— Ну вот… — фыркает Майя. — Стоит только их оставить наедине и пожалуйста: оба уже лыка не вяжут, а у нас завтра важный день.
— Маечка! — лезет к ней с поцелуями Бужский, — родная! Да я завтра буду свеж как … ветерок.
— Игорь, — морщится она. — вы завтра можете позволить себе быть каким угодно, вы завтра не снимаетесь, а вот нам без режиссёра — никак.
— Ничего страшного. — машет рукой неприметный мужчина в сером неказистом костюмчике — оператор картины, который представился мне как Корней, — всё равно сцена проходная, если что — сам справлюсь.
Он подозрительно трезв как стёклышко.
— На тебя вся надежда, Корнюша! — молитвенно складывает руки Гуревич.
— А что будете снимать завтра? — как-бы невзначай интересуюсь я.
— Ерунда, — бросает Майя.
— Сцену в б-б-банке, — говорит Бужский и начинает хохотать.
— Что, в настоящем банке?
— П-представьте себе, — хохочет по-прежнему кинозвезда.
В банке? Делаю стойку как вышколенный пёс. Для бандитов оказаться в таком заведении, всё равно что пустить козла в огород.
Ой, не верю я в случайности, ой, не верю…
Выведав детали, спохватываюсь.
— Простите, мне пора?
— А что такое? — как кошка ластится Майя и капризно надувает губки:
— Тебе с нами скучно?
— Мне с вами очень весело… Но, работа есть работа. Надеюсь, мы ещё увидимся.
Галантно целую дамам ручки, кладу на стол несколько купюр — мой вклад в счёт и удаляюсь.
Пётр уже дома, именно он открывает дверь в коммуналке в ответ на мой звонок.
— Жор, что-то от тебя водкой пахнет, — кривит нос он. — Не рановато отмечать начал?
— Я чуть-чуть, только пригубил. Лучше послушай, что мне удалось выяснить.
Мы приходим на кухню, где я рассказываю, что удалось узнать у киношников.
— Полагаешь, будут грабить банк? — округляет глаза напарник.
— Уверен на все сто. Не удивлюсь, если всё это кино затевалось ради этой сцены, — заявляю я твёрдым как камень тоном.
— Ну дела, — присвистывает напарник. — Что за банк ты выяснил?
— Да, — называю ему подслушанный адрес.
— Ёшки-матрёшки! Вот наглость-то у людей!
— Ничего. Завтра мы им покажем, что наглость — отнюдь не второе счастье. У самого-то какие успехи? Расколол Исидора?
— Колоть особо не понадобилось. Сразу признался, как только я назвал его имя. Только газету он не грабил, физически бы не смог. Он со смены сразу домой вернулся, выпил горькой и понеслось. В общем, пил напропалую.
— Я примерно так и думал: сейф в редакции дело рук шайки Гуревич, — резюмировал я.
— Похоже, что так. Знать бы кто у них главный?
— Вот поймаем на горячем и выясним.
Глава 24
Над огромными дверями висела приметная вывеска — «Юго-Восточный коммерческий банк».
— Нам сюда, — сказал Пётр.
Милиционер, дежуривший у входа, вскинулся, но, узнав напарника, успокоился.
Рабочий день только начался, посетителей в банке не было, только банковские служащие. Наше появление фурора не произвело.
За одной из конторок со скучающим видом сидела барышня в белой блузке.
— Добрый день, — обратился я к ней. — Подскажите, пожалуйста, как нам найти заведующего.
— А вы по какому вопросу, — смерила она нас презрительным взором.
На богатых клиентов ни я, ни Пётр не тянули.
— По государственному, — сказал я, показывая удостоверение.
— Подождите немного, к вам подойдут, — оживилась барышня.
— Здравствуйте. Чем могу служить? — ослепил нас белоснежной улыбкой клерк в тёмном деловом костюме-тройке.
— Вы заведующий?
— Что вы!
— Тогда проводите нас, пожалуйста, к нему, — я снова продемонстрировал удостоверение.
— Пройдёмте за мной.
Кабинет заведующего утопал в роскоши: мягкая мебель, массивные книжные шкафы, письменный стол размером с площадку для гольфа, на столе сразу несколько телефонных аппаратов.
— Алексей Алексеевич, простите, это товарищи из уголовного розыска, — представил нас клерк.
Заведующий приподнялся над обтянутым кожей креслом.
— Чем могу быть полезен, товарищи?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— У нас конфиденциальный разговор, — показал я глазами на клерка.
— Ступай, — отправил его Алексей Алексеевич и предложил нам сесть в кресла для гостей.
Сам же опустился в своё и положил руки на высокие подлокотники.
— Я вас слушаю.
— К нам поступили сведения, что сегодня в вашем банке будет сниматься сцена для художественной фильмы, — заговорил я.
— Так и есть. Руководство пошло навстречу киностудии и выдало все необходимые разрешения. Я лично видел все подтверждающие бумаги. Киношники планируют снять в моём отделении сцену ограбления банка. Что вас смущает?
— Ничего, — улыбнулся я и продолжил:
— Кроме того, что ограбление будет настоящим.
— Вы с ума сошли?! — вскочил с места Алексей Алексеевич. — Картину снимает сам Петров-Рыбкин, а это фигура мирового масштаба, товарищи! А вы знаете, кто будет в главной роли?
— Игорь Бужский.
— Именно!
— Что-то мне подсказывает, что Петрова-Рыбкина сегодня на сьёмках не будет, — усмехнулся я, вспомнив вчерашнюю пьянку в ресторане.
Знаменитого режиссёра похоже специально накачали до такой степени, что он вряд ли будет в состоянии присутствовать на съёмочной площадке.
— Да и господин Бужский в этом эпизоде с ограблением не снимается, — окончательно добил Алексея Алексеевича я.
— Может, это всё-таки какая-то ошибка? — с надеждой спросил заведующий банком.
— Исключено.
— Но это же кошмар! Я должен позвонить в Москву! — его рука потянулась к телефонному аппарату.
— А вот с этим повремените, — покачал головой я. — Нам понадобится ваша помощь.
Сьёмки были назначены на полдень, к этому времени заведующий по нашей просьбе отправил сотрудников по домам под благовидным предлогом, дескать, чтобы не мешали «съёмочному процессу».
Места банковских служащих заняли агенты угро, среди них было двое девушек. Меня и Петра бандиты знали, поэтому нам пришлось засесть возле хранилища, куда в первую очередь ломанутся преступники — ведь именно там держались главные сокровища банка.
К назначенному часу к банку подкатили несколько подвод, с них стали выгружать киноаппаратуру и светоустановки.
Донеслись энергичные голоса Майи Гуревич и оператора картины — Корнея, а вот Петрова-Рыбкина слышно не было. Всё, как я думал — преступники вывели его из игры простым, но очень эффективным способом.
Банда действовала так профессионально, что Пётр даже засомневался:
— Жора, а ты уверен, что ограбление будет? Пока никаких признаков. Может и впрямь кино снимают?
Меня тоже слегка лихорадило от мысли, что я мог ошибиться, но в данной ситуации нужно было идти до конца.
— Подождём. Пока бандиты делают всё, чтобы усыпить внимание.
— Уже полчаса возятся, а ничего нет, — посмотрел на часы он.
— Спокойствие, Петя, только спокойствие! Всё будет!
— А если не будет?
— Если не будет, подстригусь и уйду в монахи.
— Че-е-во?
— Шутка.
— Завязывай с такими шутками, Жора! — Он мечтательно протянул:
— Курить хочется — сил нет! Скорее бы всё закончилось.
— Недолго осталось, — прикинул я. — Сейчас бандиты убедятся, что всё в порядке и начнут. Ты главное пойми — это не простые гоп-стопщики, граждане-бандиты работают с выдумкой.
— А где Алексей Алексеевич? — внезапно спросила за стеной Майя.
— Алексей Алексеевич приболел. Сегодня я за него, — отозвался Паша Рыженко.
Мы не имели права втягивать в операцию гражданское лицо, поэтому Павлу пришлось взять на себя роль его зама.
— Очень приятно, — проворковала Гуревич. — У меня к вам маленькая просьба: соберите, пожалуйста, всех сотрудников в зале.
— Зачем?
— Я проведу небольшой инструктаж перед сьёмками. Не волнуйтесь, это ненадолго: минут пять-семь.
О чём-то таком мы заранее догадывались, поэтому большинство агентов пряталось в подсобных помещениях.