2002) приводится лучший на сегодняшний день аргумент в пользу гипотезы о том, что религия - это социальный феномен, созданный (эволюцией) для улучшения сотрудничества внутри (не между!) человеческих групп. По мнению Уилсона, религия возникла в результате группового отбора - спорного момента в эволюционной теории, который многие теоретики эволюции отвергают как в лучшем случае маргинальный процесс, условия для успеха которого вряд ли возникнут и сохранятся надолго. Есть серьезные причины скептически относиться к групповому отбору, особенно в нашем виде, и именно потому, что тезис Уилсона - религия как фактор, способствующий сотрудничеству, - глубоко привлекателен для многих людей, мы должны быть готовы к тому, чтобы не выдавать желаемое за действительное.
Его критики в целом согласны с тем, что ему не удалось (пока) обосновать свой радикальный тезис о групповом отборе, но даже круто опровергнутая научная теория может внести существенный вклад в неуклонное накопление научного понимания, если доказательства, приводимые за и против нее, были скрупулезно собраны. (Подробнее об этом см. в приложении В.) Здесь я представлю основные пункты соглашения, а также признаю сохраняющиеся спорные моменты, убрав большинство спорных деталей в концевые сноски и приложения, где те, у кого есть вкус к ним, смогут (начать) их более глубокое рассмотрение.
Бойер и Атран излагают работу небольшого, но растущего сообщества исследователей в относительно доступной форме. Их главный тезис заключается в том, что для объяснения того, как различные религиозные идеи и практики влияют на людей, нам необходимо понять эволюцию человеческого разума. На протяжении многих веков большинство философов и теологов утверждали, что человеческий разум (или душа) - это нематериальная, бесплотная вещь, которую Рене Декарт называл res cogi-tans (мыслящая вещь). Он в каком-то смысле бесконечен, бессмертен и совершенно необъясним материальными средствами. Теперь мы понимаем, что разум не связан, как путано полагал Декарт, с мозгом каким-то чудесным образом; это мозг, а точнее, система или организация внутри мозга, которая развивалась примерно так же, как развивалась наша иммунная система, дыхательная система или пищеварительная система. Как и многие другие чудеса природы, человеческий разум представляет собой нечто вроде набора трюков, собранных вместе за долгие века в результате непредусмотрительного процесса эволюции путем естественного отбора. Движимый требованиями опасного мира, он глубоко предвзят в пользу того, чтобы замечать вещи, которые имели наибольшее значение для репродуктивного успеха наших предков.
Некоторые из особенностей нашего разума присущи гораздо более простым существам, а другие характерны только для нашей родословной и, следовательно, возникли гораздо позже. Эти особенности иногда проскакивают мимо, иногда дают любопытные побочные продукты, иногда созревают для эксплуатации другими репликаторами. Из всех причудливых эффектов, порождаемых всем этим набором трюков - нашим набором "гаджетов", как называет их Бойер, - некоторые взаимодействуют друг с другом взаимоусиливающими способами, создавая паттерны, наблюдаемые во всех культурах, с интересными вариациями. Некоторые из этих паттернов выглядят как религии, или псевдорелигии, или проторелигии. Побочные продукты различных приспособлений - это то, что Бойер называет концептами: Некоторые концепции связываются с системами умозаключений в мозге таким образом, что их легко вспомнить и передать. Некоторые концепции запускают наши эмоциональные программы особым образом. Некоторые концепции связываются с нашим социальным сознанием.
Некоторые из них представлены таким образом, что вскоре становятся правдоподобными и направляют поведение. Те, которые делают все это, - религиозные, которые мы действительно наблюдаем в человеческих обществах, [p. 50]
Бойер перечисляет более полудюжины различных когнитивных систем, которые влияют на этот рецепт религии: детектор агентов, менеджер памяти, детектор мошенников, генератор моральных интуиций, пристрастие к историям и повествованиям, различные системы сигнализации и то, что я называю интенциональной позицией. Любой разум с таким набором мыслительных инструментов и предрассудков рано или поздно обязательно зароет что-то вроде религии, утверждает он. Атран и другие авторы в значительной степени соглашаются с этим утверждением, и детали стоит изучить, но я лишь набросаю общую картину, чтобы мы могли увидеть общую форму теории, а не оценивать ее (пока) на предмет истинности. Потребуются десятилетия исследований, чтобы закрепить любую из этих теорий, но уже сейчас мы можем получить представление о том, каковы возможности, а значит, и о том, на какие вопросы мы должны пытаться ответить.
Как природа решает проблему других разумов Мы находим человеческие лица на луне, армии в облаках; и по естественной склонности, если она не исправлена опытом и размышлениями, приписываем злобу и добрую волю каждой вещи, которая причиняет нам боль или удовольствие.
-Дэвид Юм, "Естественная история религии".
"Я видел, как ты приняла его поцелуй!" "Это правда".
"О скромность!" " 'Twas strictly kept: Он думал, что я сплю; по крайней мере, я знала.
Он думал, что я думаю, что он думает, что я сплю".
-Ковентри Патмор, "Поцелуй".
Первое, что мы должны понять о человеческом разуме как о подходящем доме для религии, - это то, как наш разум понимает другие разумы!
Все, что движется, нуждается в чем-то вроде разума, чтобы держать его подальше от опасности и помогать ему находить хорошие вещи; даже ничтожный моллюск, который стремится оставаться на одном месте, обладает одной из ключевых особенностей разума - избегающей вреда отходной "ногой" в раковину при обнаружении чего-то тревожного. Любая вибрация или толчок - вероятно, большинство из них безвредны, но лучше перестраховаться, чем потом жалеть - таков девиз моллюска (свободно плавающее обоснование его системы сигнализации). Более подвижные животные выработали более разборчивые методы; в частности, у них появилась способность разделять обнаруженное движение на банальное (шелест листьев, колыхание водорослей) и потенциально жизненно важное: "одушевленное движение" (или "биологическое движение") другого агента, другого животного с разумом, которое может быть хищником, или добычей, или товарищем, или конкурирующим сородичем. Это, конечно, имеет экономический смысл. Если вы будете пугаться каждого движения, которое обнаружите, вы никогда не найдете ужин, а если вы не будете пугаться опасных движений, то вскоре станете чьим-то ужином. Это еще одна хорошая уловка, эволюционная инновация.
Как зрение или полет - это настолько полезно для многих видов жизни, что эволюционирует снова и снова у разных видов. Иногда этого "хорошего фокуса" может быть слишком много; тогда мы имеем то, что Джастин Барретт (2000) называет гиперактивным устройством обнаружения агентов, или HADD. Этот перебор не ограничивается людьми. Когда ваша собака вскакивает и рычит, когда с карниза с грохотом падает снег, пробуждая ее от сна, она проявляет "ложноположительную" реакцию ориентирования, вызванную ее HADD.
Недавние исследования интеллекта животных (Whiten and Byrne, 1988, 1997; Hauser, 2000; Sterelny, 2003; см. также Dennett, 1996) показали, что некоторые млекопитающие и птицы,