Так иди иначе, но Костя прав.
— Чтобы ты не говорил…. Я в тебя верю. — прошептал Костя.
Я тоже… теперь….
Владелец тесака был уже на расстоянии вытянутой руки — достать меня, не вызывало бы у него никаких дополнительных усилий. Но занервничал и не решился сразу атаковать, увидев, как Я закончил с ружьем. И все равно его рука начала набирать замах, но все это было натянуто и довольно медленно. Этой заминки с его стороны мне и хватило: ружье стразу пошло вверх и в итоге замерло напротив его лица. Я даже не успел разглядеть, какая предсмертная гримаса скривила его лицо, как Я нажал на хвост спускового крючка. Промахнуться с такого расстояния было невозможно, также как и увернуться. Благодаря впечатлению от многих фильмов, Я ожидал, что голова разлетится на множество кусочков. И моё ожидание не оправдалось… нет. Вместо разлетающихся в разные стороны части головы, последовал глухой хлопок и вместо носа у бандита оказалась сравнимых размеру дулу дыра. Одновременно с образовавшейся дырой из затылка бандита брызнул огромный ком перемешанной крови с мозгами и черепом.
Отбросило его на несколько метров, освобождая место для следующего бандита, но весь комизм ситуации оказался в том, что его не было. Он убежал и бросил своего друга. Нет, он конечно поступил правильно — сначала извинился, а потом убежал. Смерть отморозка и осознание того, что один ушел, вызвало во мне неконтролируемый всплеск ярости.
Из меня рвался необузданный вопль — вопль горечи поражения. Я не брал во внимания тот факт, что Я остался в живых. Главное, что этот урод ушел — его смерти Я хотел больше всего. За наше короткое знакомство, он вызвал у меня самое большое отторжение, как человека. Даже больше чем покойный Крип. Но меня теперь беспокоил ещё один вопрос: а что здесь делают с убийцами? Закон есть везде, даже в разрушенном мире. Только какой он здесь?
Не знаю…. Он будет ко мне применен, если меня поймают с поличным. Поэтому нужно уходить отсюда и скорее. Не исключено, что урод побежал за помощью.
Почему Я думаю, как преступник? Я же защищался и меня не за что судить. Я пытался сохранить свою жизни, а они первые напали на меня.
Заметив, что Я стал успокаиваться, рядом появился Костя:
— Видишь? Все оказалось даже проще, чем Я думал. — усмехнулся Он.
— Иди нахер! — рявкнул Я. — Ты не представляешь, как ты меня подставил. Пять трупов на мне. Не мне тебе говорить, что убийц нигде не любят, даже если это убийство при защите произошло!
Костя сначала сделал очень проницательное лицо, а затем спросил меня:
— Ты что, до сих пор уверен, что здесь действует хоть какая-нибудь система? — после этого он начал так смеяться, что из его глаз потекли слезы.
Он смеялся ещё очень долго. А я просто сидел рядом с мертвецом и сам по немного усмехался сложившиеся ситуации. К тому же, Я вспомнил про свою руку — и не потому что ко мне снова пришла слабость, а потому что с ней надо было хоть что-то сделать. И снова Я был удивлен: то что было увидено, снова не сходилось с моим представлением. Сколько раз меня уже посещало удивление? Не считал, но думаю уже порядочно. Не все мои пальцы были оторваны выстрелом: мизинец и безымянный пальцы продолжали находиться на своем законом месте. Но самое интересное было, что кровь перестала идти — на месте раны появилась огромная корка, полностью перекрывающая выход для кровопотери. Не знаю, с чем это связано… но это спасло меня! Как же Я рад, что мне не придется бегать и искать, чем мне остановить кровь или накладывать жгут…. Столько проблем было решено сразу. Но… мои пальцы…. Черт! Это были мои пальцы! Мои драгоценные и единственные пальцы. Как хотелось предаться нытью, о том, что много вещей Я мог ими сделать. Но это чушь — никогда Я бы об этом не стал ныть. Мне было жалко и очень больно, что Я потерял часть себя…. Мне будет не хватать их.
Костя, кажется стал успокаиваться:
— С тобой не соскучишься! — вытирая слезы, произнес Костя. — Я в восторге.
— А ты представь в каком Я! — оставалось только усмехнуться и мне. — Ты противоречишь сам себе!
— И в чем же?
Я протащил шершавым языком по обсохшим губам и продолжил:
— Ты говоришь, что не позволишь мне становиться уродом, но в тоже время подстрекаешь на убийство пяти человек. Понимаешь?
— Понимаю, но… эта банда, как ты их окрестил, не переживают от того, что кого-то надо убить и готов поспорить этим они и занимаются — убивают людей ради содержимого их рюкзаков. А что касается Андрея, то он не такой, как они. Может он и убог и его поступки при жизни были ужаснее чем твои, но не факт, верно? И я считаю, что он — хороший человек, который заслуживает жизни, а не это дерьмо, которым теперь только мух заманивать.
Я посмотрел на Костю с неуверенностью:
— Твоими словами, Я сейчас сделал хорошее дело?
Костя театрально взмахнул руками и произнес:
— Как ты любишь всё опошлить! Да, можешь считать, что всё именно так!
Посмотрев на мою покалеченную руку, он произнес:
— Мне действительно жаль, что с твоей рукой так вышло и что я не смог вовремя определить некоторые тактические ходы. Могли бы и по другому закончить.
— А ты правда ушел бы, если бы Я отказался возвращаться за Андреем?
Костя немного подумал прежде чем ответить:
— Уйти — нет. А вот разговаривать я с тобой точно бы перестал.
— Понятно. — прошептал Я.
Я совершенно перестал понимать, что происходит. Мысли, что это всё дурной сон продолжали занимать мою голову. Вроде это тот же самый Костя, но какой-то другой. Я не мог этого объяснить, но чувство, что родной человек стал иным только усиливалось. Куда делся мой Костя? В самом начала ведь был именно он. Когда Я просмотрел тот момент, когда его подменили? И получается, что с этой подменой мне предстоит весь путь? Я не смогу. Не смогу, зная, что ведёт меня чужак. Но идти все равно надо. Я сейчас убил пять человек и внутри меня теперь должна сиять пустота. И она есть, но только из-за Кости.
— Мировая? — рассмеялся Костя, протягивая мне руку.
Я болезненно улыбнулся и ударил по несуществующей руке Кости.
— Так, раз мы разобрались с этим, может поищем того, ради кого это и затевалось? — спросил Костя. — Но сначала….
Он резко замолчал. Я посмотрел на него — он смотрел мне за спину. На его лице было нескрываемое удивление. Он потер висок и произнес:
— Кстати, пока ещё не слишком поздно — перезарядись?
— Что?
— Повернись и сам посмотри, я не могу понять, как это возможно….
В фильмах в подобных ситуациях частота воспроизведения кадров замедляется и не для того, что бы показать невероятную реакцию главного героя, а чтобы подготовить зрителя. Мне подготавливать было некого — Костя уже был в курсе. Только насчёт чего? Я резко развернулся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});