты от меня хочешь? — со злостью заорал Джеймс. — Что я должен — вернуться и расцеловать их всех?
— А если дорога впереди перекрыта? — спросил Кертис. — У нас только один нормальный пистолет, а если попытаемся прорваться, нас разнесут в клочья.
— Помолчи и дай подумать, — отрезал Джеймс. — Лорин, далеко мы от калифорнийской границы?
Лорин посмотрела на карту, лежащую у нее на коленях.
— Километров тридцать пять.
— В Калифорнии тоже могут перекрыть дороги, — предупредил Кертис.
— Конечно, — отозвался Джеймс. — Но здесь, в пустыне, полицейских мало, и они не знают, какой дорогой мы едем. Чем дальше мы отъедем, тем больше дорог нужно перекрыть, так что если мы и нарвемся на блокпост, то это, скорее всего, случится в ближайшее время.
Джеймс смотрел, как навстречу летят ряды дорожных светоотражателей. На радиостанцию позвонила женщина и сказала, что беглецов надо казнить, хоть им и всего по четырнадцать лет. Все, кто звонил после нее, соглашались.
«Итак, дорогие радиослушатели, мы передаем свежие новости о побеге из тюрьмы. Полиция ищет серебристую «Хонду Сивик IS». Это хорошо заметная японская тачка с крутыми колесами и маленьким крылом над задним окном…»
Джеймс улыбнулся:
— Мы на один шаг впереди их.
— Очень скоро полицейские явятся с обыском в дом к твоему дяде, — сказал Кертис. — И обнаружат, что его машина пропала.
— Но зато у нас еще есть время, — возразил Джеймс.
— Смотрите! — завизжала Лорин.
Сидя справа, она на полсекунды раньше ребят заметила синие мигалки полицейских машин, перегородивших дорогу.
Обычно дорожные посты ставят за поворотом, чтобы приближающиеся машины не успели дать задний ход. Однако приходится оставлять небольшое расстояние для торможения, иначе машины просто врежутся в полицейских. У блокпоста выстроилась очередь из дюжины машин — они проезжали по одной-единственной полосе. Два других ряда магистрального шоссе были перегорожены полицейскими автомобилями с мигалками на крышах. Каждую машину останавливали, и полицейский с фонариком внимательно осматривал пассажиров.
Джеймс выехал на обочину и нажал на тормоза, глядя назад через плечо. Взвизгнули все четыре шины — он сделал дугообразный разворот прямо наперерез мчащимся машинам. Если даже полицейские и не заметили его маневр, они наверняка услышали, как взвыли сигналы двух машин, увернувшихся с пути «форда». Один автомобиль задел бортом металлический барьер посередине дороги, взметнув фонтан ярко-оранжевых искр.
— А ну, держитесь! — заорал Джеймс, толкнул рычаг передачи и, нажав на газ, направил машину на встречную полосу.
Полицейские автомобили на дорожном посту взвыли сиренами и ринулись в погоню за нарушителями. Тут Джеймс заметил разрыв в металлическом барьере и через центральную разделительную полосу выехал на нужную сторону дороги.