Миссис Пиблз, заметив ее состояние, подозрительно прищурилась:
— С вами что-то случилась, мисс Темпест?
В прихожую поднялся встревоженный Уильям, и Кейт, поддерживая поврежденную руку, вкратце рассказала об инциденте с автомобилем. Она не стала упоминать о своей ничем не подтверждаемой уверенности, что у водителя были раскосые глаза и желтоватое лицо.
— Все это пустяки, — завершила Кейт свой рассказ. — Американцы оказались на редкость чуткими людьми. Я была бы сейчас в совершенно нормальном состоянии, если бы не…
Кейт замолчала. Она никогда не рассказывала домохозяйке о миссис Дикс. А сейчас назойливое любопытство миссис Пиблз казалось особенно невыносимым. Девушка молча смотрела на телефон. Уильям подошел ближе и ласково положил ладонь ей на голову. Этим жестом он хотел выразить сочувствие и поддержку, но рука была слишком тяжелой. Кейт почувствовала себя Атлантом, поддерживающим Землю. Она попыталась увернуться.
— Перестань.
— Хорошо, мой ангел. Но ты должна рассказать нам кое-что еще. Например, что ты делала в Блумсбери.
— Выполняла поручение. Вы сегодня не видели этого… этого человека, миссис Пиблз?
— Кого вы имеете в виду? Того бродягу? Вчерашнего лазутчика? Нет, не видела, слава богу. Да вы же сами сказали, что ночью вас потревожил кот.
— Кот тоже там был.
Бродяга… Лазутчик… Эти слова были частью ее кошмара. Девушка опять почувствовала слабость. Внезапно зазвонил телефон, и она вскочила как подброшенная.
Из трубки доносились какие-то невнятные звуки. Кейт догадалась, что кто-то быстро говорит по-итальянски, голос казался страшно возбужденным. Вполне возможно, на том конце провода просто интересовались, кто звонит, но выглядело это так, словно рассказывали о чем-то чрезвычайном. Наконец Кейт смогла вставить слово:
— Кто-нибудь у вас говорит по-английски? Parla inglese?
В ответ последовала еще одна длинная и возбужденная тирада. Кейт вздохнула. Уильям решительно отобрал у нее телефонную трубку.
— О чем ты хочешь поговорить? — лаконично поинтересовался он.
— Спроси, кто говорит и чей это номер.
Уильям довольно бегло заговорил по-итальянски. Потом повернулся к Кейт, удивленно вздернул брови.
— Ты собираешься поговорить со сторожем на картонажной фабрике?
— Со сторожем?
— По крайней мере, он так говорит.
— О боже, я подозревала, что она просто выдумала вчерашний звонок! Теперь я знаю это наверняка, но слишком поздно. Я не могу спросить ее, почему она так поступила. Я ни о чем не могу ее спросить… — Тут до Кейт дошла горькая истина. Девушка закрыла лицо руками. — И теперь уже никогда не узнаю правду, — безнадежно прошептала она.
XI
Уильям остался на ночь. Он подхватил Кейт на руки и осторожно спустился вниз, в комнату девушки.
Укладывая ее в постель, он нечаянно задел поврежденную руку, и Кейт воскликнула со слезами на глазах:
— Какой же ты неловкий! Ненавижу тебя!
— Ложись в постель и не разговаривай. — Уильям разгладил простыни и многозначительно улыбнулся. — Когда ты поправишься, все будет иначе.
— Ничего иначе не будет. И я не больна!
Слезы продолжали катиться по щекам Кейт, перед глазами стояло бледное лицо миссис Дикс, безвольно поникшее тело в коричневом бархатном платье. Кейт никак не могла избавиться от ужасной картины — ей чудилось, что миссис Дикс покрыта слоем жирного шоколада.
Девушка судорожно всхлипнула.
— Вот твое лекарство, — тоном профессиональной сиделки сказал Уильям, протягивая Кейт две таблетки и стакан воды.
— Мне придется давать показания?
— Полагаю, да. Но дознание состоится через день-другой.
— Я этого не вынесу, Уильям. Я такая трусиха. Сегодня утром я сбежала из того жуткого дома. Просто-напросто удрала. Это лицо… Я не могла ничего с собой поделать. Я так испугалась. Повторилась та же история, что и в парижском ночном клубе. — Кейт уныло посмотрела на Уильяма. — Я себя презираю.
Уильям присел на край кровати и задумчиво посмотрел на девушку. В глазах Кейт застыла тоска, бледное лицо заострилось, волосы спутались. Она бывала и импульсивной, и безрассудной, и мягкосердечной, порой намеренно бестолковой и взбалмошной, а вот сейчас даже ужасно некрасивой, но Уильям всегда знал, как она беззащитна и ранима.
С невозмутимым видом он сообщил об этом и добавил:
— До твоей трусости мне нет никакого дела. Мое дело — ухаживать за тобой. Тебе же остается только любить.
— Кого это? — подозрительно осведомилась Кейт.
— Начни с меня. А потом мы подумаем и о пропавших детях, и о бедных глупых старухах, что накачиваются спиртным и спотыкаются на лестницах.
— Ты думаешь, так все и было?
— Я не знаю всех обстоятельств, но неужели найдется на свете человек, который просто так станет убивать немолодую женщину?
— Просто так? Но возможно, убийца боялся, что миссис Дикс расскажет правду о Франческе.
Уильям глянул на нее и издал короткий смешок.
— Дорогая Кейт, меня не перестает изумлять твоя преданность странным идеям. Из всех невероятных вещей, о которых ты рассказала мне сегодня вечером, эта представляется самой фантастичной и невероятной. Кейт, милая, забудь об этом. Прими таблетки и ложись спать. Я устроюсь в соседней комнате.
Кейт немедленно привстала в кровати.
— Ни в коем случае! Что скажет миссис Пиблз?
— Миссис Пиблз дала мне свое благословение. Она что-то там твердила о каких-то котах-грабителях, которых не следует пускать в твою комнату. Но я никого и не собирался привечать. Так что ложись и попробуй заснуть.
— Уильям, тебе все же лучше уйти.
Но полчаса спустя, тщетно пытаясь стряхнуть с себя тяжелую полудрему, Кейт позвала пристыженным голосом:
— Уильям!
— Да. Что случилось?
Он стоял в дверях, заполнив своей массивной фигурой весь проем.
— Ты не надел пижаму, — сказала она совершенно не к месту.
— У меня как-то нет привычки повсюду таскать с собой пижаму. Так что случилось? Ты не можешь заснуть?
Он подошел к кровати. Кейт казалось, что ее голова вот-вот взорвется. Произошло так много непонятных и ужасных вещей. Ей никак не удавалось расслабиться. Сон не шел. Все вокруг казалось призрачным, нереальным. Больше всего на свете Кейт хотелось сейчас умереть.
— Что случилось, Кейт? Может, включить лампу?
Она кивнула.
— Я такая трусиха. Мне следовало остаться в том жутком доме. Возможно, тогда мне удалось бы что-нибудь выяснить.
— Ага, о том, что тебя совершенно не касается.
— Перестань меня поучать! — взорвалась Кейт и тут же скривилась от невыносимой головной боли. — К черту хорошие манеры! Я должна была подняться наверх и потребовать встречи со старухой и ее мифическими внучками. Мне следовало выяснить, кому принадлежит это ужасное лицо. Надо было хорошенько припугнуть старую каргу миссис Томпсон, может, она и выложила бы правду о Розите. Я ведь абсолютно уверена, что разговаривала с Розитой в той самой комнате. Мне следовало настоять, чтобы миссис Дикс… — Кейт в отчаянии прикрыла глаза. — О боже!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});