А, вот и демон, единственный в своем роде и неповторимый Юджин Сальди. Вышел на середину поля, раскланялся, рассылая воздушные поцелуи. Каждый поцелуй превращался в пылающее сердечко. В ряду под нами за право поймать сердце демона подрались две второкурсницы. Гламурные девчонки из компании Стариновой чуть не попадали с балконов от эйфории. Сама Ева, придерживая за ошейник недовольно мяукающего фамильяра, черную пантеру, милостиво поймала поцелуй в ладошку и с многозначительной улыбкой опустила его в вырез платья.
Один поцелуй долетел и до меня, превратился в сердечко с крылышками, попытался примоститься на щеку. Крофф по моей просьбе отогнал «приветик» подальше, а Тенет хладнокровно расстрелял его из крошечных дирижаблей с пушками по бортам. Мы тут же заслужили всеобщее порицание, на которое ответили громким «ха!». Велемира строила мне устрашающие физиономии из ложи, где она сидела с родителями и своим фамильяром Класусом, флегматично повисшем на металлической балке. Не понимаю, чем моей подруге нравился этот нахальный тип Сальди.
Тем временем Юджин сотворил за спиной пару нетопыриных крыльев и начал показывать трюки с огромной секирой, взлетая под потолок, выделывая пируэты и сражаясь с иллюзорным противником, представляющим, как я поняла, существо из Бурой Топи. Это был весьма страшненький противник – сгусток живой тьмы, вязкой и мерзкой даже на вид. Юджин, разумеется, эффектно его победил. Предатели Тенет и Крофф, поджав губы, признали: хорош демоняка.
Затем все первокурсники вышли на поле со своими фамильярами. Мы прошлись по кругу, демонстрируя умения наших маленьких питомцев.
Ева заставляла свою пантеру идти крадучись, стлаться по земле, подпрыгивать на уровень палочки и проходить между скрещенными ногами. Мышь Велемиры извергала сгустки тьмы и исчезала в них на несколько секунд, фламинго Оры исполнял прекрасный танец, а Малыш… что ж, я научила его взбираться на плечо и лежать вокруг моей шеи, грациозно свесив лапки мне на грудь. Малыш и сам по себе был хорош, а мне оставалось лишь гадать, в чем заключается его особенность. Впрочем, и его «дебордерность» пока являлась для меня сплошной загадкой. Вид у Малыша, конечно, был лихой и наглый. Однако что там с границами между мирами? Когда начнем путешествовать без порталов?
Зато я узнала, какие удивительные и чудные создания могут становиться фамильярами ведьмочек и визардов. Например, змеи и кролики (интересно, поладят ли они на парах по бестиологии?), ящерицы и даже рыбки в банках.
Новый Год все мы встретили, глядя в небо. Оно загорелось тысячами огней. Я со слезами на глазах разглядела в фейерверках дракона, похожего на того, маминого, из моего детства. Перед нами материализовались бокалы с шампанским. Вина там было совсем немного, и оно больше напоминало детскую шипучку, но это казалось символичным: мы встречаем очередной год взрослой жизни.
— За новый оборот! — провозгласили Тенет и Крофф, чокаясь.
— С Новым годом! — радостно выпалила я.
… Праздник продолжался. Дома, достав из холодильника готовые закуски, я устроилась на кухонном подоконнике (откуда хорошо был виден двор) с тарелкой любимых с детства вкусностей. На заснеженной лужайке развлекались старшекурсники. Они организовали воздушные бои снеговиков. Некоторое время я пыталась разобраться в смысле игры. Она напоминала снежный тетрис. Как оказалось, нужно было пробиваться к воротам противника, разрушая на пути падающие с неба фигуры из снежных кубов.
Я жевала, старательно пытаясь не расхохотаться: снежная баба Тенета, одетая в один из его элегантных шарфов и отличающаяся выдающимися женскими прелестями, носилась на метле и сбивала препятствия увесистой битой. Крофф был в противоположной команде, он управлял огромным белым медведем.
Малыш почему-то не захотел ко мне присоединиться. Он сидел у двери и требовательно мяукал.
— Ну чего ты? — с досадой спросила я. — Я из-за тебя финал игры пропущу. Никого там…
Открыла дверь и застыла в изумлении. На подоконнике, в коридоре, глядя во двор, сидел Юджин Сальди. Опять полураздетый. Мне стало холодно при одном только взгляде на его голые плечи на фоне покрытого инеем окна. К слову, одеться демону было не во что: в коридоре валялись шелковые клочья, в которых я узнала его рубашку, он выступал в ней на празднике всего полтора часа назад. На ручке моей двери одиноко висел изрезанный кроссовок. Нет, не изрезанный – скорее разорванный клыками. На щеке у Юда красовалась свежая и довольно глубокая царапина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— И что стряслось? — негромко спросила я.
Демон кинул на меня недовольный взгляд и пожал плечами.
— Поссорились? — уточнила я, разглядывая кроссовок.
— Типа, — буркнул демон. — Не сошлись во взглядах на политику.
Я фыркнула, но Юд раздраженно уточнил:
— Это истинная правда. Откуда я мог знать, что у нас непреодолимые… разногласия?
— Это какие? — заинтересовалась я.
— Мы дружим с Галадой, — неохотно признал Юд, — вернее, мой отец поддерживает твоего отца, а тот…
— Я в курсе. А у семьи Евы с колдовками сложные отношения, верно?
— Угу, они там сакральную землю не поделили. Ева как узнала, что папаша мой переметнулся в лагерь Галады, а мне, в принципе, на это глубоко наплевать… короче, она натравила на меня свою кошку. Насилу ноги унес.
— Бедняга, — я сморщила нос. — А чего домой не идешь?
— У меня в комнате приятель, с девушкой. Не хочется портить людям интим.
— Беда какая. Есть хочешь?
— А есть, чего пожрать? — оживился Юджин. — Нам с Евой, понимаешь, сначала не до еды было, а потом… начались… разборки.
Честно говоря, я была только рада скормить демону три вазочки с салатами, тарелку жареной картошки и вторую отбивную. С этим Новым Годом всегда так: наготовишь на роту, а на следующий день запихиваешься, чтобы не пропало. Нет уж, мне толстеть нельзя, я только вчера новую одежду из ателье получила, все сидит просто идеально.
— Нравится?
— Ага. Салатик вот этот с горошком прямо охренеть как вкусно.
— Учти, это обычная вежливость, — предупредила я. — Дружеский жест. В честь этого… единения и нового оборота.
Демон одобрительно хрюкнул, продолжая чавкать.
— Не вопрос, детка. Я и ты – не пара. Помню, не дурак.
— Почему ты пытаешься казаться чурбаном неотесанным? — спросила я, озвучив давно терзавший меня вопрос.
— Что? — Юджин не донес ложку до рта.
— Я же вижу, как ты ходишь, ешь, садишься, встаешь из-за стола… сражаешься. У тебя хорошее воспитание, манеры… грация, в конце концов. Зачем… это все?
Демон слегка скривился и спросил, глядя в вазочку с салатом.
— Так заметно?
— Ну… да.
— Ну, скажем так: меня пытались вырастить принцем, я вижу себя в ином амплуа, но некоторые издержки воспитания уже не вытравить.
— Что ж, — покладисто заметила я, — понятно. Как же такого непринца, как ты, уговорили на матримониальные реверансы? А если я согласилась бы?
— Но ты же не согласилась, — Сальди негромко отрыгнул и рассмеялся: — Пардон. В роль вошел. Понимаешь, у моей семьи имеются кое-какие рычаги воздействия. Ты еще поймешь.
— Да что ж вы все каркаете-то?! — воскликнула я. — Поймешь, увидишь! Не хочу я ничего понимать и видеть!
Забрала посуду, выловила Малыша, гоняющегося за наколдованными кем-то радужными снежинками, и пошла к себе.
— С новым оборотом! — крикнул мне вслед демон из рода Сальди. — Спасибо за хлеб-соль. Не волнуйся, не простужусь на улице… в мороз… голый и босой!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да чтоб тебя! — рявкнула я в сердцах… и полезла в шкаф за старым шарфом.
…Рано утром второго января я стояла напротив бакалейной лавки. Ну, скорее не стояла, а подпрыгивала, притопывала и прикрывала варежкой замерзший нос. Явилась я на Центральную площадь на полчаса раньше назначенного часа. Вечно прихожу на встречи первой, ужасно не люблю опаздывать, просто фобия какая-то. Замечательная привычка, скажет кто-то. Иногда да, но не когда на улице минус тринадцать.