Читать интересную книгу Имперская гвардия: Омнибус - Стив Лайонс

Увидев гибель сородича, остальные мутанты, высунувшись из укрытий за валунами на господствующей высоте, принялись изливать свою ярость смертоносными очередями.

— Бей их, Первенцы! — рявкнул Вогор в микрофон вокс-бусины. — Отделения Боргоффа и Гурелова — на левый фланг! Сержант Нириев, огонь на подавление справа по фронту! Вперед и вверх, мать вашу! Каждый, кто отстанет, будет расстрелян!

Охваченные грохочущим безумием битвы, гвардейцы без колебаний выполняли приказы Властана. Ещё несколько бойцов рухнули с криками, сраженные плотным огнем неприятеля, но атака востроянцев была неудержимой. Мутанты на склонах оказались отребьем, рассчитывающим в бою только на численное превосходство. Они не учились воевать всю сознательную жизнь, как Первенцы. Слишком уверившись в себе после начальных успехов, твари оказались не готовы к столь длительному, непреклонному наступлению на участке, который считали неприступным.

На мгновение остановившись за хорошим, прочным укрытием Вогор вставил новую батарею в рукоять пистолета и посмотрел вверх по склону.

Там, за следующим перевалом, лейтенант увидел колоссальные чёрные стены Мегиддзара — столь могучие, что они могли бы удержать само небо, тяжелое от бурь. По брустверам туда-сюда бродили уродливые фигуры, а справа, так близко, что ошибка исключалась, доносился оглушительный грохот вражеских тяжелых орудий. Гора сотрясалась под ногами Властана.

«Прости, Максим, — подумал он. — Знаю, что ты рассчитываешь на этот отвлекающий маневр, но не могу же я упустить такой шанс заявить о себе. У тебя ещё будут победы, друг, но сегодняшний день — мой».

Мимо, крича и вопя на бегу, проносились солдаты. Одному из них прямо в лицо попал стабберный заряд, и боец рухнул наземь — он погиб мгновенно, только лазган простучал по камням.

Внезапно ощутив на теле что-то мокрое и горячее, Вогор посмотрел вниз. Увидев, что обмундирование и броня залиты свежей кровью, он на мгновение испугался, но тут же понял, что всё порядке. Это была кровь молодого солдата, а не самого Властана.

Облегчение почти сразу сменилось гневом.

— Дави этих уродов! — закричал он, стараясь пока что не высовываться из укрытия. — Никакой пощады мутантам, Первенцы! В атаку!

Гора Мегидд (юго-восточный склон, высота 802)

Отряду Кабанова на другой стороне горы приходилось так же туго. Крутые утесы, острые скалы и витки колючей проволоки сами по себе доставляли неприятности, так ещё каждый раз, когда юный лейтенант отправлял людей на расчистку пути, это оборачивалось мучительными криками бойцов, получивших тяжелое или смертельное ранение.

«Мы зашли слишком далеко, — думал Максим, — чтобы нас остановили их окаянные снайперы или стабберные гнезда. До цитадели, должно быть, меньше ста метров вверх по склону».

Но им медленно овладевала подспудная тошнота. Каждая потеря заставляла желудок сжиматься всё крепче, и Кабанов остро ощущал каждую смерть, каждый агонизирующий вопль. А ведь эти мужчины следовали за ним, рассчитывали на него… повиновались его приказам.

«Едва ли их можно назвать мужчинами», — напомнил себе Максим. Большинство погибших были из его взвода, такие же подростки, как сам Кабанов.

«Отец, — думал лейтенант, — терзался ли ты такими сомнениями? Как я могу предотвратить их смерти и при этом исполнить свой долг? Это кажется… невозможным».

Что, если Тёркин все же был прав? Что, если Максим был дурачком-идеалистом, прочитавшим слишком много писем отца?

Если Кабанов считал, что подсознание сможет само найти ответы на всё вопросы, то его ждало разочарование.

Юноше отвечал только перестук очередей сверху по склону, да сотрясающий землю грохот дальнобойных орудий цитадели.

За его спиной, примерно в двух километрах на юг, среди равнин Самбарской низменности вздымались к небу величественные фонтаны земли и огня. Враг обстреливал город Самбарьянд.

«По крайней мере, — решил Максим, внезапно порадовавшись тому, что он на горе, — здесь мы можем отвечать врагу ударом на удар. Гвардейцам, что погибают внизу, такое не светит».

Эта мысль возродила решимость лейтенанта. Мегиддзар просто должен пасть сегодня.

Тут же стабберный заряд срикошетил от камня рядом с головой юноши, и он плотно прижался к холодному, мокрому склону.

— Святой Трон! — выразился Кабанов.

Высунувшись из укрытия, сержант Сергиев выстрелил в ответ и тут же нырнул обратно.

— Вы поосторожнее тут, сударь. Эти ублюдки с радостью упакуют любого, у кого лампасы на форме.

В вокс-бусине Максим услышал вызов комм-офицера по командному каналу взвода.

— Сообщение из ШП, сударь.

— Выкладывай, Питкин.

— Одно слово, сударь: «Орфей».

— «Орфей», — повторил Кабанов. — Прекрасно, капрал, продолжай держать меня в курсе.

— Так точно, сударь.

— Орфей? — спросил Сергиев. — Как тот Пылающий Святой?

— Это кодовое слово, сержант — наши товарищи на западном склоне начали отвлекающий маневр. Мы немного подождем, чтобы валисийцы перебросили туда свои силы, а потом начнется настоящее дело.

Гора Мегидд (западный склон, высота 962)

Оглядевшись по сторонам, Властан убедился, что его бойцы не выдают себя. Все лежали ничком, укрывшись за скалистыми отрогами у последнего перевала. Защитники цитадели, несомненно, знали, что их атакуют, но Вогор позаботился о том, чтобы отряд незаметно подобрался к крепостной стене. Несколько секунд назад лейтенант отправил в штаб полка ложное подтверждение о начале штурма, несмотря на протесты вокс-оператора Коргина.

— Я думал, сударь, вы говорили, что мы здесь для отвлекающего маневра?

— Ни один план не выдерживает столкновения с врагом, Коргин, разве ты не знаешь об этом? Отвлекающие силы имеют скверную привычку погибать до последнего человека. Ты этого хочешь, солдат?

Вокс-оператор сглотнул, от его лица отхлынула кровь.

— Но шестой взвод, сударь… Лейтенант Кабанов и его люди…

— Вряд ли имеют больше шансов уничтожить установки ПВО, чем есть у нас. А одновременная атака с обоих флангов удвоит вероятность успеха операции.

Это явно не успокоило Коргина, но тут капрал заметил опасный огонек в глазах Властана.

— Понятно, сударь.

— Прекрасно, — отозвался лейтенант. — Поверь мне, Коргин, за это дело нас осыплют наградами. А теперь вызывай сюда сержантов, пора им услышать новые приказы.

Гора Мегидд (юго-восточный склон, высота 951)

— Хеканый ад! — прорычал Сергиев, бросаясь ничком и перекатываясь под защиту ближайшего валуна. Ураганы стабберного огня накрывали бойцов с вершины залитой дождем крепостной стены.

— Вы уверены насчет того сообщения, сударь? — крикнул он Кабанову. — Что-то не похоже это на «ослабленную оборону»!

Цитадель возвышалась над ними — древняя, мрачная и невыразимо зловещая. В этой утилитарной постройке не было ничего изящного, её красота заключалась в неприступности. Мегиддзар возводили не ради услаждения раздутого эго какого-то военачальника, но с единственной целью — выдерживать приступы. Однако же, строители крепости жили во времена, когда даже простейшие лаз-технологии казались утраченными навсегда. Неважно, насколько толстыми были стены из грубо обтесанного чёрного камня, они не могли долго противостоять нынешним имперским гвардейцам.

И всё же, выражение лица Кабанова оставалось мрачным. Одно дело — стены, и совсем другое — безбожные мутанты на них.

Максим не сомневался, что выждал достаточно, и основные силы защитников должны были переместиться на западную сторону. Неужели разведка Третьей армии ошиблась? Что, если вражеский гарнизон намного больше, чем ожидалось?

«Так или иначе, — решил лейтенант, — мы уже вступили в бой. Пробиваем стену и выносим их ПВО — любой ценой».

— Отделения Толгина и Зунелова, — воксировал он, — выдвигайтесь на позиции. Минометные расчеты, разворачивайтесь за скальными выступами слева и справа. По моему приказу открыть скоординированный огонь по секторам — я хочу, чтобы вы согнали обороняющихся к центру. Их будет ждать неприятный сюрприз в виде обвалившейся стены. Лазстрелки, не давайте ублюдкам высунуться, пока работают саперы.

Сквозь статические помехи донеслась серия коротких подтверждений.

— Саперная команда, передвигаться только под прикрытием дымовух. Не рискуйте без нужды, понятно? Если мы вас потеряем, то можно будет собирать вещички и валить домой.

— И все сильно расстроятся из-за этого, сударь, — съязвил сержант Иваненко.

Услышав голос бойца, Кабанов тут же представил его насмешливую улыбку. Девятнадцатилетний парень печально славился своим азартом и любовью к риску — это делало его идеальным командиром саперного отряда, но и очень непредсказуемым человеком.